Затерянное королевство
Шрифт:
Эта цивилизация не отказалась от идеи магического происхождения многих вещей много веков назад, как это сделали мы. И в итоге они смогли развить в себе способность видеть за пределами физического восприятия. Так были открыты иные миры, отличающиеся друг от друга на один крошечный шаг. Каждое принятое решение отдельного человека создавало новое искажение, и новый мир развивался по другому пути. Их были миллиарды - возможно, больше, чем звёзд во вселенной! И между ними люди научились путешествовать так же легко, как мы передвигались из комнаты в комнату.
Меж сходными мирами были заключены договора по свободному
То, что сделал Муа, притащив меня в свой мир, оставалось вне закона. Не удалось отследить меня лишь потому, что я был здесь абсолютным чужаком и в меня не был встроен специальный идентификационный маячок - иначе полиция давно бы уже была здесь и арестовала бы и меня, и робота.
Муа утверждал, что я очень талантлив - не имея ни опыта перемещений, ни знаний о существовании бесчисленных искажений, ни особо настроенного зрения, которое местные развивали с детства, я умудрился путешествовать через границы и даже найти тот самый мир, в котором меня ждали. И это при том, что я так и не смог ни увидеть, ни включить маяк. Муа считал, что у меня есть шанс увеличить эту зачаточную способность до уровня местных жителей. Хотя, после того как меня избавили от алкогольной зависимости, я перестал видеть даже порталы…
С Изебеллой, к моему огорчению, я почти не пересекался. Мы пару раз ужинали вместе за общим столом, но было заметно, как трудно видеть ей во мне того, кого она потеряла. Я тоже смотрел на неё с большой тоской, узнавая любимые черты, жесты и манеры. Но, в отличие от Изебеллы, у меня было больше времени, чтобы смириться с потерей и созреть для второго шанса, поэтому я не страдал, а, скорее, жадно ловил каждый совместный миг.
Мне очень хотелось узнать Изебеллу лучше, стать к ней ближе и, может, начать с чистого листа отношения, которые будут отличаться от предыдущих, но окажутся не менее приятны. Но Изебелла всегда оставалась со мной исключительно холодна и отстранена, выделив мне в своей жизни крошечное место - что-то вроде билета, который позволит ей занять высокое положение и достигнуть своей цели, после чего от меня можно будет избавиться. Королевой в этом мире хоть и нельзя было стать единолично, но править и входить в парламент женщинам наравне с мужчинами закон не препятствовал. Королевы-вдовы также сохраняли свои посты.
Я начал изучать конституцию нового мира, читал историю Вешингтона и всего государства, открывал газеты за последние несколько лет. Изебелла и её Эдвард многого добились: почти весь парламент поддерживал их идеи, и они как никто раньше приблизились к шансу изменить свой мир. Оставалось лишь представить проект императору, и при поддержке большинства парламентских голосов убедить верховного лидера изменить унижающие человеческое достоинство законы. Это было начало светлого пути.
Но были и те, кто не желал перемен. И чем больше я узнавал, тем сильнее понимал, что Изебелла и Эдвард сделали себя главной мишенью для противников нового режима. Удивительно, сколько покушений на них уже было совершено, и притом, что
До недавних пор. Ведь известно, что из последней поездки в соседнее королевство Эдвард Мейсен так и не вернулся.
Полицию к делу не привлекали - иначе бы моё появление не удалось скрыть. Изебелла ждала и надеялась на возвращение Мейсена – его могло задержать в дороге что угодно, а заявлять об исчезновении главного кандидата на роль её мужа и основоположника проекта свобод было нельзя – Королевой нельзя было стать без Короля. Муа совершил практически подвиг, найдя меня. В некотором роде я действительно подходил на эту роль лучше вероятных кандидатов: мне было нечего терять, и ради встречи с погибшей Беллой я пошёл бы на всё.
Необходимо было решить вопрос о местонахождении тела: если его найдут, и откроется, кто я и откуда, Изебелла и все соучастники преступления будут жестоко наказаны и изгнаны с руководящих должностей и из парламента, навсегда лишившись возможности закончить проект. Оставалось надеяться, что за срок до королевских выборов и сбора Совета никто не заметит подмены.
Риск был огромен, и чем больше я читал об этом, тем сильнее беспокоился за наши жизни. Изебелла постоянно ходила одна!!! Что если с ней случится то же, что с моим предшественником?! Что, если я потеряю ещё и её…
В один из дней Муа доложил будущей королеве, что я готов. Мы с Каспианом занимались моей речью и расстановкой правильных местных акцентов, когда вошедший Муа, важно покачивая хвостом, сообщил, что Изебелла хочет со мной встретиться для обсуждения будущей свадьбы и проверить уровень моей подготовки.
Я почти не переживал по поводу своей готовности: от меня требовался лишь титул, во время заседания совета Изебелла могла говорить одна, а чтобы поддакивать, я узнал об этом мире достаточно. А вот из-за встречи с самой девушкой я слегка волновался - снова был влюблён, прямо как в первый раз. И тем больнее и тяжелее становилось оттого, что она меня постоянно избегала.
Мне выдали фрак и цилиндр, в них я выглядел как заносчивый мажор из начала прошлого века. Повезло, что пропавший Эдвард Мейсен был круглым сиротой, а иначе его родители наверняка опознали бы во мне фальшивого сына.
Изебелла ждала меня в большом новогоднем зале, украшенном люстрами со множеством свечей, за накрытым богатым столом, за которым, в отличие от других королев, питалась вместе со слугами, подчёркивая этим приверженность своей невероятной идее. Я восхищался ею от первого до последнего дня - её самоотверженностью, целеустремлённостью и силой. Невзирая на боль, которую я часто видел в её усталых глазах, держалась она великолепно, как настоящая Королева. Она станет прекрасным управителем.
Сегодня мы ужинали вдвоём: Изебелла хотела поговорить с глазу на глаз. Слуги если и догадывались о том, что я иной Эдвард, молчали, но лишний раз подчёркивать это Изебелла не решалась.
Пока мы ели запеченного в клюкве кролика, девушка устроила мне настоящий экзамен. Она задавала вопросы жёстко и прямолинейно, играя роль “подозрительного плохого полицейского”, подлавливая меня на малейшем несоответствии. Через полчаса я сдался, закрыл лицо руками и зарычал, признавая поражение - она была абсолютно беспощадна и строга.