Затмение
Шрифт:
— Привет, Рив, — натянуто улыбаюсь я и прохожу мимо, потому что Блайт подталкивает меня к игорному столу. Усаживает в кресло, покрытое сшитым из лисьих шкурок покрывалом, мягко пробегает пальцами по ключицам. И никто из присутствующих даже не пытается сделать вид, что отводит взгляд — они таращатся прямо на нас. — Что ты творишь?! — шиплю я.
— Заявляю права на свою сладенькую герцогиню, — отвечает он без тени смущения.
— Ты же собираешься жениться на Райль? — огрызаюсь я. Опустим тот факт, что он сможет подобраться к сестре только через мой труп — меня бесит сам факт такой
— Тебе не приходило в голову, что моя порочная божественная сущность может хотеть полный комплект сестричек? — усмехается он.
Пока пытаюсь справиться с возмущением, игроки садятся за стол, а Блайт занимает роль Зеро[1], сдает карты и объявляет Первый круг. Я пыталась убедить себя больше ничему не удивляться, но то, что белобрысый головорез будет лично руководить игрой выбивает почву у меня из-под ног… Ну и чего мне теперь ждать? Подвоха или помощи? Или он просто будет молча наблюдать за моим фиаско?
Игра в «Знамена» не из простых. Это вам не мелкая колода с одинаковым набором карт двух цветов. Это — триста карт генералов, королей, советников, башен, конниц, пехоты, провианта, крестьян и тому подобного. Нужно выстроить оборону, укрепить тылы и приготовиться к войне. И на все про все — шесть Кругов. А потом начинается Война.
Я умею играть лучше, чем «хорошо». Я множество раз обыгрывала старого герцога и его друзей, которые собаку съели на «Знаменах», но сегодня мне никак не удается сосредоточиться. Потому что карта идет дурацкая. По истечению шести Кругов подготовки у меня слабенькая атака, но зато хорошая оборона. Не самый скверный расклад, но совершенно не то, что нужно для реализации моего плана. Грубо говоря, я наверняка выдержу атаку любого из четырех игроков, но вот атаковать самой лучше и не пытаться — это будет чистое самоубийство.
Поэтому моя роль за столом весьма уныла: я методично отбиваю попытки сунуться на мою территорию, прикрываясь пехотой и восстанавливая павших в бою воинов картами лечения и поддержки. А все самое интересное происходит между тремя мужчинами: пожилым князем, молодым графом и Ривалем. Ривалю неимоверно фартит: он блестяще проводит атаку за атакой, легко находит у соперников слабые места и выстраивает умопомрачительные комбинации. Правда, почти все они очень рисковые, но удача у него в кармане.
Первым из игры выбывает князь. Он недовольно ворчит о том, что в пору молодости фортуна его баловала, но без сожаления сдвигает в сторону принца стопку золотых буйволов и оставшиеся карты. Тысяча золотых буйволов — такой была ставка. Огромная сумма, но за игорным столом не играют на расписки, только на «живую» монету.
Мысленно прикидываю свои шансы выстоять против графа, который недвусмысленно косится в мою сторону. Конечно, ни он, ни принц не считают меня достойным соперником, зато мои карты им обоим очень бы пригодились. Потому что хорошая атака всегда проиграет хорошей атаке и хорошей же защите. Иногда игроки предварительно договариваются между собой действовать за одно, чтобы «раздеть» более глупых соперников, но для подобного нужно полное и безоговорочное доверие друг к другу. Ничего такого, естественно, сейчас нет и в помине. Сегодня мы играем каждый за себя.
Собираюсь
Блайт сдает по три карты и объявляет начало двенадцатого круга. Я с грустью поднимаю то, что сдала судьба — наверняка опять лекари или лучники.
Генерал. Рыцари. Темная сущность Разрушения — карта, аналогов которой в колоде нет, потому что она «бьет» любую армию без права возврата.
Моргаю, поднимаю взгляд на Блайта — и почти физически ощущаю, как воздух вокруг нас сгущается. Мир замирает: Риваль и граф застывают, тонут в серой дымке, и лишь мы с Блайтом смотрим друг на друга. Замедленный ход времени над нами совершенно не властен. Белобрысый подпирает щеку кулаком, и я замечаю цепочку за воротом его рубашки.
— Ты мне подыгрываешь?! — возмущенно шепчу я. Происходит настоящая чертовщина, но пока я не хочу об этом задумываться.
— Понятия не имею, о чем ты, сладенькая, — насмехается он, лениво постукивая колодой по столу.
— Я настолько жалкая? — спрашиваю потухшим голосом.
Ну конечно, именно настолько. Нет, хуже, чем «настолько». Иначе, почему мои противники за игорным столом смотрят на меня, как волки на хромого кролика? Они знают, что я им не соперница, поэтому просто игнорируют. И будут завоевывать, словно невинную деву, а не как хитрого военачальника.
Я никогда не была тщеславной. То есть у меня грандиозные планы, но что плохого в том, чтобы вернуть принадлежащее по праву рождения? А сейчас чувствую себя просто отвратительно: совершенно точно, мне никак не выиграть у этих двух и не загнать Риваля в долговую ловушку. То есть, я бы не выиграла, если бы не последние три карты. С генералом, тяжелой конницей и Разрушением я легко растопчу обоих. Но ведь это… не честно?
— Ты выглядишь слишком соблазнительно, сладенькая, — охрипшим голосом говорит Блайт. — Я замучился сидеть в компании остолопов и собственных озабоченных фантазий. Разделай обоих, бери за яйца принца и поехали испытывать твою чудесную кровать, а?
Я краснею. Просто полыхаю, словно грешница на костре. Порядочной таллине не пристало испытывать все те чувства, которые клокочут во мне в ответ на его откровенное признание, но это сильнее меня. Сопротивляться сумасшедшей притягательности белобрысого поганца просто невозможно.
Но я кладу карты на стол и подталкиваю их в сторону Блайта.
— Думаешь, я продаюсь?
— Все продаются, сладенькая герцогиня.
— Не я, Блайт.
— Ты проиграешь, — говорит он чуть глухо, и карты растворяются прямо у меня на глазах.
— Это всего тысяча буйволов. Тысяча, которую я должна бы заплатить за твои услуги. Считай, что я в них больше не нуждаюсь.
Время ускоряется, и меня немного ведет в сторону, словно я попала в воздушный водоворот. Усидеть на месте тяжело, но Риваль неожиданно приходит на помощь: срывается с места и ловит меня за миг до падения. Вот так, за секунду я оказываюсь в объятиях наследника короны, который смотрит на меня блестящими черными глазами и с неподдельной тревогой в голосе спрашивает: