Засекреченный полюс

Волович Виталий Георгиевич

Так что для четырехмоторного Пе-8 аэродромной полосы было вполне достаточно. Кроме горы грузов, среди которых нашелся ящик с фруктами и овощами, Задков доставил последнюю пару зимовщиков: кинооператора Евгения Павловича Яцуна и механика Михаила Семеновича Комарова.

Оказалось, что Комаров прибыл не один. За ним на поводке, переваливаясь, топал медвежонок. Он, бедолага, остался сиротой, и полярники острова Врангеля прислали его в подарок. Несмотря на младенческий возраст, младенец обладал могучим голосом. Ропак даже не отважился к нему подойти.

Праздничный обед выдался на славу. Стол ломился от яств,

среди которых почетное место занимал полутораметровый осетр.

В ночь на третье мая снова взбунтовался лед. Трещину опять развело, а затем обломки полей полезли с треском и шорохом друг на друга, образовав трехметровую гряду торосов.

Свое прибытие на станцию Комаров отметил решением одной из самых обременительных лагерных проблем - заготовкой воды на камбуз. Ее требовалось огромное количество для приготовления пищи, чая, мытья посуды и прочих хозяйственных забот. Для получения 1 литра воды надо было растаять 10-15 тысяч кубических сантиметров плотного снега, и эта процедура поглощала тьму драгоценного газа.

Сразу после завтрака Комаров, призвав на помощь Дмитриева, прикатил пустую бочку из-под бензина, вырубил зубилом верхнюю крышку, тщательно отмыл стенки кипятком. Затем, склепав треногу, он водрузил на нее бочку а под низ поставил АПЛ (авиационную подогревательную лампу). Бочку заполнили снегом, подкачали лампу, и под ее могучее гудение снежная масса стала быстро превращаться в воду. Чтобы дежурному по камбузу не приходилось каждый раз выбегать на мороз за водой, Комаров протянул от бочки в палатку резиновый шланг с краником на конце.

5 мая Ю. Орлов прилетел в последний раз. Быстро разгрузившись, он поднял машину в воздух и, сделав над лагерем прощальный круг, растворился в белесо-голубом небе. Воздушный мост "Точка-36-материк" прекратил свое существование. Теперь станцию с окружающим миром связывала лишь зыбкая невидимая ниточка радиоволн.

13 июня ртутный столбик термометра впервые перевалил через нулевую отметку и остановился у отметки +1,3°. А на следующий день задождило. Сугробы насквозь пропитались водой. Пришлось надеть резиновые сапоги. Талой воды становилось все больше, и то там, то тут возникали озерца голубой воды-снежницы глубиной до сорока сантиметров. Пришлось палатки перетаскивать на новое место. А солнце пригревало все сильнее. Любой темный предмет, лежащий на снегу, через короткое время втаивал на несколько сантиметров. Лагерь постепенно превращался в северный филиал Венеции.

А к довершению неприятностей начались подвижки ледяных полей в окрестностях станции и образовалось несколько разводий. Пришлось приводить в боевую готовность все аварийные средства: надуть клипперботы, изготовить плот-понтон из пустых бензиновых бочек, создать в разных точках льдины склады с аварийными запасами пищи и обмундирования, газовыми баллонами, палатками и спальными мешками. А тут еще появились белые медведи. Один из них, здоровенный самец, подобрался незамеченным к палатке-камбузу и напал на Дмитриева. Переполох был страшный. Но на этот раз все обошлось без серьезных последствий, для всех, кроме нахального мишки.

Полярное лето наступило 17 июня. Появились чайки, а в разводьях все чаще показывались морды любопытных нерп. А несколько дней спустя станционный зоопарк пополнила стая белух. Они долго кружили, демонстрируя свои серовато-стальные

спины.

Но солнце принесло еще одну неприятную неожиданность. Стали портиться продукты. Это казалось парадоксальным. Вокруг миллиарды тонн льда, а уберечь мясо и рыбу невозможно. А объяснялось это так называемым парниковым эффектом льда. Видимая часть солнечного спектра проникала через лед. Тепловые лучи поглощаются, а обратного излучения не происходит, так как поверхностная корочка льда задерживает тепло и оно постепенно накапливается даже при отрицательной температуре воздуха.

А вода все продолжала наступать. Попытки спустить ее в океан, проделав во льду сквозные отверстия, не принесли успеха. Скважины мгновенно забивались талым снегом и ледяным крошевом. И снова выручил Комаров. Он целые сутки что-то мастерил в своей мастерской и наконец положил на стол кают-компании необычный бур с десятисантиметровым пером.

Все свободные от работы немедленно отправились испытывать комаровскую конструкцию. Но когда поток воды, журча и булькая, устремился в скважину, даже скептики вынуждены были признать, что Комар - "это голова". Третьего июля льдина снова пересекла 78-ю параллель, продрейфовав на полградуса к югу. Дни проходили в работе и хлопотах, в борьбе с водой и... белыми медведями, повадившимися на станцию.

А 12 июля произошло ЧП - загорелась палатка радистов. Высохший за несколько солнечных дней палаточный тент вспыхнул как порох. А тут грохнул бачок с бензином и стали взрываться винтовочные патроны.

Вдруг Яковлев закричал: документы, там документы, не раздумывая, бросился в палатку. К счастью, чемоданы с материалами научных исследований оказались у самой стенки. Их вытащили из огня и бросили прямо в снежницу. А от палатки и, главное, от радиостанции остались рожки да ножки. Это была настоящая беда - остаться без связи.

Выход из положения нашли Курко, Канаки и Комаров, соорудив из имеющихся деталей новый передатчик.

15 июля над лагерем появилась летающая лодка И. И. Черевичного. Не найдя для посадки подходящей полыньи, Иван Иванович покружился, покружился, сбросил три тюка на грузовых парашютах и, покачав крыльями, удалился на юг.

Короткое полярное лето закончилось 1 августа. Солнце ходило по кругу, с каждым днем опускаясь все ближе к горизонту. Ясные, солнечные дни сменили хмурое, затянутое облаками небо с моросящим дождем.

Снежницы покрылись 5-6-сантиметровой корочкой льда. Как-то вечером после ужина Сомов просил всех задержаться.

– Вот что, друзья мои, - сказал Михаил Михайлович, - надо обсудить важный вопрос. Наступает зима, и надо бы лагерь перенести на новое место. Я понимаю, все устали и вряд ли эта работа доставит кому-нибудь удовольствие. Но иначе нельзя. Во-первых, поверхность льдины основательно пострадала от летнего таяния и она вся покрылась ямами и колдобинами. Выпадет снег, и они превратятся в многочисленные ловушки. Не ровен час кто-нибудь угодит в такой капкан. А во-вторых, палатки отстоят друг от друга слишком далеко. Наступит ночь, и это создаст массу неудобств, да и в случае разлома льдины возникнут трудности при эвакуации.
– Сомов помолчал немного, достал папиросу, постучал мундштуком по привычке о тыльную часть кисти и добавил: - А вот куда переносить лагерь, давайте решать совместно.