Защитники Террены. Начало
Шрифт:
И некоторые из тех, кто поклялся в верности Красному Когтю, не выдержали. Они бросали свое оружие и бежали прочь.
Адоэль не преследовала их. Просто не могла. Не ей вершить судьбы всех и вся.
На то одна лишь воля Божья.
Если эти люди грешники, то рано или поздно судьба покарает их. Возможно, она явит себя в облике Адоэль, и тогда девушке придется вернуться сюда, чтобы закончить начатое. Но это будет после, а сейчас…
* * *
Бивин, прозванный Красным Когтем, бежал по улочкам города. Дождь продолжал лить, пытаясь, казалось,
Из одного дома высунулась любопытная дама в ночном платье. Улица была такой узкой, что женщина, едва выйдя за дверь, перегородила мужчине путь, и тому пришлось остановиться.
– Милорд, что происходит?! – воскликнула она взволнованным тоном.
– Прочь с дороги, идиотка! – завопил безумным голосом правитель города и оттолкнул ее от себя.
Женщина вскрикнула, и, потеряв равновесие, повалилась обратно в свой дом. Бивин ясно видел, как она, падая, стукнулась головой о косяк, и теперь лежит без чувств на полу, а под ее затылком на ковре расползается красное пятно.
«Так ей и надо!» – со злорадством подумал мужчина. Ее жизнь принадлежит ему, и только ему, а значит, именно он вправе решать, когда жить этой женщине, а когда и как умирать. И не только ей, но и каждому чертовому жителю этого чертового города!
Бивин обожал властвовать, всегда любил вершить судьбы других. И теперь, когда с минуты на минуту он мог погибнуть, ему хотелось в полной мере испытать те сладострастные чувства, которые у него всегда вызывало собственное положение. Он пытался насытиться ими настолько, насколько сможет.
Заслышав приближающиеся шаги, Коготь вытащил из-за пояса нож.
– Не подходи, а не то я убью ее! – заорал он, не оглядываясь.
Бивин решил, что заложник станет для него удачным прикрытием от ангела. Для убедительности своих угроз он сделал шаг к распахнутой двери и замахнулся ножом.
Вот только опустить его он уже не успел. Блеснул серебром клинок, и кисть, все еще сжимавшая рукоять ножа, отлетела в сторону.
Мужчина взвыл от боли. Он попятился, прижимая к груди изувеченную руку. Из раны толчками вырывалась кровь, заливая мокрые от дождя одежды.
– Куда же ты? – с холодной улыбкой спросила Адоэль. – У тебя еще осталась вторая рука. Подними свое оружие и сразись со мной.
Но Бивин не помышлял ни о чем подобном. Он лишь продолжал пятиться, стараясь оказаться как можно дальше от ангела и ее смертоносного оружия, поверхность которого, несмотря на количество пролитой крови, оставалась девственно чистой.
Адоэль наклонилась к лежащей на полу женщине и провела раскрытой ладонью над ее лицом, стараясь ощутить искорку жизни.
Но той уже не осталось в теле. Женщина была мертва.
Ангел вздохнула, совсем по-человечески. И двинулась по узкой улице вслед за ковыляющим прочь от нее мужчиной.
Пора было кончать с ним. До сего момента девушка медлила, и вот, что из этого вышло, – из-за ее действий умер невинный человек.
Была ли она причастна
Так или иначе, но ангел покарает убийцу. Ведь именно за этим она здесь.
Девушка поднялась в воздух, и, нагнав беглеца, ударом ноги опрокинула его наземь. Красный Коготь упал лицом в грязь и завопил в голос, не то от страха, не то от боли.
Носком сапога она перевернула Бивина на спину – пусть он смотрит в глаза той, кто принесет ему воздаяние.
– Нет, пожалуйста, не убивай меня! – захныкал он, уцелевшей рукой размазывая по лицу грязь вперемешку со слезами.
– Вот, – неожиданно сказал он, выуживая из-за пазухи небольшой мешочек. – Здесь золото, возьми, и… я дам тебе еще больше, если только…
Адоэль не дала ему договорить. Воздух рассекла серебряная сталь, лишая Красного Когтя второго запястья. Упавший вместе с кистью мешок раскрылся, из него прямо в лужу высыпалась горсть золотых монет.
Девушка поморщилась. Этот Бивин был жалким трусом, но то, что она, Адоэль, считала самым презренным, что только было в мире, люди вроде него превращали в действенное оружие. Страх в их руках становился не слабостью, но средством для достижения собственных целей. Многие смертные боялись чего-то сами и знали, как использовать тот же страх против других, алчность же толкала их на ужасные поступки.
Такие люди были не столько грешны, сколько сами являли собой один из первозданных грехов…
Размышления Адоэль прервал истошный вопль Бивина, только что лишившегося второй руки, и ангел поспешила заглушить его крик. Вновь ее меч разрубил податливую плоть, и отсеченная голова покатилась по залитой водой улице.
Ангел расправила крылья и оторвалась от земли, желая как можно скорее покинуть это место. Дождь наконец-то прекратился, и темный небосвод осветили огоньки редких звезд.
Адоэль терзало чувство вины. Ангел не желала себя обманывать – сегодня она поддалась собственным эмоциям и совершила ошибку. Ей следовало убить свою цель еще у заставы, а не позволять ей сбежать в город, а затем устраивать в нем кровавую бойню.
Девушка взяла на себя роль судьи и палача для тех стражников, и в итоге погиб ни в чем не повинный человек.
Вот уже год, как она сражалась на этой земле, надеясь своими действиями искупить вину, чтобы однажды вернуться домой.
И вот результат.
Конечно, на войне случаются жертвы, по-другому просто не бывает. Но никто не давал ей права вести эту войну в одиночку, как и решать, какое действие праведно, а какое нет.
Впрочем, никто из бывших родичей не заступил ей дорогу, не помешал отнимать жизни грешников. Значило ли это, что она, Адоэль, делает все правильно, что ее путь верен? Или же…