Застеколье
Шрифт:
– Ну, майор, не наглей, – усмехнулся Унгерн, слегка подыгрывая мне. – Ты и так в двух местах зарплату получаешь. Тебя хоть за штат и вывели, но оклад и прочее по среднему оставлен. Да еще и гонорар за книгу.
– А за что гонорар? – сразу же заинтересовался я, хотя не помнил, что мне кто–то что–то перечислял…
– За книжку, в которой ты про Цитадели растрезвонил. Уже забыл, как государственную тайну раскрыл?
– Ну да, источник информации – фантастический роман.
– Когда ничего другого нет – и это, вариант, – не согласился со мной начальник. – Вон, твой коллега
– Ну, а я– то думал… – разочарованно протянул я.
– Думал, переиздание было? Ну, уморил… Если бы ты был Никитиным, Бушковым или, там, Прозоровым, тогда – да. Переиздания, тиражи, допечатки. А вообще, я думал, что писателям платят больше.
– Кому – больше, кому меньше, – грустно пожал я плечами, а потом поинтересовался: – А вам–то, откуда известно про гонорары?
– А ты где служишь, товарищ майор? В государственном учреждении или на овощной базе? Налоговая нам всю информацию о доходах сотрудников представляет.
– Интересно, – улыбнулся я. – А о доходах полпреда президента тоже будут сообщать?
– Ну, это уже не мне решать. Есть начальство и повыше. По закону, ты должен сам декларацию подавать, как все прочие высшие сановники… Но ты у нас – кадр особый, секретный.
– Да уж, шибко секретный… Каждая собака знает.
– Про собак – не знаю, врать не стану. Они твари умные, лишнего не тявкнут. Но те, кто Застекольем и тобой интересуются – пока только домысливают. А догадки, сам понимаешь, это еще не факты! Конечно, если бы кое–кто в книжках не расписывал, так проще бы было. А вообще, помалкивал бы лучше. Гонорары ему, подавай, при таких–то доходах! Сам можешь не одну книжку издать, за свой счет.
– Э, товарищ генерал, ничего–то вы не понимаете, – сокрушенно развел я руками. – Дело не в деньгах, а в принципе. Ведь реально–то я проработал четыре месяца, так? – А как ты это нашей бухгалтерии объяснишь? Справку принесешь? Так это, знаешь ли, финансовой дисциплиной не предусмотрено. Опять же, если мои источники не врут – а они не врут – кому–то откуда–то каждую неделю приличные деньги «капают». И, есть у меня подозрение, что из параллельного мира… – Деньги капают? – удивился я, пытаясь вспомнить – откуда? Потом до меня дошло. Белка же говорила, что дала поручение посылать моим девушкам – жене и дочке, энную сумму… А Унгерн, проныра, даже и это знает.
– Только не говори мне про тайну вклада, незаконном использовании компьютеров и прочее, – усмехнулся Виктор Витальевич. – Я–то понимаю, все честно заработано, да и суммы не такие уж крупные – по десять тысяч, но я уже за тебя отделу внутренних расследований отписывался. Мол, сотрудник секретный, работает под прикрытием, получает зарплату. Мог бы и на жену счет оформить или на дочь. А еще проще – наличными деньгами. Кто знает, может, в следующий раз, потребуют из зарплаты высчитывать все то, что тебе в Застеколье набежало? Вот ведь, – хохотнул Унгерн. – Учу своего подчиненного, как «чёрный нал» прятать!
– Однако сижу я под колпаком очень даже плотно.
–
Крыть было нечем. Правильно. Мы не цветы выращиваем и, даже, не пьяных бандюганов ловим.
– Ладно, товарищ генерал, все понял. Но я ведь не просто так прибыл.
– Да я уж догадался, Олег Васильевич. Судя по всему, новости у вас – очень нехорошие! – перешел генерал на официальный тон.
– Куда уж хуже, – вздохнул я. – Вырисовалась реальная угроза вторжения. Хуже, чем в Голливуде…
– Стало быть, Землю надо спасть, – вздохнул Унгерн. – Надеюсь, на обед у нас время есть? Ну, пообедаем, а потом и спасем.
Глава 3
Моя полиция меня бережет …
Мы перевели дух. Виктор Витальевич вытащил сотовый, ткнул пальцем и скомандовал кому–то:
– Опергруппу и группу захвата на угол Зои – Шуры и Новомосковской.Чтобы шустрее!
– Что, один в отпуске, другой в запое? – поинтересовался я.
– Пусть бы попробовали … – мрачно пообещал генерал. – У меня ж группа быстрого реагирования не тут, а на главной базе. Тут что – фикция, офис полпреда… Минут тридцать придется ждать, если в пробку не попадут. Пока тащатся, милиция, виноват, полиция примчится… вон, легки на помине…
Точно так. К нам катил «луноход» с новенькой надписью «Патрульно–постовая служба полиции». Резко, с визгом тормозных колодок остановился, едва не зацепив нас бампером, а из него выскочило трое парней в бронежилетах, надетых на синие форменные рубашки, с автоматами. Держа «злоумышленников» на прицеле, тройка подошла поближе. «Молодцы, оперативно сработали!» – мысленно похвалил я бывших коллег.
– Бросай оружие, суки! – азартно заорал один из них, у которого из–под «бронника» торчал лейтенантский погон. – Стреляем на поражение!
Мы переглянулись. Унгерн демонстративно просунул большой палец в скобу пистолета, поднимая руки вверх. Я поискал взглядом свой АПС, не нашел и последовал примеру старшего товарища.
– На землю! Мордой вниз! – скомандовал лейтенант.
– Лейтенант, я генерал госбезопасности, – начал объяснять Унгерн. – На нас совершено нападение…
– Мордой вниз, сука, я сказал! – вызверился лейтенант.
Нас уложили на землю, старательно вжимая в асфальт. Завернули руки за спину, надели наручники. Бегло охлопали по бокам, ощупали, выгребли из карманов телефоны, деньги, документы и кредитки. Потом, «приложили» по почкам, подняли и прислонили к «луноходу».
– Что, сучары, попались? – радостно сказал лейтенант и обернулся к одному из подчиненных: – Вот, Тоха, а ты говорил – премии не будет. Тут, не то, что премия, звездочка светит. Щас оперов дождемся, в отдел уродов свезём.
– Ты, лейтенант, хотя бы документы у нас проверил, – хмуро сказал Унгерн, у которого из рассеченной об асфальт брови текла кровь.