Застрахованные сны

Далакова Лилия

– Что ты знаешь?

– То, что ты хочешь, чтобы Лидия забыла. Ой, я хотела сказать, знаю, кого она не должна вспомнить.

– Откуда?

– Не скажу, в общем, просветительством займется Сириус, он сделает это лучше всех. Теперь ты понял, что лучше ей не вспоминать, если вспомнит, то сразу все, а тебя, я уверенна, это не очень устроит, сам напросился, – сказала она, повернувшись к нему спиной, явно давая понять, что он ее больше не интересует, затем обратилась к Зере. – Я замерзла и даже проголодалась,

только Доку не говори, предательница.

– Вам надо поесть, – согласилась Зера.

Тем временем Сириус, не зная, что делать после завтрака (вздремнуть так и не удалось), решил с кем–нибудь поболтать. Выбрав жертвой Рею, он быстро поднялся на второй этаж, уже стоя у комнаты девушки, он, убедившись, что никому не попался на глаза, прислушался: из–за двери лились лишь звуки тяжелой музыки, даже не лились, а порывались, не было слышно ни голоса служанки, ни доктора, тогда он повернул ручку и тихонько вошел.

– Почему ты крадешься? – до этой секунды она лежала спиной к двери и лишь сейчас обернулась, чтобы улыбнуться гостю.

– Чтоб не заметил Док, – подмигнул он, – ты же одна?

– Как сказать, – показала она на Севера, который зарычал на парня, всем своим видом показывая, что укусит его, несмотря на родственные отношения и соседство.

– Этот лесной дух просто одержим тобой!

– Он меня любит вот и все, иди ко мне, Север, – она подвинулась к краю кровати и свесила руку, чтобы достать до мордочки собаки, – ты не против, если я не буду выключать музыку?

– Нет, мне все равно, – оглянувшись по сторонам, он спросил, – а кот где?

– С Зерой гуляет.

– Док тоже? – поинтересовался парень, усаживаясь в кресло возле двери.

– Не знаю, главное, что он не здесь, – порадовалась она.

– Я и не думал, что ты сможешь от них избавиться, – усмехнулся Сириус.

– Не могу же я круглосуточно быть под наблюдением.

– Я всегда вижу тебя с Зерой или с Доком, или и с Зерой и с Доком, но никогда одну.

– Да, знаю, такое чувство, будто они бояться, что я сбегу, – Рея перевернулась на спину.

– А будь возможность, сбежала бы? – он сел удобнее и настроился на сеанс психотерапии, время от времени выслушивать эту девушку стало его святой обязанностью.

– В своих романтических мечтах – да, конечно, но только не в реальности…

– Боишься?

– Нет.

– Тогда почему? – не понимал Сириус.

– Тебе не понять ощущения, когда чувствуешь себя жертвой.

– Разве тебя кто–нибудь обижает? – удивился он.

– Нет, не такой жертвой, – нетерпеливо заерзала она, – я имею в виду, ту, которую холят и лелеют до поры до времени – на убой – а потом во время ритуала заколют, напевая песни и стуча в бубен, призывая дождь.

– Ты говоришь глупости.

– Меня используют, и я это знаю, – спокойно произнесла она, а потом озорно добавила, –

от меня тяжело что–то долго скрывать, – одарив его улыбкой, она отвернулась. – Я стараюсь не вызывать жалость, от этого становится еще больнее.

– Но при этом ты рада тем, кто тебя использует и угнетает, – он пересел на кровать, что можно было считать подвигом, учитывая тот факт, что Север находился в комнате.

– Мне больно не из–за этого, а оттого, что мне нигде не будет лучше, чем здесь.

– Все это очень грустно звучит… – он дотронулся до ее волос, на что Север очень враждебно зарычал.

– Ладно, все это лишний драматизм, давай будем считать, я не сбегаю потому, что из–за моего побега сойдет с ума слишком много людей.

– У Дока случится истерика! – засмеялся он.

– Весело было бы посмотреть, – поддержала она, подвигаясь к парню, чтобы опустить голову на его колени.

– Ты рада быть здесь? – он интересовался с явной надеждой услышать положительный ответ, будто спрашивал рада ли она быть рядом с ним.

– Да, а ты не рад? – она повернулась к нему.

– Я не знаю, что было бы, не будь я здесь, поэтому мне тяжело судить.

– Ты нас любишь?

– Не так, как собака тебя, – усмехнулся он и поглядел на Севера, – но люблю, как могу. А ты?

– Я люблю всех, даже Дока и… – после некоторой паузы добавила, – я тебя люблю.

В этот момент вошел Виктор, что нисколько не удивило и не смутило Рею, немного ошарашенный услышанным признанием в любви, он произнес:

– Не думал, что у тебя кто–то есть, – не было понятно, что Виктор имел в виду, но уточнять никто не стал.

– Я пойду, – сказал Сириус, подмигнув Рее перед выходом, она улыбнулась в ответ.

– Ты его любишь? – спросил Виктор, сев на место Сириуса, естественно имеется в виду кресло, а не край кровати, о такой близости не могло быть и речи.

– Да, очень, – ответила она, снова перевернувшись на спину.

– Рад за вас, – неохотно ответил он, пожалев, что вообще коснулся этой темы.

– Это мило с твоей стороны, – немного помолчав и поиграв со свисающей тканью балдахина, она поинтересовалась, – что ты хотел?

– Ты уже в курсе.

– Что за папка? Отчеты? – смотря в потолок, перечисляла она. – Доклады? Личные дела трупов?

– У трупов нет личных дел, – заметил он.

– Досье?

– Нет, чистые листы бумаги.

– Зачем?

– Записывать.

– Что? – все пыталась она вывести его из себя.

– Я знаю, что ты знаешь, – не поддавался он.

– Кому из нас будущее снится? – буркнула Рея. – Все–то он знает!

– Все, минута прелюдии прошла, – объявил мужчина.

– Уже? – расстроилась она.

– Да, я засекал, – спокойно ответил Виктор.

– Часы точные? – не унималась она.

– Самые точные.