Засланец Божий 2
Шрифт:
Каким-то непонятным макаром я сумел увернуться и отскочить, а меч врезался в пол, высекая фонтан каменных брызг с грибным запахом. По залу прошлась жесткая звуковая волна от удара зачарованной стали о не менее зачарованный гриб, от которого народ зашевелился еще активнее.
— Зашибу, сука! — рявкнул Леха, вырывая меч из пола и занося его для очередного удара.
Я же врубил умение по превращению в человека-паука и, выпустив паутинки в потолок, рванул изо всех сил веревки на себя. И встретил потолок сначала мордой, а потом плашмя всем телом. И так бы и грохнулся,
— А ну слезай оттуда, мартышка перегарная! — заорал Леха и, подхватив с ближайшего стола поднос, швырнул его в меня, как фрисби.
— Бабу бы тебе бы, Леха. — перехватил я этот импровизированный чакрам в полете. — А то ты че то нервный стал. Однозначно, доктор прописывает вам бабу! Хотя бы надувную.
С этими словами я сотворил из подноса надувную бабу.
— Тебе блондинку или брюнетку? — спросил я у разбушевавшегося воина.
— Тебя, сука, на блюде, связанного и с кляпом во рту, чтоб чушь не нес!!! — было мне ответом.
— Значит, рыжую. — кивнул я сам себе и, добавив последний штрих в прическу получившегося латексного чудовища, швырнул куклу в Леху.
Леха подарок не заценил и разнес куклу прямо на лету в клочья ударом меча плашмя.
— Неееет! Люсинда! — закричал я горестным голосом. — На кого ты меня оставила? Я иду к тебе, Люсинда!
И отцепился от потолка, прыгая на Леху. Но немного не долетел, подхваченный легким теплым потоком воздуха.
— Хорош дурачиться. — сказал Аппатак заспанным непохмелившимся голосом. — Так орете, что и мертвых разбудите.
— Не, нифига, Увалия спит и на хую вертела все утренние будильники. — ответил я старшему из младших. — А она из всех присутствующих самая мертвая, на минуточку. Даже мертвее Гарика, тот только один раз умер, да и не лич совсем.
— А я и не дурачился, я и правда его прибить хочу. — проворчал Леха, но меч все-таки убрал.
— Ты мне лучше расскажи, что это за новый раздел в интерфейсе с херпархом? — проигнорировал наши дурачества воздушник.
— А че как хер, так сразу я? — спросил я у него, а воздух вдруг резко перестал меня поддерживать и я грохнулся на пол. — А вот за это я и в чай нассать могу.
— Ну, ты просто у нас единственный херпарх на планету. — пожал плечами Аппатак. — Да и разные чудеса в последнее время все вокруг тебя творятся. Вот и думаю, что ты тут еще как очень даже хер.
— Нууу, в этом, ты конечно, прав. — почесал я затылок. — Вот только проблема в том, что я помню меньше всех.
Неожиданно наш похмельный диалог прервал громкий грохот со стороны улицы.
Глава 24
— Я надеюсь, это Гарик? — спросил я у покачивающегося возле окон народа, столпившихся для лицезрения источника грохота.
Спрашивал я про огромного крылатого ящера, сидевшего перед замком и, видимо при посадке, поломавшего несколько каменно-мухоморных шляпок ближайших к замку домишек.
— А у тебя много знакомых драконов? — саркастично переспросил в ответ Леха.
— У меня
— Да Гартаил это, Гартаил. — покачал головой жрец.
— А какого хрена он уже ростом почти как изначально был?
— А я откуда знаю? Я не больше твоего помню! — огрызнулся мой агрессивный гугл.
— Да ладно, ладно, не нервничай! — похлопал я его по плечу. — Гартаил воскрес? Воистину воскрес! Давайте в честь этого все дружно начнем биться яйцами!
— Давайте! — радостно воскликнул один из баронов, тот самый, что ставил на Шииран в ее битве с Гариком, и стянул штаны.
— Только сначала их покрасить надо! — поднял я вверх указательный палец, а Леха почему-то начал биться головой об оконный косяк.
— ГЫЫЫЫ! — издал барон звук оргазмирующего огра и, схватив со стола салат из ярких красящих овощей типа винегрета, принялся втирать его в область свой генитальных причиндалов, не особо заботясь о точности попадания красителя.
— Мдааа… — Почесал я затылок, глядя на подхвативших инициативу баронских дружков. — А походу не отпустила нас еще чудо-трава…
— Мы покрасили! — хором рявкнули бароны и другие гости мужского пола.
— Ну, бейтесь. — пожал я плечами. — Победителю — бутылка хорошего шотландского обезболивающего. И пакетик со льдом.
И отвернулся к окошку, чтоб окончательно не потерять кукуху, уже потихоньку начавшую съезжать прямо верхом на моей ветхой крыше. Пока я обучал местное баронское сословие своим национальным праздникам, Гартаил уже перевоплотился в эльфийскую тушку и двигался в сторону нашего обиталища.
— Лех, а кто это с нашим попугайчиком идет? — пытаясь отвлечься от звуков яйцебойного соревнования, спросил я своего спутника.
— Дварф какой-то. — прищурился ерпарх. — На Горнбрада похож. Но это не точно. Нужно несколько лет среди дварфов пожить, чтобы научиться их различать, тем более с такого расстояния. Это как с китайцами.
Я отвернулся от окна и посмотрел на импровизированный конкурс. Отборочный тур уже закончился и в четвертьфинал вышло восемь человек. Два раунда этого четвертьфинала уже прошли и выбывшие участники сидели и зажимали руками свои разноцветные фаберже. Победители добавляли красок, втирая очередную порцию салата в свои спортивные снаряды в ожидании своей очереди. Посреди зала шел третий матч. Поединок напоминал петушиные бои во всех, блять, смыслах этого слова. Два мужика, придерживая свои херы руками и выгнувшись яйцами вперед, сжав ноги, чтобы яйца не прятались в ужасе от происходящего, наскакивали друг на друга, как два бойцовских петуха. Разноцветные пятна от салата только добавляли схожести с этими отважными и борзыми птицами. Да, я про куриных самцов, а не про элиту российской эстрады говорю. Хотя, не удивлюсь, если они тоже таким образом забавляются. Но там, наверное, они все же херами на жопы друг другу наскакивают? Ладно, не разбираюсь я в этих гомосячьих подробностях, и начинать даже не хочу!