Затерявшийся в мирах (Лафайет О'Лири - 2)
Шрифт:
Лафайет ударился подбородком о грудь - и проснулся.
– Ах ты бедняжка! Ты же спать хочешь! И немудрено, столько времени провел на ногах. Да, чуть не забыла: тут побывали твои приятели, - сказала хозяйка с хитрой усмешкой.
– Какие приятели?
– зевнул Лафайет.
Сколько времени он проспал? Неделю? Или дня три... или... Неужели только прошлой ночью он лежал в широкой постели на шелковых простынях...
– ...сказали, чтобы я не будила тебя. Они хотят сделать тебе сюрприз. Но я подумала, что тебе будет интересно узнать об этом.
Лафайет сквозь
Он постарался стряхнуть с себя оцепенение и сосредоточиться на том, что говорила старушка. Ему показалось, что он уже прежде слышал этот голос. Где они могли встретиться? Или...
– О чем узнать?
– переспросил он спросонья.
– О том, что они вернутся.
– Э-э-э... кто вернется?
– Эти любезные джентльмены на лошадях.
Весь сон Лафайета как рукой сняло. Он резко спросил:
– Когда они были здесь?
– Да ты с ними совсем немного разминулся, Лоренцо, - эдак на полчаса.
И она уставилась на него сквозь очки старыми подслеповатыми глазами. А может, вовсе и не старыми и не подслеповатыми? Приглядевшись внимательно, Лафайет с удивлением обнаружил, что глаза старушки были поразительно зоркие. Он попытался вспомнить, где он мог видеть этот пронзительный взгляд раньше.
– Сударыня, вы были очень любезны, но мне пора. Да, я еще хотел сказать вам: я не Лоренцо.
– Не Лоренцо? А кто же ты такой?
Она взглянула на него поверх очков.
– Я полагал, что найду здесь человека по имени Лоренцо. А может быть, Лотарио или Ланселот. Но вы были со мной так любезны: обогрели, накормили, и я... дело в том, что я замерз и был голоден... В общем, я воспользовался вашим гостеприимством. Но сейчас мне пора идти...
– Как? Да я и слышать об этом не хочу! В этакую ночь ты просто замерзнешь в лесу...
– Боюсь, что вы меня не поняли, - перебил ее Лафайет, двигаясь боком к двери.
– Мы с вами не знакомы. Я попал сюда совершенно случайно...
– Не может этого быть! Ведь это ты снял у меня комнату, верно? старушка близоруко сощурилась, глядя на него.
Лафайет отрицательно покачал головой:
– К сожалению, вы ошибаетесь. Я искал леди Андрагорру...
– Боже мой, так ты знаешь мою племянницу! Это чудесно! Что же ты мне раньше не сказал? Ну, теперь-то я тебя ни за что не отпущу! Ветер так и воет в лесу, тебе лучше остаться у меня. Кстати, где же дорогая Энди? Я почему-то думала, что она должна приехать с тобой.
– Значит, вы и есть тетка Даф... то есть леди Андрагорры?
– Ну конечно! Разве ты этого не знал? Но ты не ответил на мой вопрос.
Лафайет огляделся вокруг. Комнатка была чисто прибрана и уютна, но без особых удобств.
– Мне показалось, что леди Андрагорра очень богата, - проговорил он. Неужели это все, что она смогла сделать для вас?
– Ах ты дурачок! Да мне просто нравится жить среди птиц и цветов! Здесь так тихо и спокойно!
– А кто вам колет дрова?
– Дрова? Ко мне приходит по вторникам один человек... Но ты говорил о леди Андрагорре.
– Ничего я не говорил о леди Андрагорре. Я не знаю, где она. Ну, спасибо вам большое
– Я тебя не отпущу, - резко перебила его старушка.
– Ни за что на свете!
Лафайет надел плащ и направился к двери.
– Боюсь, что не смогу воспользоваться вашим гостеприимством...
Он запнулся, услышав позади себя странный звук. О'Лири повернулся - за его спиной старушка занесла руку, целясь ему в висок. Он успел пригнуться, и удар пришелся ему в предплечье. Лафайет вскрикнул от боли - и получил еще один сильнейший удар. Защищаясь, он угодил своей хозяйке кулаком в бок, но от нового удара в солнечное сплетение свалился в кресло-качалку.
– Решил меня надуть!
– завизжала старуха.
– Продался этому длинноносому Родольфо, и это после всего, что я пообещала сделать для тебя! Откуда только у тебя нахальство взялось заявляться сюда и врать мне в глаза, что ты впервые меня видишь!
Старушонка метнулась к креслу, но Лафайет свалился на пол, успев при этом лягнуть ее. Вскочив на ноги, он приготовился к обороне.
– Где она? Черт тебя дери? Зачем только я вытащила тебя из вонючего болота, где ты пас своих свиней...
Старуха неожиданно умолкла, прислушиваясь к чему-то. Лафайет явственно различил приближающийся конский топот.
– Дьявол!
Старушонка прыгнула к двери, сдернула с крюка плащ и обернула его вокруг себя.
– Ты еще ответишь мне за это, Лоренцо, - завизжала старуха изменившимся голосом: вместо хриплого сопрано Лафайет услышал отвратительный тенор. Погоди, я доберусь до тебя, негодяй! Ты проклянешь тот день, когда впервые увидел Стеклянное Дерево!
Она распахнула дверь и скрылась в темноте.
О'Лири кинулся за ней, но было уже слишком поздно. Старуха стояла на поляне, застегивая пуговицы плаща. Лафайет бросился к ней, но она со свистом взмыла в воздух. Быстро набирая высоту, старуха понеслась к лесу. Развевающийся на ветру плащ, словно шлейф, стелился за ней.
– Эй!
– слабо прокричал Лафайет.
Неожиданно до его сознания дошло, что топот копыт становится все громче и громче. Он кинулся к дому, вбежал в комнату и, выскочив через заднюю дверь, со всех ног помчался к лесу.
Занимался серый, ненастный день, но в лесу стало лишь немного светлее. Окончательно продрогнув и выбившись из сил, Лафайет опустился под огромное дерево, в стволе которого можно было бы проложить туннель. У него болела голова, в животе, казалось, разгорался костер, а в глаза будто насыпали песку. Во рту был противный привкус испортившегося маринованного лука. В ветвях над его головой тоскливо прокричала птица.
– Да, это конец, - простонал Лафайет.
– Я болен, голоден, продрог, голова раскалывается, и к тому же у меня расстройство желудка. Я потерял лошадь, след леди Андрагорры - короче, все. И я не знаю, куда и зачем я иду. И ко всему прочему у меня начались галлюцинации. Летающие старухи, надо же такое придумать! А что, если мне привиделась не только старуха, но и ее домик? Предсмертный бред или что-нибудь в этом роде. Может быть, эти недотепы в желтых ливреях меня все-таки застрелили и я уже мертвый?