Затворник
Шрифт:
Хвалынский Халат и подоспевший от своего стола Бобр едва успели удержать за руки Месяца, рвавшегося выхватить меч. Волкодав встал между ним и Лихим, тоже готовым к бою... Князь, княгиня и весь совет стояли на ногах.
– Тихо! Тихо!
– кричал Волкодав.
– Всем сесть и молчать без спроса!
– закричала Стройна таким голосом, что позавидовал бы иной воевода.
– Сесть по местам!
Месяц, отпихнув от себя Бобра и Гордого, вернулся на место. Сел и Лихой.
– Теперь говорить по очереди!
– велела Стройна - И только с моего разрешения, или с разрешения князя. Один говорит - второй встает, если хочет сказать, и стоит молча! Кто слово скажет не в свою очередь, того сразу выведут, кто еще будет
Лихой сидел на месте, злой как черный черт, но молчал, только косился глазами по сторонам. Остальные бояре тоже молчали, слова княгини угомонили всех.
– Кто желает говорить, господа бояре?
– продолжила она вдруг самым спокойным тоном.
Слова попросил Месяц.
– Сколько у тебя будет людей, государыня?
– спросил .
– Три тысячи с князем ушло - ответил Стройна - вооруженных осталось три сотни. Еще годных на стенах стоять, будет тысячи три. Так, Волкодав?
– Так, примерно, государыня!
– ответил боярин - Тысячи три, ну сотней-другой больше-меньше.
– Больше-меньше!
– возмутилась Стройна - Сотнями раскидываемся, когда на счету каждый человек! Сегодня же по всем концам пересчитать - сколько есть людей, годных к бою! Вооружать чем можно. Хотя чем вооружишь - тут хоть поленницы на дубины разбирай!
Княгиня подперла кулаком чуть опущенную голову. Взгляд ее уставился в пол перед сидением
– Что еще, господа совет?
– спросила она.
– Еще Кречет со стреженцами есть...
– заметил Бобр, встав с места - Только вот где он есть...
– Послать к нему еще гонцов.
– негромко сказала княгиня, не поднимая головы - Узнать точно, где он, и через сколько смогут быть. Торопить, как можно!
– Позволь, княгиня!
– поднял руку грузный Волкодав - Надо Кречету приказать, чтобы он шел к нам обязательно правым берегом Черока, раз по левому ходят ыкуны.
– Пожалуй, так пусть и сделают.
– согласилась Стройна.
Взял слово Месяц.
– Светлые князь и княгиня! Господа совет! Из Честова вам известия. Честовская земля - ближайшая к нашей, храбровской, и к уделу Миротвора. И им наши дела не совсем чужие. Потом: сами знаете, какой данью Светлый и Затворник обложили Честов в позорные годы. Когда Мудрый просил честовскую землю о подмоге, то наместник, назначенный из Стреженска, выпроводил наших гонцов. Теперь слух о злыднях прошел далеко, так и там тоже заволновались. Дальше пусть мой товарищ скажет.
Позади Месяца встал со скамьи боярин Тур, по прозвищу Горох. На его лице красовались с полтора десятка больших бородавок, круглых как горошины.
– Светлые князь с княгиней, и честный совет!
– сказал Горох - Я в Храбров приехал к самому сбору войска, приехал из Честова. Народ там гудит. Тамошний воевода передал всем приказ великого князя - всем быть готовыми по первому зову идти за Хребет, а на войну с каганом никому не уходить. Но люди открыто спорят - и бояре, и простые граждане - против кого сейчас надо им воевать, против короля или против кагана. Говорят, что нельзя идти воевать за Горы, когда злыдни - худшие наши враги, тут как тут, да еще с ыканским войском. Нельзя ли нам дать ход этим разговорам, и получить помощь от честовцев?
– Это к нашей пользе!
– сказал Волкодав - Нам нельзя от такой помощи отказываться!
Тут встал, прося, а по взгляду - требуя слова, важный боярин Скала.
– Говори, Скала.
–
– Скажу, светлая княгиня!
