Застольные беседы
Шрифт:
4. «Твои советы, дорогой Олимпих, — сказал Соклар, — отзываются увещеванием, обращенным к коттабистам [316] , которые объедаются и пьют без меры. Здесь это неуместно, в присутствии молодоженов, которым подобает «совершать любовное дело» [317] . Да и нас не совсем покинула Афродита, и мы обращаемся к ней в молитвенных песнях: [318]
Отодвинь от нас подале Старость, Афродита.316
Кн.3 — 71
…увещеванием, обращенным к коттабистам… — Коттабисты — играющие в коттаб, от греч. — застольная игра, в основе которой лежало направленное выплескивание оставшегося на дне кубка вина в предназначенный для этого металлический сосуд (примеч. переводчика).
317
Кн.3 — 72
…«совершать любовное дело». — Од. XI 246; сказано о Посейдоне и его возлюбленной Тиро.
318
Кн.3 — 73
…обращаемся к ней в молитвенных песнях… — Anth. Lvr., v. II, и. 29, fr. 66.
Рассмотрим же теперь, есть ли последовательность и основательность в том, что Эпикур отнимает Афродиту у ночи, или это противоречит всякой справедливости. Поэт любви Менандр говорит [319] , что ночь причастна к Афродите более всех богов, усматривая, как я думаю, в ночном мраке покров наслаждения: устранив его, мы изгнали бы присущую зрению стыдливость, впали в безудержную распущенность и сообщили воспоминаниям чрезмерную
319
Кн.3 — 74
…Менандр говорит… — Fr. 739 Korte. Во времена Плутарха Менандр был одним из наиболее популярных авторов. Поэтом любви он является постольку, поскольку любовные и брачные отношения составляют содержание его комедий.
320
Кн.3 — 75
…согласно Платону, «зрение — самое острое из чувств нашего тела»… — Федр, 250 de; однако там остроте зрения отведена иная роль по сравнению с описанной далее Сокларом: узрев красоту телесную, человек, по Платону, переходит к постижению подлинной красоты, которую его душа созерцала некогда в области подлинного Бытия. Способность зрения «оживлять любовные образы» как раз огорчительна для Платона, так что Соклар напрасно ссылается здесь на его авторитет. Зато последователи Эпикура подчеркивали роль зрения именно в пробуждении любовного чувства (ср. Лукреций, IV 1040 сл.).
а утро — удары молотов, визг пил, крики откупщиков, возгласы глашатаев, вызывающих на судебное разбирательство или на обслуживание какого-нибудь царя или начальника. Это не время предаваться наслаждениям:
Дионис и Киприда ушли на покой, Утомленные тирсы поникли [322] , —возвращаются заботы дня. Затем, и у Гомера ни один из героев не возлежит днем ни с супругой, ни с наложницей, за исключением Париса [323] , бежавшего из поединка и укрывшегося на лоне женщины; так показано, что дневная невоздержанность достойна не мужа, а сумасбродствующего прелюбодея. И неверно мнение Эпикура, что эротическое общение после ужина вредно, если только тело не отягчено опьянением или едой сверх меры: в этом случае, конечно, такая распущенность вредна и опасна. Если же кто в уравновешенном настроении, вполне владея собой, с легкостью в теле и ясностью в душе, после достаточного времени встретится с женой, то это не произведет в теле большого смятения, не будет ни потери, ни смещения атомов, о чем говорит Эпикур: [324] воздав должное природе и достигнув собственного удовлетворения, человек возместит убыль атомов новым их притоком [325] в образовавшиеся пустоты. Но вот чего надо более опасаться — эротических сношений в непосредственной близости перед работой: если промежуток между тем и другим не будет достаточным, то возникающие душевные заботы и необходимое в дневных трудах напряжение, нахлынув внезапно на человека, находящегося в приподнятом и взволнованном состоянии, могут вызвать раздражение. Не все ведь, дорогой товарищ, располагают, как Эпикур, досугом и той душевной свободой [326] , которую ему принесли философские занятия; каждого ожидает множество повседневных трудов и обязанностей, всех, можно сказать, борьба; обращаться к этому, когда организм еще не преодолел эротического расположения, и некрасиво и пользы не принесет. И пусть «блаженное и бессмертное» [327] таково, что ему чужды помыслы обо всем, что нас касается: все же мы должны, следуя закону нашего города, остерегаться входить в храм [328] и приступать к жертвоприношению сразу после эротического общения. Итак, благочиние требует, посвятив промежуток времени ночи и сну и сделав этим достаточный перерыв, как бы начиная все сначала, встать снова чистым «с новыми помыслами на новый день», по слову Демокрита» [329] .
