Затерянный мир: Четвёртый (виртуальный) сезон

FanTaSea

Чарльза уложили на довольно просторную удобную кровать. Элаиза тут же принялась обрабатывать рану и накладывать повязки. Конечно, она запросто могла бы попросить об этом любую другую девушку из своего народа, но не хотела – ей даже нравилось ухаживать за симпатичным парнем. К тому же, он забавлял ее своими шутками. Отдать такую малину какой-то девчонке? Щас прям!

Пока Элли колдовала над постелью больного, Эбигейл отвела Ричарда в сторонку.

Послушай, Ричард. Откуда у тебя этот перстень? – она ткнула указательным пальцем на его кольцо.

Этот? Это семейная реликвия, передается от отца к сыну вот уже

несколько веков.

Правда? А ты в курсе, что ваши предки уже бывали на этом плато ранее?

Ричард нахмурился.

Я-то в курсе. Конечно. Еще во времена конкистадоров… а вот откуда это знаешь ты?

Знаю я это по одной простой причине. Там, откуда я родом, существует древнейшее пророчество касательно именно вашего рода, Рокстонов. Составлено оно было как раз во времена конкистадоров.

Правда? И что же в нем значится? И кстати, откуда ты родом?

Хранительница улыбнулась.

Я не могу тебе рассказать в двух словах.

Ричард поник.

Но могу показать! – Улыбка у Эбигейл стала еще шире.

Так показывай, - обрадовался парень. Он уже предвкушал скучные деньки, пока его товарища не вылечат окончательно – ему бы пришлось сидеть здесь, бездействовать. А так – хоть какое-то занятие. К тому же весьма интересное – касается непосредственно его и его семьи! Кто бы мог подумать.

Только эм… - Эбби замялась.

Что?

Способ, которым мы до моего местожительства доберемся… может слегка тебя удивить.

Вероника, уже знавшая об этом способе не понаслышке, усмехнулась во сне.

[Затемнение]

Ричард сидел на стуле. С видом крайне задумчивым и даже озадаченным.

Во-первых, он не так давно перенесся в это странное место с помощью какой-то явной магии! А во-вторых, здесь ему поведали интересные подробности его семейных тайн. Которые сразу так и не переваришь.

Эм, - выдавил он. – Можно еще разок? То есть, ты хочешь сказать, что было предрешено судьбой, что я сюда приду. Именно сюда, на это плато?

Да, - снова повторила Эбигейл. – Мы ждали тебя довольно долгое время. Мой Трион сразу тебя узнал.

Но –как?.. – довольно тупо поинтересовался лорд. Потом махнул рукой, - а впрочем, не объясняй, это и не столь важно. Важно другое – ты уверяешь, что моему сыну Уильяму суждено следить за какой-то там девочкой и направлять ее на путь добра? Звучит довольно бредово, не находишь?

Хранительница еще раз вздохнула. И в который раз попыталась объяснить:

Все верно. В том древнем пророчестве сказано, что именно в вашем роду родится некий «рыцарь», и только ему под силу повлиять на «свободную волю», ребенка, который станет решающим в исходной битве добра и зла. Именно твоему сыну под силу сделать этого ребенка благородным, честным, добрым, и, когда время придет, благодаря твоему сыну ребенок выберет нашу сторону, сторону Хранителей, созидательную силу. Это очень важно, ты должен понять. Здесь нет места шуткам – все очень серьезно. Ты и представить не можешь, насколько.

Так. Таак, все, – вдруг воскликнул Рокстон. – Отправь меня обратно, эм… на землю. Все эти сказочки конечно очень хороши, но я не желаю забивать ими голову!

Ричард, да послушай же ты! Ваш род, твой сын, призваны защитить этот мир от разрушения. Тебе нужно жить здесь, на плато. Ибо ребенок, который появится в скором времени, родится и будет жить здесь, а не где-нибудь еще. Тебе нужно переехать.

Оо,

да. Конечно, мне это просто необходимо. Слушай, Эбигейл, ты конечно молодец, что взвалила на себя всю эту ношу и несешь ее… но это еще не значит, что и я соглашусь на такое. Там, в Эйвбери, у меня своя жизнь. Свое поместье, своя семья, сын подрастает. Я не собираюсь из-за какого-то там пророчества кидать все и переезжать в дикие джунгли из цивилизации. Я не согласен. Это мое окончательное решение. А теперь, будь добра, верни меня откуда перенесла. Вдруг Чарльзу уже лучше и мы можем вернуться домой?!..

••••

«Чарльз все таки потерял сознание. А когда очнулся, спустя сутки, и увидел меня, то решил, будто за ним спустился небесный ангел, чтобы проводить в рай. Говорю же, твой папа – романтик. Конечно, в рай я его не спровадила; вместо этого подлечила и выходила».

Получается, до этого мама жила на плато? – Маргарит перевела дух.
– Плато – её родина?..

«…Не думаю, что он по этому поводу сильно огорчился. Мы проводили много времени вдвоём – сначала потому, что Чарльзу требовалась постоянная забота, потом потому, что нам было весело вместе, а затем потому, что мы поняли, что друг без друга уже не можем. Чарльз попросил меня выйти за него замуж, я согласилась. Он знал, что я должна оставаться на плато, поэтому согласился жить здесь вместе со мной».

С ума сойти!

«Мы дали весточку его родственникам…».

Интересно, как?

«…Поженились и стали жить здесь. Ричард, конечно, вернулся на родину, к жене и сыну. Чарльзу нелегко приходилось, особенно в первое время. Да, я жрица друидов…».

Господи, я уже ничему не удивляюсь.

«Да, я жрица друидов, и у меня есть определённые привилегии. Но всё же мы, друиды, ведём довольно простую жизнь. Я веду, а значит, и Чарльз тоже. А ведь твой отец дворянин. Он не неженка, никогда не жалуется. Да и к трудностям привык – ведь мотался по свету с тех самых пор, как достиг совершеннолетия. По-моему, он к своему дворянскому происхождению вообще относится с иронией, если не сказать «с пренебрежением». За это я люблю его ещё больше.

И он меня любит. И скоро у нас будет ребёнок. Ты. Я очень хочу тебя увидеть, посмотреть на твои черты, поглядеть, с кем из родни у тебя больше сходства.

Все в один голос говорят, что родится девочка. Приводят в доказательства и пророчества, и гадания. Чарльз уверен, что ребёнок будет похож на меня – с такими же зелёными глазами и каштановыми волосами. Знаешь, сердце моё, а мне всё равно. Сын или дочь, с зелёными глазами или голубыми, или серыми, или хоть разноцветными, с каштановыми, чёрными, светлыми или рыжими волосами, да хоть с лысиной – я всё равно люблю тебя. Люблю больше всего на этом свете, да и на том тоже. Помни об этой. Помни, что если меня нет рядом, моя любовь всё равно с тобой. Пусть она оберегает и защищает тебя, дитя моё.

У твоего отца золотое сердце. Постарайся не огорчать его, хорошо?

Пожалуйста, проживи долгую, интересную и счастливую жизнь. Люблю тебя и всегда буду любить, что бы ни случилось.

Твоя мама».

Что-то тёплое скатилось по щеке и беззвучно упало на бумагу, одев слово "мама" в расплывчатый ореол полукляксы. Вторую слезу Маргарит вытерла. Женщина опустила голову на сложенные руки и заплакала, совершенно беззвучно, но от этого не менее искренне.

••••

Маргарит всё же взяла себя в руки, причем буквально. Обняв себя за плечи, женщина склонилась над первой страницей дневника и, тихонько всхлипывая, вновь погрузилась в чтение.