Затерявшийся. Дилогия
Шрифт:
– Товарищ сержант, а эту хрень откручивать?
– Твою ж мать, сгущенка… и колбаса…
Перенервничал народ, стресс, однако.
– Всем внимание! Кого увижу приложившегося к фляге, на посту в болоте сгною! Все фляги сдать!
Нефедов бдит.
– Капитан, что там во флягах? – подхожу к замороченному и пытающемуся разорваться на части командиру.
– Коньяк. У них по две фляги почти у всех, в одной вода, а во второй чего покрепче.
– Сколько времени потребуется, чтобы все
– Не меньше получаса. Сейчас машину подгонят, немца под ваши размеры уже нашли, вон бинтуют.
– Пленные, наши потери?
– У нас двое легких, пленных взяли троих – двое комендачей и один эсэсовец. Остальных добили.
– Угу, давай эсэсовца вот туда, и пару бойцов пострашней.
– Сейчас. Голиков, возьми Грачева и гоните эсэсовца к пригорку, вон туда, с ним командир разговаривать будет.
Немец, кроме ранения в плечо, был явно контужен, отчего все время тряс головой.
– Имя, звание, часть, цель поездки.
Эсэсовец молчал, пытаясь сфокусировать на мне взгляд, ему это почти удалось, но Голиков, а может, наоборот, Грачев, пробил ему в почку, после чего фокус сбился.
– Отставить.
– А че он в молчанку играет, душегуб.
Вот кто сейчас больше на душегуба похож, даже думать не стоит. Боец украдкой подмигнул мне, затем вытащил из ножен клинок, похоже, с эсэсовца и снятый, и вытер кровь с кинжала об рукав немца. Совсем, блин, распоясались, вольница казацкая. Зато на рукаве взгляд немца сфокусировался быстро и тот тут же зачастил:
– Шутце Ганс Шолль, зондеркоманда семь «А», ехали арестовывать жидобольшевиков и бандитов.
– Сколько вас было?
– Не могу знать, около тридцати.
– Сколько машин?
– Четыре, три грузовых и «Опель» штандартенфюрера.
Вроде все, вряд ли врет.
– Сколько человек из вашей зондеркоманды осталось в городе?
– Около десяти.
– Звания, должности.
– Оберштурмфюрер Клейс, два следователя, и семь или восемь нижних чинов.
Похоже, ловить уже нечего, не знает он ничего ценного, кроме того, что сказал.
– Поддержка из комендантской роты?
– Да.
Прав оказался Нефедов – комендачи.
– Голиков, к пленным его, охранять, живым нужен, с ним еще долго разговаривать придется.
– Так, товарищ командир, – все же правильно я догадался – любитель ножей и есть Голиков. – Че с ним возюкаться?
– А тактику действий спецкоманд ты мне расскажешь?
– Ни, откуда ж мы?
– Потому и охраняешь его, не только, чтобы не сбежал, но и чтоб жив остался. Нужно будет – собой прикроешь, ясно?
– Та че, надо так надо, гони его, Колян.
Нет, надо с этой архаровщиной завязывать.
Аванта уже подогнали и теперь пристраивали за рулем труп немца с забинтованной
– Товарищ командир, – подскочил ко мне Крамской. – Может, аккумулятор хоть снимем?
– Нельзя, с «Опеля» сними.
– Так прострелили его.
– Значит, не судьба. Точно хорошо сгорит, не опознают?
– Не в жизнь, настоящий огненный фугас будет.
– Хорошо, ловушка готова?
– Да, только пока не активировал, сверху пару трупов навалю.
– Гарантированно местные или еще кто не подорвется?
– Нет, товарищ командир, они не дурные сюда лезть.
– Отлично, действуй по плану.
Похоже, муравьи все ценное собрали и отвинтили.
– Капитан, людей в деревню послали?
– Да, Калныш и четверо бойцов пошли. Только вряд ли местные решаться уйти.
– Тут уж мы сделать ничего не можем, хотя бы евреев уговорили. Сколько немцев всего было?
– Сорок девять. Эсэсовцев двадцать семь, остальные из гарнизона. Сейчас грузовики подойдут, погрузим трофеи, посадим Тихвинского с людьми и будем готовы к маршу.
– Ценного чего взяли?
– А то, гляньте.
Ого, первая снайперка у нас, хороший такой «маузер». Стоп, если есть снайпер, то и наблюдатель должен быть.
– Капитан, должен быть бинокль, надо найти.
– Нашли, вот держите.
Настоящий «Карл Цейс», однако, сбылась мечта идиота. Жаль, один.
– Почему один, три.
Похоже, свои сожаления я высказал вслух. Это просто праздник какой-то!
– Эсэсовцы почти все с автоматами, похожими на ваш, с магазином вбок. Вот.
Да похож, но не совсем.
– Это не «шмайсер», это «бергман» «тридцать пятый». Неплохая должна быть машинка, только редкая, с ними под Вермахт не закосишь, зато у нас теперь эсэсовская форма есть. Кстати, из последней машины, когда немцы выпрыгивали, вроде несколько в камуфляже были.
– Точно, шестеро. Снайпер, двое с какими-то странными пулеметами, а с троих других как раз бинокли и сняли. С гарнизонных взяли по большей части карабины, винтовки да один пулемет, как у Иванова, с рожком.
– «Тринадцатый», мой первый трофей?
– Ну да, только к этому два больших магазина и два маленьких.
Неплохо. Теперь на два у нас больше трехсот патронов в одной зарядке.
– А что за странные пулеметы?
– Да вон они.
Правда странные. Ну-ка, как на вес? Легкий, килограммов пять-шесть. Магазин какой-то то куцый, меньше, чем короткий к «тринадцатому», всего на два десятка патронов, наверное, с пистолетной рукояткой. А по маркировке что? Что такое wz.1928?
– Ну не знаю, на «браунинг» американский похож, но рукоятки, как здесь, на том вроде нет. Магазинов таких много?