Защитник
Шрифт:
— Если бы у меня был герб, я начертал бы на нем слова «Будь невидимым» в качестве девиза.
— Вы сказали, что любая привязанность является слабым местом, — напомнил Прескотт. — Это верно лишь отчасти. Некоторые вещи неподвластны контролю.
— Я верю в силу воли, — ответил Кавано.
— Иногда и ее недостаточно. То вещество, которое я открыл, сильнее силы воли любого человека.
7
— Не хотел бы оставить вас недовольными, но единственный бескостный кусок филе, оказавшийся под рукой, лежал в морозильнике, и его
Вся команда, за исключением Трэйси, продолжавшей следить за видеоэкранами и локатором, расселась за длинным столом в столовой и взяла в руки вилки и ножи из нержавеющей стали. На тарелках лежали ломтики мяса в белом соусе с грибами и луком и гарниром из лапши. Рядом стояли чашки с салатом, а посреди стола возвышалась накрытая салфеткой корзинка со свежими тостами.
— Кроме того, не хотел бы оставить вас недовольными, но лапша тоже не домашняя, а из коробки.
— Я не могу себе представить, чтобы хоть кто-то был недоволен, — откликнулся Прескотт. — Вид и запах просто чудесные.
— За такую похвалу я согласен готовить для вас в любое время дня и ночи, — улыбнулся Чэд.
— Поскольку мы на задании, мы не пьем ничего алкогольного, но это не значит, что нельзя пить вам, — сказал Прескотту Дункан. — Могу предложить вам «Кьянти Классико», вполне приличный, как меня уверяли.
Прескотт утвердительно кивнул.
— Слушай, парень, я не ел гуляш уже целую вечность, — сказал Роберто, заправляя салфетку за воротник рубашки. На ее фоне эспаньолка выделялась еще сильнее.
— Это не гуляш, а бефстроганов, — возразил Чэд. — Повар-француз, служивший при дворе русского дворянина, изобрел это блюдо в конце девятнадцатого века. Дворянина звали Павел Строганов, он был князем. Как всегда, запомнили влиятельного человека, а не повара, который в действительности подарил нам это блюдо.
— Ты никогда не думал насчет более спокойной работы? Открыть свой ресторанчик? — спросил Кавано.
— Постоянно, — парировал Чэд. — Но я знаю, что мне будет недоставать запаха оружейного масла.
— Восхитительно, — сказал Прескотт, с завидным энтузиазмом поглощая пищу. — Здесь есть что-то, что я не могу определить в точности. Безусловно, горчица и сметана. Но...
Чэд с интересом следил, как Прескотт набил едой полный рот.
— Устричный соус? Я угадал, устричный соус?
— Две столовые ложки. Вы хорошо разбираетесь в том, что едите.
— Ваше вино, — сказал Дункан Прескотту, передав бутылку и поставив рядом с ней фужер.
Прескотт пригубил темно-красную жидкость, наслаждаясь вкусом.
— Я пытался связаться со своими знакомыми в Агентстве по контролю за оборотом наркотиков, чтобы получить побольше информации об Эскобаре, однако в воскресный вечер там никого не оказалось, — сообщил Дункан. — Попробую завтра с утра. В любом случае у нас уже есть что обсудить, — добавил он, глядя на Кавано.
Кавано положил вилку и вступил в разговор:
— Вам следует знать, что мероприятия по вашему исчезновению включают четыре этапа. Во-первых, новое удостоверение личности, подкрепленное соответствующими документами. Особенно важно свидетельство о рождении и свидетельство социального страхования. Необходимо, чтобы они не подвергались
— Поскольку такое действие, как присвоение номера социального страхования лицу, которому он не принадлежит, является безусловно незаконным, мы никогда не делаем этого. Мы лишь объясняем клиенту способ.
— Понимаю, — ответил Прескотт.
— В случае умеренной угрозы этого вполне достаточно, — закончил Кавано.
— Однако не на все сто процентов, — сказал Роберто, вытерев рот салфеткой и вступив в разговор. — Иногда правительственные чиновники проявляют излишнее любопытство, когда номер, не фигурировавший в отчетах многие годы, неожиданно всплывает в налоговой отчетности. Следовательно, есть шанс оказаться на крючке не только у тех, от кого вы скрываетесь, но и у органов правопорядка, которые станут разыскивать вас за нарушение федерального законодательства.
— Так точно, — подтвердил Кавано. — А уровень угрозы, которую представляет собой Эскобар, не позволяет нам подставлять вас.
— Мы всего лишь хотим объяснить вам, что данное мероприятие оказалось более сложным и дорогостоящим, чем те сто тысяч долларов, о которых мы договаривались с вами по телефону, — закончил за него Дункан.
— Вы хотите поднять цену? — спросил Прескотт, положив нож и вилку на стол.
— Учитывая сегодняшние события, у меня нет другого выхода.
— Насколько сильно? — хмуро осведомился Прескотт.
— Потребуется еще четыреста тысяч.
Прескотт даже не моргнул.
— Вы навели справки обо мне?
— Да.
— Вы, конечно, узнали, что мои патенты в области биотехнологий сделали меня мультимиллионером.
— Да.
— Благодаря «Службе защиты» я не попал в лапы Эскобара. Если учесть, что сделал для меня лично Кавано и все вы, не говоря уже обо всем, что меня окружает, — сказал Прескотт, обводя рукой комнату, — полмиллиона долларов будет вполне разумной ценой. Завтра утром я смогу перечислить эти деньги на ваш счет по электронной системе оплаты.
— Из этих денег сто тысяч долларов должны отправиться вовсе не на наш счет, — поправил его Дункан. — Когда мы научим вас, как скрывать следы операций в электронной системе, надо будет отправить сто тысяч долларов по другому адресу, — сказал он, подвинув в сторону Прескотта листок бумаги, на котором было написано название банка и номер счета.
— Деньги получит специалист, который может выписать на вас новое, до сих пор не использовавшееся свидетельство, — объяснил Кавано.