– загремел и разлетелся эхом в коридорах низкий громкий голос вельможи - О чем тут речь идет! В Честове пошло шатание, неразумные люди хотят пойти против великокняжеского приказа, оставить службу, в которой клялись! А здесь, кажется, этому только и рады!
Месяц, и еще несколько бояр стояли, прося слова, но повинуясь приказу княгини, никто не раскрывал рта. Встал даже неповоротливый Волкодав, которому обычно позволительно было лишь поднять руку.
Скала продолжал:
– Если честовцы сделают, как вы здесь говорите, то испытают на себе гнев великого князя! И тот, кто войдет с ними в сговор, тоже его не избежит! Для чего, вам это, скажите? Чего испугались? Ыкуны пошумят и уйдут, как бывало всегда - Струг им никак не взять! то, что Каиль пала - еще большой вопрос, об этом нет достоверных вестей. А если действительно Каиль взята и разорена, то изменой великому князю города не вернуть! Ыкуны сегодня пришли, завтра вернутся в свое поле, а вы останетесь, и будете держать ответ перед Львом! А насчет злыдней, что будто бы ведут на нас ыканцев - так кто их видел? Мертвыми - да! Я сам их видел мертвыми пять лет назад, в Стреженске - и их, и Ясноока, а кто их живыми видел? Те безумные, что бегут в город с каильской стороны? Так они от страха не живы, не мертвы, и от собственной тени шарахаются, им за каждой копной мерещится по дюжине злыдней! Вон, допрашивали таких у восходных ворот! Или те бродяги, что по дороге пристали к светлому князю - может быть, они злыдней живьем видели?! Сами бегут с княжеской службы, а чтоб за это оправдаться, метут здесь языками! А что могут этим весь подвести край под беду, им плевать! Из-за них, что ли, хотите пойти против Стреженска и против великого князя!
Теперь уже Коршуна едва удержали под руки Рассветник и подоспевший боярин из верхнесольских.
– Убью...
– только и можно было разобрать из всего рычания, скрипа зубов и фыркания, с которым Коршун кропил все вокруг брызгами слюны. Зал снова взорвался криками и руганью.
– Тихо! Всем на места!
– снова орал Волкодав, что было голоса.
– А с тобой, Коршун, разговор будет особый!
– сквозь общий рев гремел голос Скалы - Я Льву сегодня же напишу, где ты пасешься, и к чему пристал! А потом лично тебя в колодках поведу в Стреженск!
Коршун не унимался, держал его уже трое, двое за руки, один - сзади поперек туловища, но он, будто совсем собой не владея, все силился вырваться и добраться до хранителя рода.
Смирнонрав встал с места, и подойдя к Коршуну, прокричал ему в лицо:
– Коршун, уймись!
– Светлый князь...
– прорычал Коршун
– Уймись, говорю, и выйди вон!
Богатырь замер.
– Успокойся, брат!
– сказал ему Рассветник, обхватив шею Коршуна локтем - Выйди по добру-по здорову, не нарушай порядок!
От слов князя и названного брата Коршун, кажется, немного пришел в себя. Он заправился, стряхнул со своих плеч руки верхнесольца и зашагал к дверям. Все уселись на места. Гомон в зале затих.
– Кто хочет слово взять?
– снова спросила княгиня. Голос ее уже не был таким спокойным, стал чуть тише и начала звучать в нем стиснутая злость.
– Говори ты, Мореход, и без обращений пока давайте, господа, а сразу к делу.
– Тут господин хранитель рода сказал, - начал наместник закатной стороны - что если мы призовем на помощь честовцев, то ответим за это перед великим князем. Наверное, так и есть. Поэтому надо думать, господа, что для нас опаснее: Если ыканцы придут, и оставят от Струга-Миротворова пепелище, то пусть тогда Лев спрашивает с углей за ослушание, нам от этого уже не холодно, не жарко. Надо город защищать - кем можем, и чем можем. Стреженск далеко, а Дикое Поле - уже и не за плетнем, а стоит у самых дверей!