Затмение
Шрифт:
Во всем остальном тоже.
Каменные наконечники не очень длинных, под стать хозяевам — копий. Дубины. Совсем немного медного оружия.
Все-таки интересно — это самообладание у них настолько «прокачанное» Или аборигены — настолько фаталисты и сейчас действительно не боятся?
Тетивы эльфов все так же поднатянуты. Если что — полмгновения и стрелы с упругим свистом воткнутся в облюбованные ими вражеские тела.
Вождь снова обращается к своим соплеменникам и не приказывает, а скорее просит их присесть в центре поляны, сложив оружие на землю перед собой.
Ну
Все — как ни удивительно! Видать этот мужик у них в большом авторитете! Ни один боец даже и «бровью не повел».
Перевожу взгляд на «главного орка» и приглядываясь к нему повнимательнее.
Темное и обветренное, умное плоское лицо с бугристо выделяющимися скулами — покрытое множеством морщин. Но не старческих, а скорее зрелых.
Голые жилистые руки — в изобилии покрыты как мелкими, так и весьма глубокими и крупными шрамами, разнообразной степени давности.
Покатые «борцовские» плечи. Мощный торс. Короткие и крепкие ноги.
Среди десятка костяных амулетов на темной сильной шее с «продубленой» кожей — виднеется даже пара-тройка металлических. Показатель!? Здесь металл в дефиците и крайне редко используется «на побрякушки». Подобные излишества могут себе позволить только неимоверные «понтярщики» или же реально крутые мэны.
— Присядем и мы, — предлагаю я старшему, когда все его люди уже расселись в тесный островок в центре поляны.
Все так же без проявления видимых эмоций, кивает — соглашаясь. Эх, как же все-таки они умеют владеть собой! Хотя было бы странно — если бы вождь не был способен на подобное! Тогда — не с этим персонажем я бы сейчас и разговоры разговаривал.
Садимся прямо на землю. Со стороны «орка» моё обоняние атакует едкая волна застарелого пота. Его люди тоже располагаются на травке в подобных же позах. Наши стрелки немного расслабляются сами и слегка ослабляют натяжение своих луков. Но не убирают стрел в колчаны и не снижают степени тревожности, готовые в любую секунду привести их в боевое положение. Хлопок ресниц — и они со свистом полетят искать свою добычу!
Усевшись, вождь кидает очередной взгляд за мою спину. Убедившись, что с сыном пока все в порядке — кивает мне, показывая полную готовность к предстоящему разговору.
(Наш дальнейший диалог с командиром «орочьего» отряда, дабы избежать нелепо звучащего, нашего с ним обоюдного косноязычия и для того, чтобы заодно облегчить вам восприятие услышанного — я пожалуй все-таки приведу здесь сразу в адаптированном виде)
— Я — Горан. Вождь «больших людей». Друг нугари. Назови себя и расскажи — кто ты? Где твое племя? Насколько оно велико и влиятельно ли среди всего вашего народа? Кем ты являешься в нем?
— Я — Таксан. Вождь рода Варс. Земли — на которых кочует моё племя — в трех днях пути отсюда, по-ходу движения солнца. Мой род сейчас не очень велик. Я его старший военный вождь. — и замолкает.
Неторопливо обозначаю еле заметный кивок в знак приветствия. Война-войной — но для нас с орком она временно закончилась, а сейчас тут уже политика начинается. Необходимо соответствовать!
— Ты спрашиваешь — велико
А ты ведь дядя: однозначно — «затаил»! И став сильнее, при первом же подходящем случае — вспомнишь всё и всем своим обидчикам! До единой мелочи, до единой ухмылки…
— Почему я решил говорить с тобой? — продолжает орк, — Я знаю, что вы не убили недавно захваченных вами киеренов. Не знаю почему, но знаю — что это так.
— Ты знаешь, кто мы?
— Похоже — я слышал именно о вас. Это ведь вы сожгли становище рода Кзала?
О принадлежности и самоназвании уничтоженного нами кочевья — я уже знаю от пленных «орков», поэтому утвердительно киваю в ответ и спрашиваю, чтобы избежать недопонимания и окончательно определить позиции:
— Ты знаешь — почему мы это сделали?
— Вы выступили на стороне нугари.
— Мы и сейчас выступаем на их стороне. У нас с нугари мир и союз. Их враги — наши враги.
Только вот я теперь не знаю — с кем говорю сейчас? С врагом или нет? Вы помогли «смуглым большим людям» захватить поселение наших друзей, но с другой стороны — ты и твои воины, сейчас не там. Не с ними.
— Я знаю, что вы не убили захваченных вами киеренов. Сами же нугари — никогда не берут пленных. Это дает надежду, что мои люди и мой сын — смогут выжить тоже. Поэтому мы и не кинулись в драку.
— Откуда тебе известно про пленных? — спрашиваю я, догадываясь, что внятного ответа не услышу. Можно было бы прибегнуть к физическому воздействию или давлению на «орка» через безопасность его сына — но не до того мне сейчас. Да и не суть важно сие. Ну, возможно кто-то из «орков» сбежал — я если честно не интересовался. Или какие-нибудь другие киерены — умудрились понаблюдать за жизнью в нашем лагере, оставшись незамеченными нашим караулом.
И да — плененные киерены работают на стройке — роют ров и вкапывают колья в землю. Под охраной разумеется.
— Степь, — обтекаемо пожимает плечами вождь. — В ней трудно что-то скрыть…
Ну «степь» так «степь» — примерно такого вот расплывчатого ответа я и ожидал. Не суть пока. Но если представится возможность — мы с ним об этом после, все же потолкуем.
Стараюсь аккуратнее подбирать слова:
— Мы не враги киеренов. И не мы напали на твоих сородичей первыми… Впрочем — это неважно. Вы так живете и я это понимаю… Но мы — друзья нугари. С вырезанным родом киеренов — мы вынуждены были так поступить, потому что они сами — первыми хотели напасть на наших друзей. А друзей своих мы защищаем — как себя! Мне жаль, что так случилось. На самом деле… Но теперь — все в степи знают, как мы верны своим друзьям и данным им обещаниям.