Засекреченная Курская битва. Неизвестные документы свидетельствуют
Шрифт:
Уличные бои в Калиновке отличались особой напряженностью. Село не было ещё полностью сожжено, кое-где на домах и подсобных строениях оставались крыши. Сараи и клуни танкисты 10-го тк использовали для маскировки боевых машин. Ожесточение доходило до крайности: отдельные экипажи советских легких Т-70, исчерпав все возможности борьбы с тяжелыми вражескими танками, таранили их. Процитирую неопубликованные воспоминания полковника М. К. Шапошникова:
«…с нашей стороны (10-й тк. — В.З.) был впервые применен танковый таран. Таран произвел экипаж танка Т-70 из 183-й тбр. Нам передали, что танк Т-70 подошёл к „тигру“ сзади и ударил его в гусеницу. А подошедший Т-34 расстрелял „тигр“ в упор. Когда танк противника загорелся, экипаж „тридцатьчетвёрки“ взял на буксир Т- 70 и оттащил его в укрытие» [143] .
143
ФГУК
Нетрудно представить, в каком состоянии находился экипаж десятитонной «семидесятки» после удара на скорости о ходовую часть 56-тонного монстра, если сам Т-70 потом пришлось тащить на буксире. Подчеркну — это были крайности. В основном танкисты старались действовать расчетливо, взвешивая каждый свой шаг, умело используя складки пересеченной местности. Вот свидетельство ветерана 10-го тк, старшины Н. В. Казанцева, в ту пору механика-водителя Т-34:
«Никогда я не лез напролом, а по ложбинке, по низинкам, по склонам пригорков выходил метров на 300–500, приподнимался на пригорок или высовывался из-за кустов так, чтобы над окружающим была только одна башня, что позволяло башнерам влепить неожиданно „тигру“ в борт бронебойным» [144] .
144
Федин Ф. Т.Прохоровка (55 лет тому назад на Курской дуге). — Газета «Дуэль», 1998. № 25 (72). — С. 6.
Процитирую ещё одного участника тех событий, командира танковой роты того же корпуса П. И. Громцева:
«Сначала стреляли по „тиграм“ метров с 700. Видишь — попадаешь, бронебойные снаряды высекают искры, а он идет хоть бы что и один за другим расстреливает наши танки. Благоприятствовала лишь сильная июльская жара, „пантеры“ то там, то здесь загорались. Оказалось потом, что нередко вспыхивали бензиновые пары, скапливающиеся в моторном отделении танка. Напрямую удавалось подбить „тигр“ или „пантеру“ лишь метров с 300 и то только в борт. Много тогда наших танков сгорело, однако наша бригада все же потеснила немцев километра на два. Но мы были на пределе, больше такого боя не выдержать» [145] .
145
Федин Ф. Т.Указ. соч. — С. 6.
Анализируя получаемую информацию, Кнобельсдорф видел, что советское командование, подводя в Калиновку танки и артиллерию, стремится как можно больше оттянуть к ней силы дивизии «Великая Германия». Поэтому настойчиво требовало от командования 11-й тд быстрее взять выс. 232.8 северо-восточнее Калиновки. Контроль над этим холмом давал не только выгодные позиции артиллерии для обстрела узлов сопротивления, но и, во-первых, позволил бы освободить разведбатальон «Великой Германии», который вёл бой за неё ещё с 9 июля, и бросить его на усиление бригады, во-вторых, лишь после захвата этой возвышенности появлялась возможность нанести удар от нее на Круглик и окружить русские части в Калиновке и юго-восточнее села.
Эти расчеты были всем хороши, оставалась самая малость — опрокинуть советские войска. Но с этим все оказалось сложнее. Навью. 232.8 занимал круговую оборону учебный батальон 67-й гв. сд, а перед ним позиции 183-й тбр и 1450-го сап. Танки и самоходки были врыты по самые башни. Низину перед высотой держали под обстрелом гаубичные батареи 138-го гв. ап 67-й гв. сд и дивизионы «катюш». Преодолеть этот рубеж без поддержки с воздуха было невозможно. Но утро выдалось пасмурным, моросил дождик, в такую погоду летчики люфтваффе не летали. Поэтому Кнобельсдорфу приходилось обходиться своими силами, подтягивая к узлам сопротивления артиллерию.
«Противник в течение дня вел сильный артиллерийско-минометный огонь по боевым порядкам частей бригады, огонь из танков с места и пытался предпринимать танковые контратаки, — докладывал 10 июля командир 183-й тбр полковник Г. Я. Андрющенко. — Активность авиации противника значительно снизилась по сравнению с предыдущим днем» [146] .
