Затерянные в истории
Шрифт:
Охотники, числом семеро, включая гостя, — по пути к ним присоединились ещё двое, вылезшие из вигвамов, — окружили этот "мемориал". Потом вождь Кыр что-то проныл тонким до визгливости голосом. Охотники ответили ему слаженным "Хы!" Кыр перешёл на тон ниже. Охотники ответили. Слово было несложным, и Сашка тоже рявкнул своё "Хы!"
Прозвучало не очень авторитетно — до мужского баса мальчишка просто ещё не дорос.
Но на это никто не обратил внимания. Охотники истово покачивались, глядя строго на убогонькую фигуру посреди их круга. Потом их вождь произнёс заключительную
Шли долго. Часов пять. Саша даже устал с непривычки. Но жаловаться и требовать отдыха не хотел — западло это было бы. Зато почти всё это время Рог, явно испытывающий к мальчику симпатию, — взаимную, впрочем, ибо он, молодой, казался самым "человеческим" из неандертальцев — увлечённо болтал с ним. Если, конечно, это можно назвать "болтовнёй": слишком небогат был знакомый словарный запас. Но как бы то ни было, на этом фоне всего лишь пятиминутные паузы между репликами Рога могли считаться оживлённой беседой.
Впрочем, видно было, что мальчик Рога сильно заинтриговал. И своим внезапным появлением, и трофеями из драконьих зубов, и взрослым, как надеялся Саша, поведением. Другие охотники тоже внимательно прислушивались к беседе, но инициативу вести её молчаливо предоставили Рогу.
Ну, а мальчику было важно побыстрее подучить лексику — и чёрт с ней, с грамматикой. Он полагал, что главное — знать слова, а уж связать их друг с другом как-нибудь само получится. В школе тоже из-за этого мучился: ну сложно было запомнить всю эту фигню из времён, склонений и каких-то герундиев.
Забавно, что общение с неандертальцами пока что подтверждало его правоту, хе-хе. Вот, скажем, как вчера. "Охота-идти", "охота-идти-назад", "охота-идти-назад-тяжело".
Но всё равно — понимать Рога было пока ещё тяжело. Тем более, что надо было внимательно следить и за жестами. Например, сказал Рог: "далеко" и показал на небо — значит, о небе и речь. "Солнце", например, было: "тепло далеко" и жест на небо. А ежели "далеко" и указание на горизонт — речь о земле. Точнее, о земном пространстве.
В общем, одними словами тоже не обойдёшься. Пару раз Рог даже останавливался, клал на землю своё копьё, и показывал что-то важное двумя руками. Тем не менее, взаимопонимания между мальчиком и неандертальцем становилось всё больше. Удалось даже выяснить, куда они идут: "охота идти далеко (жест на горизонт) далеко вода пить много зверь".
И в самом деле: пока они развлекались такой беседой, группа охотников вышла из леса и приблизилась к приречным зарослям. Поведение всех изменилось. Рог замолчал. Походка его, да и других охотников стала крадущейся. И раньше почти не производившие лишнего шума, они теперь шли совсем беззвучно. Время от времени воины останавливались и долго принюхивались к овевавшему их ветерку, буквально шевеля ноздрями. Как кошки. Потом продолжали двигаться, забираясь по дуге под ветер относительно какого-то им одним известного места.
Сашка старался делать всё, как они: передвигаться бесшумно,
* * *
"Ведьма" хватки своей не разжимала. Алина уже начала испытывать страх. Ведь она уже и сама шла, и вполне себе послушно — но её по-прежнему крепко держали за руку и решительно вели куда-то в неизвестность. Сквозь заросли.
"Вот так доведут до мангала — и на шашлыки" — пыталась развеселить себя девочка. В смысле успокоить. Немудрящей шуткою.
Вышло неудачно. Совсем, можно сказать, не вышло. Страх, наоборот, словно получив разрешение, забрался в мозг уже совсем по-хозяйски.
Аля попробовала остановиться. Против ожидания женщина приостановилась тоже, вопросительно подкинула подбородок. Но хватки на Алининой руке не ослабила. Затем улыбнулась поощрительно. Вернее, хотелось думать, что поощрительно. Улыбка, конечно, не кинозвезды. Не Джулия Робертс явно. Похоже, как в этих, фильмах, из Африки, про жизнь животных, шимпанзе. Оскал на все тридцать два зуба. К тому же не зуба, а тесака. Ногу перекусит и не заметит.
И в то же время Алина чувствовала, что растравляет себя зря. Улыбка матери-Гонув была именно поощрительно: доброй, уверенной и что-то обещающей.
Вообще, мимика у этих первобытных и на вид таких грубых существ была очень выразительной. Нет, лица, конечно, были некрасивыми, очень массивными и на первый взгляд малоподвижными. Хмурыми. Возможно, из-за того, что глаза сидели глубоко, а нижняя часть лица заметно выделялась над — или под? — верхней. Иногда встречаются даже в московской толпе, в метро особенно, такие лица. Сразу отталкивают. Грубые черты, маленькие глазки, массивные челюсти. На неандертальцев похожи.
И вот эти, местные, все были такими же. И в то же время другими. То ли за счёт большого количества морщин, то ли из-за подчёркнутой мимики, то ли из-за общей подвижности, но выражения их несли знак некоей очевидности. Вроде рисунка детского, когда изображается улыбка или печаль. Вот! Точно — смайлики компьютерные! Даже там, где их вешают десятка по четыре, всё равно легко выбрать под соответствующее настроение. Вернее, сигнал.
И вот эта местная тётка посылала именно такой же вот понятный сигнал.
Алина внутренне пожала плечами и зашагала дальше. Чему быть, того не миновать. Всё равно этим огромным мышцам сопротивляться невозможно.
Через некоторое время они подошли к берегу небольшого озерца. Даже пруда, похожего на того, в котором они купались на даче.
Алине вспомнилось, как она была маленькой, и они всё с Юлькой, подружкой с соседнего участка, упрашивали папу нырнуть с мостков "бомбочкой". Весело было… Эх…
Тем временем "ведьма" поставила на землю свою плетёнку с углями и сделала знак кому-то за спиной Алины. Девочка оглянулась. Ого! за ними, оказывается, шла целая толпа. Ну, не толпа, человек восемь. Местная мелюзга, один мужчина с копьём, вроде охранника и две женщины помоложе своей "шефини".