Затерянные в Шангри-Ла
Шрифт:
Шум, который американцы приняли за собачий лай, прекратился. Через какое-то время тишина сменилась «оживленным и довольно громким разговором, сопровождаемым энергичными жестами. Мы не понимали, хорошо это или плохо. Мы могли лишь продолжать улыбаться».
Поле, где стояли американцы, и опушку джунглей, где прятались туземцы, разделял небольшой ручей, через который было переброшено длинное бревно. Вперед вышел немолодой туземец. Он выглядел довольно энергичным и бодрым. Из одежды на нем было только ожерелье, украшенное длинной, узкой раковиной, и гульфик более фута длиной, направленный вверх. Макколлом решил, что это вождь.
Туземец двинулся
— Думаю, нам нужно идти, — сказал Макколлом. — Лучше их не раздражать.
Маргарет не двигалась. Ее ноги болели так сильно, что она еле стояла. Она была уверена, что упадет со скользкого бревна. Но ее беспокоило не только это. Маргарет была в ужасе от того, что ей удалось выжить в катастрофе, пройти через джунгли и горы, увидеть спасательный самолет, а теперь ее жизнь зависит от людей, которых она считала дикарями и, хуже того, каннибалами.
— Макколлом, я не могу идти, — сказала она. — Честное слово, не могу.
— Я знаю, Мэгги, — ответил Макколлом. Оценив ситуацию, он решил: — Пусть они сами подойдут к нам.
Американцы продолжали протягивать туземцам конфеты, подзывая их к себе. Посоветовавшись с воинами, вождь снова ступил на бревно. Макколлом подумал, что будет разумно встретить его на пол пути, как мужчина мужчину. Если ему и было страшно, то он в этом не признался. Двинувшись к бревну, Макколлом крикнул Маргарет и Деккеру, чтобы те не прекращали улыбаться.
Туземцы на другом берегу ручья продолжали оживленно разговаривать, посматривая на пришельцев. Потом наступила тишина. «Эта тишина показалась мне в тысячу раз более зловещей и пугающей, чем их крики и разговор», — вспоминала Маргарет. Они с Деккером протянули руки вперед, чтобы туземцы поняли, что они им не угрожают.
Два вождя приблизились к мосту. Они встретились на середине. Макколлом протянул руку вперед и пожал руку туземца. Он сделал это так, как принято у политиков, торговцев подержанными машинами и давно не видевшихся родственников.
— Как дела? Рад вас видеть! — повторял Макколлом.
Маргарет вспоминала, что сначала туземец прятал руку, но потом протянул и Макколлом «с облегчением схватил и пожал ее».
Потом он решил обратить внимание вождя на своих улыбающихся спутников:
— Познакомьтесь! Это капрал Хастингс и сержант Деккер!
Кто бы ни протянул руку первым, но лед был сломан. И теперь обе группы улыбались друг другу. Вождь пожал руку Маргарет и Деккеру, а затем его примеру последовали остальные туземцы. В своем дневнике Маргарет описывает это событие так: «На поле сладкого картофеля происходил прием, достойный миссис Вандербильд. Черный человек, который никогда не видел белого человека, и белый, который никогда не встречался с дикарями на их территории, поняли друг друга. Улыбка сотворила чудо».
Когда страх отпустил, Маргарет почувствовала, что туземцы настроены не враждебно. Они показались ей застенчивыми и даже напуганными появлением трех странных существ. Она спросила у Деккера, так ли это, но он быстро ее оборвал:
— Ш-ш-ш-ш! Не говори им этого!
Макколлом назвал вождя «Питом» в честь своего одноклассника. Американцы не знали, что «Пит» и его спутники приняли их за духов с неба. И они так и не узнали настоящего имени «Пита».
«ПИТОМ» БЫЛ ВИМАЮК ВАНДИК. Он занимал в деревне видное место, но вождем в полном смысле не был.
Вимаюк внимательно выслушал
Вимаюк позвал своего второго сына Хеленма Вандика и попросил, чтобы он по-дружески отнесся к существам, которых туземцы приняли за небесных духов, сошедших на землю по легенде «Улуаек». Хотя возвращение духов означало конец света, Вимаюк Вандик верил в то, что все может обойтись к лучшему. Он надеялся на то, что новые времена будут хорошими для его народа.
Джон Макколлом с Вимаюком Вандиком через несколько недель после катастрофы (фотография любезно предоставлена Б. Б. Макколлом).
Вимаюк Вандик хотел проявить гибкость, раз уж представилась такая возможность. Он и его народ были торговцами. Они часто уходили за двадцать миль от родной деревни в долину Балием, на территорию племени дани — в долину, которую белые люди назвали Шангри-Ла. Там они обменивали перья райских птиц, тетивы, луки и стрелы на раковины каури, свиней и табак. Если во время торговли начиналась война, то они присоединялись к сражению на стороне своих торговых партнеров, даже если противники не были их врагами. Это было хорошо для торговли, да и весело тоже. Когда Вимаюк увидал, что пришельцы улыбаются и предлагают им дары, то решил подружиться с духами. Встреча произошла на поле Мундима — там, где текла река Мунди.
ХОТЯ МАРГАРЕТ ПРОДОЛЖАЛА называть туземцев «дикарями», она поняла, что в Голландии их представляли совершенно неправильно:
«Их рост был вовсе не семь футов — от пяти футов четырех дюймов до пяти футов семи дюймов. При ближайшем рассмотрении они не показались мне очень свирепыми. Они были черными, как туз пик, и обнаженными, как птицы во время линьки. Их одежда состояла из пояса на талии, к которому спереди был подвешен гульфик, а сзади большой трехконечный лист, напоминающий хвост. У некоторых выше локтей виднелись браслеты. Браслеты были двух видов — плетенные из тонких веточек и меховые… У всех, кроме Пита, на головах были сетки, которые свисали на спину. По крайней мере, мне показалось, что это сетки. Сетки были сплетены из толстых нитей. Судя по всему, на Новой Гвинее они выполняли ту же роль, что и наши сумки для покупок. В этих сетках лежало все, что могло туземцам понадобиться. Ведь карманов-то у них не было».
Маргарет поморщилась, почувствовав сильный, резкий запах пота, смешанного с прогорклым свиным жиром, которым туземцы смазывали кожу. «Питу и его парням явно нужна была ванна и розовая вода, — записала она. — Ветер подул с другой стороны, и я мысленно взмолилась, чтобы им побыстрее все надоело, и они отправились бы домой».
Чувство было взаимным. Запах не понравился не только Маргарет. Вимаюк и Яралок сказали своим детям, что духи ужасно пахнут. Впрочем, это неудивительно, если вспомнить о гангренозных ожогах Маргарет и Деккера. Кроме того, они три дня брели по джунглям и не мылись.