321
Кн.3 — 76
…пиршества и хороводы… — Fr. anon. 377 Schneider.
322
Кн.3 — 77
TGF, adesp., Fr. 397.
323
Кн.3 — 78
…за исключением Париса… — У Гомера Парис «похищен» с поля боя Афродитой, которая «облаком темным покрывши, любимца // В ложницу вводит, в чертог, благовония сладкого полный», и посылает туда Елену (Ил. III 380 сл.).
324
Кн.3 — 79
…не будет ни потери, ни смещения атомов, о чем говорит Эпикур… — Текст в этом месте испорчен. Наиболее удачным представляется чтение, предложенное Узенером: ’’ ’ ’ — «ни колебаний, ни смещений». Переводчик в данном случае принял чтение — «бегство или смещение».
325
Кн.3 — 80
…человек возместит убыль атомов новым их притоком… — Ср. у Лукреция:
Ибо ведь множество тел (corpora), у вещей, вытекая, выходит Разным путем, как указывал я, но особенно много Их из животных идет, потому что от частых движений Много летит их из уст, при тяжелом дыханьи и много Также их потом идет, изнутри вытесняясь наружу. Тело при этом редеть начинает, и вся его сущность Рухнуть готова уже, и страдания следуют дальше. Пища затем и нужна… (IV 860 сл.)Таким образом, под «возмещением убыли атомов» Соклар подразумевает прием пищи, необходимой для подкрепления организма.
326
Кн.3 — 81
Не все… располагают, как Эпикур, досугом и… душевной свободой… — В греч. тексте — «досугом и душевной легкостью». Досуг необходим для занятий философией; пх цель, по Эпикуру, — достижение блаженной жизни, состоящей в телесном здоровье и душевной безмятежности. Ср. Fr. 426 Uzener. Ср. выше, примеч. 51 к книге II. Замечание Соклара, скорее всего, ироническое.
327
Кн.3 — 82
… «блаженное и бессмертное»… — Блаженными и бессмертными называются у Эпикура боги; они не вмешиваются в ход природных процессов и людских дел, чтобы не нарушить своей бестревожности (Д. JI. X 81; 123–124).
328
Кн.3 — 83
…входить в храм… — Переводчик принимает конъектуру Райске ’. Другое чтение — «[вступить] в лето», т. е. в пору жатвы.
329
Кн.3 — 84
…по слову Демокрита. — Vorsokr. 68, В 158. То же: Заст. бес. VIII 722 D. Ср. слова Гераклита о «новом солнце для каждого дня» (Vorsokr. 22, В 6).
Вопрос VII
Почему молодое вино не опьяняет
Участники беседы: отец Плутарха, Агий, Аристенет, Плутарх и другие
1. В Афинах в одиннадцатый день месяца Антестериона отведывают молодое вино, и этот день носит название Питойгии. Исстари, очевидно, повелось, что прежде всего совершают возлияние с молитвой о том, чтобы пользование этим напитком приносило благополучие. У нас же в Беотии этот месяц называется Простатерием, и на шестой его день полагается принести жертву Благому Демону [330] и отведать молодое вино после того, как подует зефир: ибо этот ветер более всех других воздействует на вино, и то, которому он не повредил, может считаться пригодным и для продолжительного хранения. И вот отец, согласно обычаю, принес жертву, а за обедом, во время которого все одобрили молодое вино, предложил нам, молодым людям, преданным философии, рассмотреть вопрос,
330
Кн.3 — 85
…принести жертву Благому Демону… — Свидетельство Плутарха о характере почитания Благого Демона в Беотии уникально. О том, что Благой Демон устойчиво отождествлялся с богом вина, свидетельствует Афиней (Ath. 675 b, 692 a sq.; ср. 693 с). Он же сообщает об обычае заключать трапезу и начинать симпосий маленькой чашей несмешанного вина в честь Благого божества (Ath. 38 d); видимо, поэтому любители несмешанного (т. е. крепкого) вина назывались шутливо («благодемонисты»). Более подробно о Благом Демоне см. RE, Bd I, 746; Nilsson ., Bd II, S. 204 sq.
