Затерявшийся в мирах (Лафайет О'Лири - 2)
Шрифт:
Бывший король Артезии поправил отделанную горностаем мантию и удалился в сопровождении своих телохранителей.
– Похоже, на помощь Крупкина вам рассчитывать не приходится, - заключил Лоренца - Какие будут предложения?
Лафайет нахмурился, закусив нижнюю губу:
– Ты случайно не знаешь, где находится этот бальный зал?
– Двумя этажами выше, в южном крыле.
– Я так и думал; судя по звукам бьющегося стекла, там сейчас самое пекло.
– Ну и что из этого?
– спросил Лоренцо.
– Нам следует
– У меня есть причины полагать, что Даф... я хотел сказать, леди Андрагорра, будет в бальном зале. А с нею и Свайнхильд. Это входит в планы Горубла. Мы должны остановить его, пока не поздно!
– Но как? Ведь нас только двое. Что мы можем сделать против вооруженных гвардейцев, которые заполнили весь дворец?
– Не знаю, но мы должны попытаться что-то сделать! Пошли, нельзя тереть ни минуты!
Из тридцати минут, отведенных Родольфо, прошло двадцать пять. Лафайет с Лоренцо притаились на дворцовой крыше. В тридцати футах под ними светились окна бального зала, из которого ухе доносились приглушенные звуки оживленных разговоров. Через несколько минут здесь должны были произойти важные события.
– Ну что ж, - начал Лафайет, - кто спускается первым: ты или я?
– Мы оба разобьемся, - ответил Лоренцо, перегнувшись через парапет. Карниз отступает от стены на три фута. Невозможно...
– Хорошо, я буду первым. Если я...
– Лафайет запнулся, - если я сорвусь, ты будешь действовать в одиночку. И помни - леди Андрагорра, то есть Беверли, рассчитывает на тебя.
Он сея верхом на парапет, идущий по краю крыши, и, стараясь не глядеть вниз, приготовился спускаться.
– Погоди!
– остановил его Лоренцо.
– Металлический край крыши может перетереть веревку. Нужно что-нибудь подложить под нее...
– Вот, возьми!
– Лафайет сиял яркий камзол, полученный от служащих "Аякса", сложил его и подложил под веревку, которую они прихватили из кладовки на чердаке.
– И потом, нам нужны рукавицы из толстой кожи, - начал перечислять Лоренцо, - и наколенники, и ботинки с шипами...
– Конечно. А еще неплохо бы иметь страховой полис на кругленькую сумму, - добавил Лафайет.
– Но поскольку ничего этого у нас нет и не будет, пора действовать. Медлить больше нельзя.
Стиснув зубы, он ухватился за веревку и соскользнул в черную бездну.
Ветер будто когтистой лапой ударил его в спину. Он отчаянно попытался упереться ногами в стену, до которой было три фута. Грубая веревка врезалась ему в ладони, словно колючая проволока. Он осторожно спустился почти что к самому окну. Нога его ударилась о стену - раздался грохот, который, как показалось Лафайету, мог бы разбудить целое графство. Стараясь не замечать боли в руках и сосущего чувства под ложечкой, забыв о зияющей под ним бездне, Лафайет опустился еще немного
– ...не могу понять, что все это значит, - воскликнул тенор.
– Но полагаю, что мне наконец-то решили пожаловать звание Почетного сквайра, ухаживающего за ногтями его светлости.
– Пора бы утвердить мое назначение Почетным парикмахером, отвечающим за усы его светлости, - возразил звучный баритон.
– Однако какой странный час для церемонии...
– Поскольку у его светлости нет усов, тебе придется долго ждать, Фонтли, - заметил ядовитый голос.
– Но посмотрите-ка: вот и они...
– Эй, у тебя там все в порядке?
– послышался сверху шепот Лоренцо.
Лафайет вытянул шею, но ничего не увидел, кроме нависавшего над ним темного карниза.
Между тем из зала раздались звуки фанфар, потом послышались вежливые хлопки, и гнусавый голос одного из придворных что-то неразборчиво объявил. После этого заговорил герцог Родольфо. До Лафайета едва доносились обрывки фраз:
– ...собрались здесь... это торжественное событие... имею честь представить вам... несколько слов... прошу внимания...
Опять редкие хлопки, а за ними - неожиданная тишина.
– Я не буду скрывать от вас правды, - услышал Лафайет отчетливые слова Горубла.
– Создалась крайне опасная ситуация, которая требует введения чрезвычайных мер...
В это мгновение веревка, на которой повис Лафайет, задрожала, и через секунду он увидел быстро спускающегося Лоренцо.
– Эй, потише!
– зашипел Лафайет, почувствовав, как на него сверху опустились остроносые ботинки и Лоренцо всем своим весом навалился ему на плечи.
– Лафайет! Где ты?
– Идиот, ты стоишь на мне!
– проговорил Лафайет сквозь стиснутые от боли зубы.
– Слезай сейчас же!
– Как это слезай!
– раздался шепот Лоренцо.
– Куда?
– Куда хочешь, только поторопись, а не то я не выдержу и мы оба сорвемся вниз.
Сверху донеслось сопение и пыхтение, а затем Лафайет с облегчением почувствовал, что больше ничто не давит ему на плечи.
– Ну что, доволен? Я, как муха, зацепился за трещину в стене, в которую нельзя и монету просунуть, - прошептал Лоренцо дрогнувшим голосом.
– Что дальше?
– Заткнись и слушай!
– ...и по этой причине я решил взять в жены достойную леди, - продолжал Горубл вкрадчивым голосом.
– Вас пригласили сюда, чтобы сообщить эту радостную новость. Мы по достоинству оценили вашу преданность и здравый смысл, который подсказал вам, как поступить при данных обстоятельствах.
Последовала зловещая пауза.
– Или, может быть, кто-либо полагает, что существуют причины, по которым я не могу вступить в брак с леди Андрагоррой?
– Ах ты гнусный обманщик!
– воскликнул Лафайет.