Заставь меня жить

Your Personal Boggart

– Знаю, мне уже сказал это один человек, - задумчиво отвечаю, размышляя над своим вопросом, и подцепляю прядь волнистых волос Сириуса пальцами другой руки.

– Кто же?
– заинтересованно спрашивает он, отодвигая чёлку, упавшую мне на глаза.

Встречаю его взгляд. Затем пожимаю плечами и тоном, будто говорю о погоде, произношу:

– Профессор Снейп.

К моему удивлению, Сириус понимающе улыбается. Слишком понимающе.

– Что?
– восклицаю я с наигранным недовольством, еле сдерживая себя от того, чтобы не расплыться в смущённой

улыбке. Вот зачем он так меня разглядывает?

– Он хороший человек.

Я чуть не падаю с подлокотника прямо на густой ковёр.

– Мерлин, завтра настанет конец света!
– тяну я, резко распрямляясь и театрально всплескивая руками.

Сириус смеётся, шутливо толкает меня в плечо, и в этот раз я на самом деле сваливаюсь на пол. Крёстный спохватывается, но я отмахиваюсь от него, смеясь, усаживаюсь по-турецки и замираю в таком положении.

– И как я пропустил тот момент, когда профессор Снейп перестал быть врагом номер один для тебя?
– спрашиваю с нескрываемым задором в голосе, подпирая подбородок кулаками и стараясь не расплыться в коварной улыбке.

Сириус откидывается на спинку кресла, проводя ладонями по мягким подлокотникам, загадочно улыбается и отвечает:

– Когда я оказался в больничном крыле Хогвартса, а он самостоятельно варил лекарственные зелья, чтобы ускорить моё выздоровление. Конечно, я понимаю, что кроме него и мадам Помфри никто другой не смог бы спасти меня, но я проникся такой благодарностью к нему, которое позже переросло в уважение, что и не заметил, как отношения между нами существенно изменились.

– Не прошло и семнадцати лет, - усмехаюсь, качая головой.

– Ну, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Кстати, я хотел кое-что подарить тебе, - вспоминает Сириус, и его глаза загораются особенным огоньком, таким, какой я часто видел у отца.

Он поднимается с кресла, пересекает гостиную, прытко взбегает по лестнице, скрываясь за дверью спальни.

С интересом наблюдаю, как крёстный возвращается через минуту со свёртком пергамента, какой я видел у него несколько недель назад, когда мы ещё жили в Годриковой Впадине.

– Это - очень полезная вещица, Гарри. Конечно, мне надо было отдать её тебе гораздо раньше, но Лили запрещала, и вот, в общем, держи.

Сириус опускается на ковёр напротив меня, протягивает мне свёрток.

Я с интересом начинаю раскрывать его, но крёстный останавливает меня. Подмигнув, он достаёт волшебную палочку из внутреннего кармана пиджака, прикасается кончиком к середине сгиба и произносит:

– Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость!

Я не успеваю усмехнуться странным словам, как на чистом до этого пергаменте начинают появляться узоры, будто кто-то невидимый рисует чернилами.

– Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новое изобретение - Карту Мародеров… - с нарастающим удивлением читаю постепенно вырисовывающиеся слова, от которых во все стороны расползаются чёрные линии, и всего через

несколько мгновений передо мной появляется карта Хогвартса. Стоп, а это ещё что такое?

Я приближаю карту к лицу, всматриваясь в двигающуюся точку с подписью, и ахаю.

На лице Сириуса расцветает лучезарная улыбка.

– Да-да, это профессор МакГонагалл идёт по коридору в сторону своего кабинета.

– То есть карта показывает любого, кто в данный момент находится в замке?
– быстро выговариваю я, всё ещё не веря своим глазам, и разглядываю теперь точку с фамилией Дамблдора, замершую посреди директорского кабинета.

– Абсолютно любого. И не только на территории Хогвартса. Ещё Хогсмид и тайные проходы к нему.

– Сириус, это просто… невообразимо!
– выдыхаю я, не в силах отвести взгляд от чудо-карты.

– Я рад, что тебе понравилось. И ещё кое-что для твоего спокойствия, - добавляет крёстный и протягивает мне маленькое круглое зеркальце.

– Что это?
– спрашиваю, вертя в руках полученный предмет.

– Сквозное зеркало. У меня есть такое же. По нему можно связаться друг с другом в любой момент, нужно только чётко произнести имя владельца другого зеркала. Раньше оно было у твоего отца, теперь же оно твоё.

– Такое чувство, что вы решили передать мне по наследству всё, что некогда принадлежало вам, - подмечаю я, пряча зеркало в карман брюк.

– А кому же ещё теперь отдавать всё?
– он улыбается и, спохватившись, добавляет, - Кстати, да, чтобы карта вновь исчезла, надо дотронуться до неё кончиком волшебной палочки и произнести: «Шалость удалась». И ещё: надеюсь, теперь, когда у тебя есть зеркало, ты со спокойной душой сможешь отпустить меня за Невиллом.

Я перевожу взгляд с карты на Сириуса, коротко вздыхаю.

– Насчёт спокойствия я не уверен, но отпустить - отпущу, - опережая ответ крёстного, добавляю, - и то только потому, что тебя не удержат никакие доводы.

Сириус мягко улыбается в ответ, растягиваясь на ковре и глядя в высокий потолок. Я распрямляю затёкшие ноги, одёргивая штанины, затем ложусь на бок, подперев голову согнутой в локте рукой. Раскрытая карта разделяет нас, я лениво путаюсь пальцами другой руки в густом ворсе, наблюдая за тем, как маленькая чернильная точка с надписью: «Северус Снейп» медленно движется по крытому мосту, ведущему к стадиону. Не доходя до конца, она замирает на пару мгновений, потом начинает такое же неспешное движение в обратную сторону.

– В школьные года мы часто так проводили время с твоим отцом: лёжа на этом самом ковре и болтая обо всём на свете.

Поднимаю глаза на крёстного, немного удивлённо выгнув брови.

– Он никогда мне об этом не рассказывал…

Сириус подкладывает руки под голову, не отрывая взгляда от массивной люстры со свечами, шумно выдыхает и тихо произносит:

– Мне так не хватает Джеймса…

– Сириус, - бурчу я с едва различимым укором в голосе, снимая очки и потирая переносицу, - давай не будем трогать рану, которая ещё не успела затянуться.