331
Кн.3 — 86
…известно и Поэту, который говорит о питании «сыром и сладкой медвяной сытой и вином столь приятным». — Од. XX 69.
2. Тут никеец Аристенет сказал, что читал где-то, будто добавка сусла в вино устраняет опьянение: [332] а некоторые врачи советуют выпившему лишнее вызвать рвоту, а затем, готовясь ко сну, съесть кусок хлеба, обмакнув его в мед. Значит, сладость притупляет винную силу, и естественно, что молодое вино не опьяняет, пока его сладость не перебродит.
3. Мы были восхищены находчивостью молодых людей, которые, не ухватываясь за общераспространенные взгляды, высказали свои собственные соображения. Ведь всего проще и легче было принять за объяснение то, о чем говорит Аристотель [333] , и тяжесть сусла, вследствие которой оно проходит насквозь по внутренностям, и содержащуюся в нем большую примесь воздушного и водянистого начала, из которых первое сразу же выталкивается, а второе по своей природе притупляет вино; а по мере старения вина водянистое начало выделяется, и вина становится по объему меньше, но крепость его усиливается.
332
Кн.3 — 87
…читал где-то, будто добавка сусла в вино устраняет опьянение… — Возможно, в каком-нибудь сочинении перипатетиков. Ср. [Arist.] Pr. 872 b 32 sq.: выпитое напоследок сусло устраняет последствия выпивки, поскольку люди пьянеют, когда «теплота» вина поднимается к голове; сусло же, будучи тяжелым и тягучим, закрывает «поры» и пе позволяет винной «теплоте» подниматься. О «порах» см. выше, примеч. 89 к книге I. Ср. приведенное ниже объяснение, приписанное самому Аристотелю. О понятии «теплоты» применительно к вину см. примеч. 32 к книге III.
333
Кн.3 — 88
…то, о чем говорит Аристотель… — Arist. Fr. 220 Rose.
Вопрос VIII
Почему крепко пьяные меньше сумасбродствуют, чем так называемые выпившие [334]
Участники беседы: отец Плутарха, Плутарх
1. «Итак, — сказал отец, — раз уж мы затронули Аристотеля, то попробуем высказаться по-своему и о так называемых выпивших. Мне кажется, что как он ни остер в такого рода изысканиях, в этом вопросе он не достиг полной ясности. Он говорит, насколько помню, что у трезвого рассудок здраво и в соответствии с действительностью оценивает окружающее, у вполне напившегося восприятие находится в состоянии расслабленности, а у выпившего воображение еще остается в силе, но мыслительная способность расстроена. Поэтому он и судит, и дурно судит, следуя своему воображению. Что же вы скажете об этом?»
334
Кн.3 — 89
— собственно «легкоподкрепившиеся».
