Застывший Бог
Шрифт:
– Расскажи, в чем была её суть. – Задал вопрос голос.
“Твою медь!” – Я откинул голову и уперся головой в подголовник. Ткань на лице неприятно скользила по коже. Надо что-то говорить. Надо...
– Я был совсем пацаном тогда... Мой учитель – Глеб Владимирович Клевцов. Он был не последний человек у варягов. Но на тот момент он был... в опале.
– Да, та неприятная история с детьми в учебном центре, – любезно дополнил меня голос.
– Откуда вы?!..
– Продолжай рассказывать. И помни, ты не даешь нам информацию. А только дополняешь. Поэтому врать не имеет никакого смысла.
“Врать
Я в дерьме.
– Он был в опале, но сохранял обширные связи. – Пробубнил я. – У него была своя идея...
– Не надо пауз. Какая идея?
– Он... он верил...
– Он верил, что один из древних богов, которого вы варяги привыкли считать своим прародителем и патроном – жив. – С нарастающим раздражением отчеканил голос. – Жив, но в древние времена погружен в гибернацию. То есть подвергнут глубокой заморозке с сохранением жизненных функций по технологии древних. Так?
– Да...
– Ты начинаешь меня разочаровывать. Не клещами же мне из тебя все тянуть? Хм, клещами... – Голос как будто впал в раздумье на последней фразе – Ну, дальше!
– Он верил, что сможет найти место захоронения. Долгие годы он искал.
– Как искал?
– Как... ну... изучал старинные рукописи, документы...
– А еще?
– Э... манускрипты всякие.
– А еще?
– Старые карты. Изменение рельефа, береговых линий...
– Еще?
– Он правда много искал старые документы. Переводил. Делал анализ на компьютере...
– Я тебя не об этом спрашиваю. Линия крови. Твой дед верил, что у варягов с неразмытой, непрерывной линией крови, ведущей к вашему древнему прародителю, может быть психическая связь с ним. И эта связь, которая проявляется под гипнозом, может указать путь. Так?
– Черт... да.
– И твой учитель Глеб Клевцов, – известный среди своих как “Клевец”, верил что у тебя достаточно чистая линия, чтобы привести его к цели.
– Вы и правда все знаете... – Выдохнул я.
– Я знаю. А вы врешь.
– Я не вру.
– Пытаешься не договаривать. Это одно и то же. Не умно. Я ведь предлагал тебе честную сделку. У тебя был шанс обойтись без увечий. А ты ведешь себя так, будто у тебя есть запасные яйца. Ну а теперь, – начнем пожалуй с ног...
Я услышал шум отодвигаемого стула.
– Не надо! Пожалуйста! – Взмолился я. – Я действительно... Я больше не буду! Но откуда я мог знать, что вы так информированы? Я вас недооценивал.
Что-т скрипнуло, но по-другому. Похоже он присел ближе ко мне, на край стола. Но сел. А не пошел рвать из меня куски. Всем приятно, когда их недооценивают. А потом вдруг оценят. Я испуган. Подавлен его
– Не надо меня недооценивать. Продолжай.
– Дед... Клевцов вводил меня в транс, и получал какую-то информацию.
– Какую?
– Я не помню. Правда. Это же гипноз. Это знал только дед.
– Дальше.
– Он нашел... Он считал, что наконец-то нашел место. В Азии, в Каракумах. Пошел с идеей наверх в варяжьем совете, и пробил экспедицию. Звено тяжелых вертолетов, ударное прикрытие, тяжелые боевые боты, солдаты. Несколько яйцеголовых с чемоданами. Все дела... Мы отправились на место, развернули лагерь в подходящем месте. Там дед еще раз уточнил свои выкладки, взял небольшую команду и полетел к точке.
– Тебя с собой не взял?
– Нет.
– Почему?
– Не знаю... Он взял меня с собой в экспедицию, но оставил на самом последнем этапе. Полетел сам с небольшим отрядом. И пропал.
– Как это случилось?
– Не знаю. Из всей команды которую он взял с собой вернулся только один человек. Его заместитель, Запслав.
– Запслав по Кличке “Рудомет”. – Уточнил информированный невидимка.
– Да, Запслав-Кровопускатель... Он один.
– Как же он вернулся?
– Как и улетел. На вертолете. Кто-то всадил ему пулю в шею. Но он все-таки смог привести обратно вертолет. Почти смог. Его машина рухнула в нескольких стах метрах от лагеря.
– Кто его обнаружил?
– Я. – (Тут я решил все же попытаться умолчать о странных обстоятельствах, которые вытащили меня из лагеря) – Сидеть в лагере, было скучно. Я решил чуть прогуляться по окрестностям. И увидел вертолет. Он снижался, а потом ухнул вниз, но не загорелся.
– И?
– А дальше началась чертовщина. Я побежал к вертолету, заодно вызывал по рации подмогу из лагеря. Но рация не брала, в том месте вообще были проблемы со связью... Пока я добирался до вертолета вдруг поднялась песчаная буря. Там песок тоннами летал по воздуху наверно. Не было и речи, чтобы вернуться в лагерь. Я с трудом добрался до вертолета, и там нашел раненного Запслава. Перевязал его.
– Он что ни-будь сказал? – перебил меня собеседник.
– Нет. Видимо пуля повредила ему связки. Он только хрипел. Написал только, что на них напали. И дал понять, что все остальные мертвы.
– Кто напал?
– Не знаю! Он и писать-то толком не мог. Был очень плох.
– Ты сказал, – он дал понять что все мертвы. Как именно?
– Как?.. Я не помню точно. Ну, видимо кивнул на мой вопрос, или еще как...
– Ладно, дальше.
– Мы переждали бурю в вертолете. Когда все закончилось, я вылез. Пошел к лагерю. – Я снова облизал сухие губы. – Не было лагеря. Занесло песком, вместо со всеми людьми и техникой. Гиганский бархан, дюна, или как его там... На поверхности не осталось ничего, кроме песка. Я вернулся к вертолету. Там мы с Запславом и дождались спасательную партию. Нам повезло, что относительно недалеко был аэродром подскока с коротким плечом, и практически все вертолеты после того как выгрузили нас в пустыне ушли туда. Потому что они боялись, что песок повредит машинам... да... Вот они нас и эвакуировали.