В непробиваемую стену упёрлась и бригада Штрахвица вместе с фузилёрским полком. Бригада была уже не тем мощным танковым соединением, которое получила «Великая Германия» накануне «Цитадели». Как выразился в беседе с автором один из бывших офицеров 10-йтбр: «От грозного льва русские оставили лишь побитую шкуру».Вечером 9 июля в обоих батальонах 39-го тп «пантер» из 196 Т-5, подошедших утром 5 июля к фронту, в строю числилось лишь 16 [147] .
146
ЦАМОРФ, ф. 183 тбр, оп. 1, д.5, л. 3.
147
Национальный архив США (NARA), отдел хранения карт, приложение к оперативной карте штаба группы армий «Юг» на 10 июля 1943 г.
148
ЦАМО РФ, ф. 183 тбр, оп. 1, д. 5, л. 3.
Стремясь компенсировать нехватку техники, противник выдвигал в первую линию тяжелые «тигры» (их было 8) и «пантеры». Бороться с ними даже на средних дистанциях было нелегко. От 6-го тк тоже остался практически один скелет. А. Л. Гетман вспоминал:
«Что касается подбитых танков, то часть из них мы быстро восстанавливали благодаря искусству и самоотверженности личного состава подвижных ремонтных мастерских корпуса. Большая заслуга в этом принадлежала группе высококвалифицированных челябинских рабочих, составлявших ядро коллектива ремонтников.
Но потери, которые мы несли, были в полтора-два раза больше. Причем часть танков получала столь тяжелые повреждения, что восстановить их в полевых условиях было невозможно. Вследствие этого с каждым днем число боевых машин, находившихся в строю, уменьшалось, и к исходу 9 июля оно составляло лишь половину первоначального количества. Ещё хуже обстояло дело с артиллерией, ибо подавляющая часть поврежденных врагом орудий не могла быть нами восстановлена» [149] .
149
Гетман А. Л.Танки идут на Берлин. — М.: Воениздат, 1982. — С. 92.
Несмотря на это, тактикой засад и коротких контратак по линии выс. 243.0 — лог Кубасовский — Калиновка подразделениям 22-й, 200-й тбр, 17-го, 60-го тп и с 183-й тбр до полудня удавалось сдерживать неприятеля. А. Л. Гетман, лично управлявший боем с НП 200-й тбр, понимал, что давление на левом фланге усиливается и прорыв танковых групп врага вполне реален. Около 8.30 через штаб корпуса он связался по телефону с командиром 112-й тбр и распорядился выдвинуть роту средних танков на северо-западную опушку леса ур. Толстое с задачей: при дальнейшем наступлении танков с северо-восточного направления контратаковать их. Уже в 9.15 1 — я и 2-я роты 124-го тб в составе 10 Т-34 и 1 Т-70 двинулись в указанный район. 10 июля экипажам этих машин выпадет трагическая доля: они до последнего будут сдерживать удар группы «пантер» и «тигров» у выс. 258.5 и, потеряв почти все машины, последними уйдут с высоты.
Атаки бригады Штрахвица и фузилёрского полка с небольшими перерывами продолжались с утра и до полудня, но им добиться заметных результатов не удалось. Хотя отдельные группы его танков углублялись в оборону 6-го тк до 1,5 км, закрепить тактический успех мотопехота не смогла. Кнобельсдорф понял, что оборона здесь значительно крепче, чем рассчитывали. Для решительного рывка на юго-запад сил трех десятков танков не хватает, необходимо усиление. Вместе с тем в ходе утренних боев в бригаде возникли проблемы с ее командованием:
«Командир танковой бригады полковник граф Штрахвиц, вследствие ранения в руку снарядом противотанкового орудия, не мог продолжать бой. Корпус сразу же направил полковника Декера, командира 10-й танковой бригады, в дивизию „Великая Германия“, чтобы принять командование бригадой» [150] .
Не добавляла оптимизма командованию 48-го тк и ситуация на участках других дивизий. 11-я тд продолжала упорные бои на подступах к выс. 232.8 и пока не смогла начать атаку вдоль шоссе. Похоже, ее части у этой возвышенности увязли основательно. На левом фланге 3-й тд русские отошли на западный берег. Мог ли этот факт оказать какое-либо влияние на общий ход боев — пока не ясно. Вероятно, они, сократив фронт у Луханино, уплотнили свою оборону — и только. Из журнала боевых действий 48-го тк:
150
NARA, Т. 314, R. 1170, Kriegstagebuch 48 Pz. Kps. 10.07.1943. S. 46.