Заставь богов смеяться

Власова Ксения

— Конечно, ты не отправишься одна. На задание направятся еще несколько агентов.

— Кто?

— Пока не знаю. Информации слишком мало. Надеюсь, ближе к вечеру ее станет больше. Ты волнуешься, что тебе в напарники определят Кэролайн Морган?

Эмили криво улыбнулась:

— Убери от меня Смита, и я соглашусь даже на Кэролайн.

Дэн внимательно посмотрел на нее и тяжело вздохнул.

— Значит, мне не показалось. Выкладывай, что у вас там произошло?

Эмили скрестила руки на груди, словно пытаясь отгородиться от укоризненных интонаций, которые прозвучали в уставшем голосе Дэна:

— Я

вела себя, как пай-девочка. Но ситуация вышла из-под контроля… И Смит решил погеройствовать…

— Видимо, ты ему не позволила это сделать?

— Нет. Я на время выключила его из схватки.

Дэн громко выдохнул и быстрым движением прошелся ладонью по своим коротким волосам, ероша их.

— Ты понимаешь, что теперь он будет подозревать тебя черт знает в чем! Эмили, как ты могла так подставиться?

Она промолчала, чувствуя себя виноватой, но не стала ничего объяснять.

«К чему теперь это?»

— Эмили, — Дэн ухватил ее за плечи и заставил посмотреть в глаза, — пообещай мне, что поговоришь с капитаном Смитом и разъяснишь свое поведение в ходе операции. Поверь, тебе не стоит привлекать его внимания и наживать себе проблем.

— Хорошо, — неохотно откликнулась она. — Как только вернемся на «Олимп», я сразу направлюсь на поиски Смита.

Дэна заметно успокоили эти слова. Бросив еще один взгляд на штормящее море, он отпустил ее и тихо произнес, подводя итог всей беседы:

— Будь осторожна. Что-то происходит, и это замечаю не я один. Дело приобретает такой оборот, что мне сложно давать какой-либо прогноз… Только очень прошу, не лезь на рожон. Я не смогу помочь тебе, если ты будешь необоснованно рисковать сама, — в его голосе сквозила откровенная тревога, и Эмили вздрогнула, когда поняла, насколько же сильно Дэн беспокоится за нее.

— Я — взрослая девочка. Я смогу о себе позаботиться, — заметив взгляд собеседника, она споткнулась на последней фразе и со вздохом добавила: — Ладно-ладно! Я обещаю быть осторожной.

Эмили убрала с глаз мешающийся локон. Ветер давно растрепал прическу, деревянные гребни она сжимала в руках. Закалывать волосы при таком буйстве стихии — бессмысленная трата времени.

— Я верю тебе. Что ж, думаю, нам пора возвращаться…

В рассеянном молчании они вернулись на «Олимп». Эмили, памятуя об обещании, сразу направилась в сторону каюты, выделенной Смиту. Несмотря на недоброе предчувствие, она понимала, что разговор с проверяющим нельзя больше откладывать.

Глава 4

Чем меньше метров оставалось до цели, тем короче становился шаг Эмили. От былой решительности почти ничего не осталось. Она не представляла с чего начать разговор. Пообещать больше не драться во время операций? Звучит, как будто ей снова десять, и ее вызвали на ковер к директору интерната.

Эмили нервничала все сильнее. Она совершенно не умела извиняться — слова в этот момент как будто застревали в глотке, отказываясь срываться с непослушного языка. В общем, игры в дипломатию с наигранно учтивыми реверансами перед оппонентом никогда нельзя было назвать ее сильной стороной.

«А жаль. Мне бы это пригодилось», — подумала Эмили.

Она с раздражением и тоской посмотрела на номер нужной каюты, возле которой топталась уже минуту, оттягивая

неизбежное.

«Все, пора!»

Она неловко переступила с ноги на ногу, сделала пару глубоких вдохов и уже подняла сжатую в кулак ладонь, чтобы постучать, когда за дверью раздались плохо различимые голоса. Эмили медленно опустила руку и, сама толком не зная зачем, прислушалась.

Белоснежная дверь каюты выглядела легковесной и, пожалуй, даже ненадежной, но впечатление было обманчиво: Эмили не удалось разобрать ни слова, лишь уловить обрывки интонаций и разобрать, что говоривших двое: мужчина и женщина. Нахмурившись, она куснула изнутри щеку и, поколебавшись мгновение, приняла спонтанное и абсолютно нелогичное решение.

Воровато оглянувшись по сторонам и убедившись, что кроме нее в коридоре никого нет, Эмили метнулась к соседней двери. Пальцы уверенно набрали код, электронный замок радостно пискнул. Эмили встревоженно обернулась, опасаясь быть замеченной, но коридор по-прежнему оставался все так же безлюден: часть лайнера, куда поселили проверяющих, по большей части пустовала. «Олимп» не претендовал на звание пятизвёздочного отеля, поэтому выбор места для размещения нежданных гостей превратился в большую головную боль для них всех. В итоге Смиту и Фелп выделили по каюте в дальней части лайнера, где в основном располагались хозяйственно-бытовые помещения: прачечная, кладовка, склад, оружейная комната…

Проскользнув в бесшумно открывшийся проем кладовки, Эмили поспешно прикрыла электронную дверь. То, что она собралась сделать, заставило совесть брезгливо сжаться, но упустить появившуюся возможность показалось кощунством.

«Смит слишком странно себя ведет. Я должна знать, что у него на уме. Ради своей безопасности и безопасности Дэна. Сейчас не время совершать ошибки».

Эмили прислонилась спиной к двери и с прищуром посмотрела на граничащую с соседней комнатой стену.

Год назад Джозефе в ходе очередного эксперимента в Лаборатории случайным образом подорвал реактивы и взрывом снес большую часть левой стены. К счастью, сам инженер не пострадал, чего нельзя было сказать о некоторых его разработках. Тогда Джозефе вынужденно обустроился в другом месте и категорично отказался переезжать снова, когда ремонт каюты подошел к концу. Между собой, эту комнату так и называли — «старая Лаборатория», и сложно было сказать, кто первый это придумал. Возможно, все та же Скарлет Герен — Эмили уже не помнила деталей. Зато она точно знала, что с ремонтом не стали сильно заморачиваться и порядком накосячили со звукоизоляцией. Старая Лаборатория граничила с кладовкой, и никому и в голову не пришло, что однажды в нежилом помещении поселят гостя.

Эмили проигнорировала выключатели. Постояв минутку и дав глазам привыкнуть к темноте, — окон здесь не было — она бесшумно подошла к нужной стене, к счастью, не полностью заставленной полками, и медленно опустилась на пол. Сердце учащенно билось, желудок сжимало холодной рукой, но Эмили лишь отмахнулась от плохого предчувствия. Она приложила ухо к тонкой стенке и замерла, боясь сделать лишний вздох.

Голоса теперь звучали намного громче, словно собеседники находились совсем рядом — возможно, к стене был приставлен стол или диван. Напрягшись, Эмили смогла различить не только интонацию, но и слова.