Затянутость во времени. Документальная повесть о событиях второй чеченской кампании
Шрифт:
Так рассуждал ротный, конечно кроме видимой части есть еще скрытые от взгляда бункеры, блиндажи, вполне возможно, подземные ходы. Было известно, что здесь использовался труд пленных и заложников. «Значит, есть, что там оборонять, будем ждать сюрпризы» – подвел итог своим размышлениям Байкал.
Затемно вышли на исходную позицию, с рассветом двинулись в путь. Впереди разведка с преданными ей саперами и артнаводчиками. Следом с интервалом один час – основные силы. Все двигались пешим строем в колонне по одному с дистанцией 2—3 метра. Пехота шла тяжело нагруженной. На себе несли двойной боекомплект
Первый взвод разведроты – «Кобра», первым и шел. Головным на этот раз шел Макс, за этим оба сапера, следом Прист со своим ПК и незаменимым вторым номером Пашкой, далее Николаев. По равнине шагалось легко, несмотря на полную выкладку. Настроение было приподнятым, как перед трудным, но интересным делом. Время от времени по колонне передавался приказ командира: «Стоп». Офицеры еще раз сверялись с картой. Связывались с другими подразделениями. Время на этот раз не поджимало – все знали, что должна быть артподготовка.
На одном из таких привалов в очередной раз возникла шуточная перебранка между разведчиками и саперами. Макс, попыхивая сигаретой, философски заметил:
– Саперы, саперы! А чего я впереди топаю? Своими больными ногами вам растяжки снимаю. Вот топайте впереди 20 метров, а я спокойненько сзади почапаю.
– А ты не ногами, – спокойно отозвался старший из саперов – невысокий, смуглый парень, которого все звали Тимофей, и не понятно было, то ли настоящее имя, то ли – кличка, во всяком случае, именно так он представлялся при знакомстве, – зачем ногами? Ты лбом вперед иди. Ведь все говорят, что у вас, разведчиков, осколки ото лбов отскакивают. Танкистов называют бронелобыми, а мне кажется – это про вас. Везде прете напролом, не хуже танка. Чокнутые.
Разведчики молча слушали, они воспринимали всегда такие слова как похвалу. Только Макс не унимался:
– Мы не прем – а проникаем везде, как змея. Кобра. Я и сквозь минное поле пройду, на брюхе проползу. А ты следуешь сзади меня, так что делай выводы, «инженерские» войска.
Тимофей промолчал, только желваки на скулах нервно дернулись.
После небольшого привала колонна продолжила движение.
И тут началось. Это было самое глобальное и впечатляющее действо войны. Имя ему – авиа- и артподготовка.
Вначале разведчики услышали шум приближающихся реактивных штурмовиков. Те появлялись звеньями по три самолета. Двое оставались кружить в стороне, а один делал боевой заход. С сумасшедшим ревом он приближался к селу. В этот момент у него под крыльями загорались яркие вспышки. Ракетные снаряды, издавая звенящий шум, уходили к цели. Затем от самолета отдалялись и сыпались вниз многотонные авиабомбы, от взрывов которых на километры вокруг вздрагивала земля и осыпались листья.
Реактивные штурмовики сменяли друг друга.
Одно звено сменяло следующее.
Гул самолетов слился в один сплошной рев и
Николаеву вспомнилось, что он где-то слышал, будто бы генерал-майор авиации, Герой Советского Союза Джохар Дудаев, был автором, так называемого, коврового бомбометания, применявшегося в Афганистане. Что это такое, Святой представлял смутно до этой минуты, но даже этот ракетно-бомбовый удар – адская штучка.
Внезапно все стихло.
Самолеты ушли. Тишина казалась осязаемой.
– Действительно – «гробовая тишина», – попытался пошутить Прист, поправляя на плече лямку тяжелого ПК.
В эту секунду послышался стремительно нарастающий гул вертолетов. Их было около десятка. Казалось, что они появились с разных сторон. Заходили на цель на высоте сотню метров и выпускали ракеты. Деловой басовитый рокот винтов прерывался шипением воем и взрывами.
Для каждого разведчика шум винтов вертушки обозначал появление в небе над головой надежного друга и защитника. Особенно когда на дальних выходах приходилось туго, вертолетчики в своих «летающих танках», были самой желанной подмогой. Всепроникающим огнем они были способны подавать практически любую огневую точку и помочь разведке выбраться из клоаки.
Теперь они кружили в стройном хороводе в небе над Гойским, и слышался многочисленный непонятный треск. «Пулеметы!» – догадался Святой. Они напоминали скорее скорострельные многочисленные пушки. Темп стрельбы у них был настолько высок, что звук напоминал не треск, а злобное урчание. Пули крупного калибра шли с дистанцией пару метров друг за другом, со скоростью 2000 метров в секунду. Эта сплошная «струя» свинца крушила камень стен и бетон перекрытый, взрывала землю над блиндажами, ДОТами и ходами сообщений, превращая все в руины и крошево.
Исчерпав боеприпас, пятерка боевых вертолетов уступала место следующей, которая гирляндой висела в стороне. Все повторялось сначала.
Вертушки, сменяя друг друга, вели огонь уже около часа. Колонна пехоты, ведомая разведчиками, двигалась к цели, огибая селение.
Идущий впереди Макс, поднял руку – команда «стоп». Разведчики мгновенно залегли через одного вправо-влево, изготовка «к бою».
– Что? – к Максу подобрался взводный.
Макс молча указал чуть левее. Сквозь ветки виднелась какая-то непонятная конструкция на крохотной полянке.
– Не пойму, взводный. Вроде крест какой-то, – прошептал Гардин.
– Интересно, что это может быть? Давай Макс и Прист с Пашей, заходите правее его. Святой, – он взмахом подозвал Николаева, – бери Леху и Серегу Снайпера, левее заходите. Я с Костей и Связью – посередине. Вперед продвигаемся одновременно по команде, перебежками. Пошли!
Разведчики бесшумно разошлись.
– Вперед!
Двое в укрытии, готовые огнем прикрыть передвижение товарища. Один стремительным рывком – вперед на 3—5 метров к ближайшему укрытию, пню или ложбинке. Залег. Следующий перебирается на несколько метров впереди первого. Затем третий, еще дальше. И снова первый.