2. «Что до меня, — сказал я, — то, обдумывая это рассуждение, я нахожу его достаточно убедительным. Но если ты ожидаешь, что мы прибавим к этому что-нибудь и от себя, то не согласишься ли ты прежде всего, что причину этого различия следует возвести к телесному состоянию. Ведь у выпивших тело, еще не пропитанное вином, может подчиняться их побуждениям; а когда оно потрясено и подавлено, то изменяет побуждениям и остается бездеятельным, так что до поступков не доходит. А у выпивших тело участвует в погрешностях рассудка, и в их поведении сказывается не большее сумасбродство, а большая дееспособность. С другой же стороны, — добавил я, — ничто не препятствует приписать вину двоякое действие, в зависимости от его количества: подобно тому как умеренный огонь укрепляет и уплотняет черепицу, а избыток его расплавит и сделает текучей; или весеннее тепло сначала возбуждает и разжигает лихорадки, а его усиление приостановляет и прекращает. Что же препятствует предположить, что и рассудок под естественным воздействием вина сначала приходит в смятение и раздражение, а затем, от избытка вина, успокаивается и уравновешивается. Вот ведь очистительное действие чемерицы начинается с того, что она приводит тело в смятение; и если прием ее был недостаточен, то смятение наступает, но очищение за ним не следует. И снотворные средства у некоторых при недостаточном приеме вызывают возбужденное состояние, хотя при увеличении приема усыпляют. Естественно поэтому, что и у выпивших смятение, достигнув высшей точки, падает, и этому содействует дальнейший прием вина: большое его количество воспламеняет тело и вместе с тем истребляет душевное возбуждение. Подобно тому как горестная песнь и погребальное звучание флейты сперва погружают душу в скорбь и вызывают слезы, но постепенно это настроение смягчается и переходит в грустное сожаление, нечто близкое можно усмотреть и в действии вина: после того как оно приведет в смятение и раздражение наиболее возбудимую часть души [335] , в дальнейшем оно смиряет возбуждение, и опьянение сменяется покоем».
335
Кн.3 — 90
…наиболее возбудимую часть души… — В греч. тексте — . Подразумевается одно из трех «начал», или частей, души, вместилище которого, по Платону, — пространство между грудобрюшной преградой и шеей (Государство, 439 b сл.; 550 b; 586 с; Тимей, 69 е — 70 а). Обычно термин переводится как «яростное начало [души]», «яростный дух».
Вопрос IX
О правиле «Пять кубков — да [336] , три кубка — да, четыре — нет»
Участники беседы: ристион, Плутарх, отец Плутарха
1. Как только я закончил речь, Аристион громогласно, по своему обыкновению, воскликнул: «Объявлен возврат к справедливейшей и демократичнейшей мере смешения на симпосиях, которую с давних пор отправил в изгнание какой-то тиранический трезвенный обычай. Законодатели лирных ладов говорят, что полуторное соотношение дает созвучие квинты, двойное — октаву, а наименее гармоничное созвучие кварты заключает в себе эпитрит, то есть отношение трех к четырем; подобным же образом и знатоки дионисической гармонии усматривают три созвучия вина с водой — квинту, октаву и кварту, о чем и говорят и поют:
336
Кн.3 — 91
«Пять кубков — да…» — CAF, adesp., fr. 604. Афиней также приводит эту строчку в контексте рассуждения о должном смешении вин (Ath. 426 d).
Пять кубков, то есть два кубка вина в смешении с тремя кубками воды, находясь в полуторном соотношении, составляют квинту; три, то есть один кубок вина с двумя кубками воды, — имеют отношение одного к двум и составляют октаву; и наконец, четыре, то есть один кубок вина, разбавленный тремя кубками воды, своего рода эпитрит, — трезвенное и безвкусное смешение, приличествующее архонтам, погруженным помыслами в государственные дела, или диалектикам, которые, насупив брови, разбираются в построении речей. А из двух других смешение двух к одному создает то настроение возбужденности и умеренного подпития, которое души колеблет струны сокровенные, —
337
Кн.3 — 92
TGF, adesp., fr. 361.
оно уводит от трезвости, но и не погружает человека полностью в винное обаяние. Смешение же двух к трем — самое музыкальное, приносящее сон и забвение всех забот, подобное Гесиодовой «обороне от сглаза младенцев» [338] , усмиряющее необузданные страсти, исполненное ясности и покоя».
2. Никто не стал возражать Аристиону, понимая, что он шутит. Но я предложил ему настроить свой кубок как лиру столь восхваляемым гармоническим смешением, однако, когда к нему подошел раб, чтобы подлить ему вина, то он уклонился от этого, заявив со смехом, что он музыкант-теоретик, а не исполнитель.
338
Кн.3 — 93
…подобно Гесиодовой «обороне от сглаза младенцев»… — У Гесиода говорится о необходимости двукратной вспашки поля для получения хорошего урожая; ср. эту строчку в переводе В. Вересаева: «Пар двоеный детей от беды защитит и утешит» (Труды и дни, 464).