Затерянный мир: Четвёртый (виртуальный) сезон
Шрифт:
Маргарит инстинктивно сунула руку под подушку.
Ты так и не избавилась от этой привычки? – Рокстон пристально поглядел на брюнетку. – Милая, ты не держишь оружия под подушкой с тех пор, как мы покинули плато, вот уже целых три года.
Где-то неподалёку часы пробили полдень…
На заре 20 века
Группа искателей приключений решила доказать невозможное -
Существование доисторического мира.
Ученый
Наследница
Охотник
И
Репортер
Все в погоне за главным событием в своей жизни.
Затерянные в дикой стране.
Завороженные немыслимой красотой.
Вместе
в этом удивительном мире затерянных цивилизаций и ужасающих созданий.
Каждый день они отчаянно ищут путь домой
Чтобы покинуть… Затерянный мир
Ошарашенное молчание женщины Джон истолковал по-своему.
Знаю-знаю, тебе ещё надо подобрать платье и сделать прическу к сегодняшнему ужину. Хотя, ты и без того красавица. Ладно, не буду мешать чисто женским приготовлениям. Я съезжу в клуб, там нужно кое-что уладить. Вернусь к вечеру. – И, поцеловав жену в лоб, лорд вышел, бросив напоследок: - Не волнуйся, я не опоздаю к ужину, слово даю.
Оставшись одна, Маргарит какое-то время бестолково озиралась по сторонам, пытаясь понять хоть что-нибудь. Поняла она только всю бесполезность такого процесса. Брюнетка слезла с кровати, подошла к стулу и сняла с его спинки золотистый шёлковый халат, который незамедлительно накинула на себя.
Что за чертовщина? – пробормотала миссис Рокстон. – Бред.
Что она могла сделать? Только одно – разведать обстановку. Как всё-таки жаль, что под рукой нет старого доброго револьвера.
Набравшись храбрости, Маргарит отворила дверь, в которую несколько минут назад вышел Джон, и осторожно выглянула за порог. Там раскинулся длинный просторный коридор, упирающийся в окно. На другом конце, кажется, была лестница, но туда Маргарит пока не собиралась.
Доброе утро, леди Рокстон. – Вышедшая из-за соседней двери служанка в чепчике чуть присела в жутком подобии реверанса. – Желаете что-нибудь?
Желаю, чтоб мне кто-нибудь объяснил, что здесь творится!
Простите?.. – непонимающе пролепетала горничная.
Маргарит отмахнулась:
Не обращай внимания. Скажи, э…
Сандра, - услужливо напомнила девушка.
Сандра, - подхватила Маргарит таким тоном, будто прекрасно знала имя собеседницы, просто слегка запамятовала его. – Как нынче погода? – Конечно, можно было спросить: «Где мы, чёрт возьми, находимся?!», но вряд ли в конечном итоге это сослужило бы хорошую службу.
Погода замечательная, леди. Солнышко светит. Правда, немного прохладно и жуткий ветер.
О, как нетипично для этих мест, - запустила пробный шар наследница.
Разве? – удивилась Сандра. – Сколько тут живу, погода почти всегда такая.
Маргарит не растерялась:
Возможно, я ошибаюсь. Я ведь здесь недавно… относительно. Так ты говоришь, в этих краях почти всегда ветрено?
Да, леди. Вы привыкните со временем.
Очень надеюсь. К тому же, у здешних мест много преимуществ.
Это точно. Эйвбери – настоящее чудо.
Маргарит схватилась за дверной косяк, чтоб не упасть. Но ей хватило самообладания, чтобы спокойно произнести:
Спасибо, Сандра. Больше не буду тебя отвлекать, у тебя, должно быть, много дел.
Что верно, то верно, леди. Если Вам что-нибудь понадобиться, позовите. –
Маргарит принялась осматривать одну комнату за другой. Ничего особенного… для тех, кто привык к роскоши и, вдобавок, не прожил последние три с лишним года на доисторическом плато чуть ли не в пещерных условиях. Комнаты были большими, очень большими. Каждая равнялась, наверно, половине дома–на-дереве. Или, как минимум, четверти. Мебель в них по большей части была тёмная, добротная, из дуба или красного дерева, старая, но отполированная до зеркального блеска. И везде пахло… нет, не пылью. Какой-то незанятостью. Чувствовалось, что, несмотря на поддержание порядка, в большинстве этих покоев никто не живёт.
Под конец осмотра Маргарит очутилась в огромном кабинете. Здесь было гораздо светлее, чем в остальных комнатах и, вдобавок, отсутствовал «запах незанятости». На письменном столе стоял графин с медово-коричневой жидкостью. Похоже, бренди. Или виски. Маргарит подошла ближе, чтобы взять графин и проверить, но увидела такое, от чего тут же начисто забыла о потенциальном спиртном.
На столе, помимо графина и письменных принадлежностей, имелась ещё и фотография в узорчатой рамке. Свадебная фотография. Брюнетка едва не упала, когда узнала себя в смеющейся невесте и Рокстона в блаженно улыбающемся женихе. Маргарит в белом платье неземной красоты, с прелестной диадемой в волосах и воздушной серебрящейся фатой. Джон в строгом тёмном костюме, при галстуке.
Молодожёны стояли полубоком, наследница ласково держала руки на плечах лорда, а он нежно обнимал её за талию. Оба выглядели необыкновенно счастливыми.
Да, после такого уже ничему не удивляешься. Ни аристократичной обстановке жилища, ни вереницам фамильных портретов на стенах, ни чисто английскому пейзажу за окном.
Лорд Рокстон вернулся домой в прекрасном настроении. Вполголоса напевая государственный гимн, мужчина взмыл по лестнице на второй этаж и устремился в свою комнату. Джон ожидал, что увидит жену наряженной, готовой в который раз ошеломить его своей необыкновенной красотой. Вместо этой лучезарной картины глазам Рокстона открылось совершенно иное зрелище.
Маргарит, всё в том же халатике, растрёпанная, без малейших признаков макияжа, сидела в кресле, подобрав под себя ноги, и неотрывно смотрела куда-то в угол. За окнами уже сгустился вечер, и в комнате было довольно темно.
Маргарит, - растерянно позвал лорд. Она не ответила. Мужчина сделал несколько шагов и оказался прямо перед женой. – Маргарит, - на сей раз он сказал это громче, настойчивее.
Брюнетка слегка вздрогнула, моргнула и перевела взгляд на мужчину.
Джон…
В чём дело, родная? – нежно спросил Рокстон, опустившись на корточки у кресла. И только тогда он заметил, что Маргарит держит в руках фотографию. Их свадебный снимок.
Голос леди был тихим и каким-то бесцветным, отрешённым что ли:
Какой сейчас год, Джон?..
За свою бурную жизнь лорд наслушался немало странных вопросов и уже давно уяснил: проще ответить, чем самому просить пояснений. Каким бы нелепым не казался вопрос.
Тысяча девятьсот двадцать пятый. – Он с заботой и беспокойством поглядел на брюнетку, после чего нерешительно добавил: - А что?