Завершение проекта Повелитель
Шрифт:
– То-то я город не узнаю, обветшал совсем.
– Вижу, тебя это не удивляет? Тогда ты, понимаешь, почему тут не помнят никакого Джокера? Не знаю, кто был первым вождем этого племени, надеюсь не он. Но люди племени очень быстро перебили всех кто их "бога" не принял. Выжившие к ним присоединились. По моим расчетам, первоначальная численность была более пятисот человек. И если учесть, что женщин оказалось больше половины, и они больше ни с кем не воевали, то сейчас их должно было быть, около двух тысяч. А их чуть больше сотни.
Пока Хаймович вещал, мы медленно продвигались вдоль стены и рассматривали художества.
– А это что? – указал я пальцем на рисунок человечка
– А это и есть их благодать… Когда человек несет в себе частичку бога., – старый неопределенно хмыкнул, -Видишь, если бы осы сохранили свой образ жизни. Никого в живых тут вообще не было.Но много лет назад Муха приходил сюда договорится с роем о мирном существовании с человеком.
– Муха? Когда? Откуда знаешь?
– Не кидайся вопросами, как пулемет Максим, – оборвал меня дед,- Он думал, что договаривается с роем. Но рой тогда уже не был роем, им управлял искусственный разум. И он обманул Муху. Хотя, уговор ИР выполнил. Осы не перебили людей. Они уничтожили всех его врагов, они наделили человека властью над всеми насекомыми-мутантами. Они даже стали его кормить. Ты представляешь, осы приносят мед? И люди употребляют в пищу торков, поскольку дичи стало очень мало. Почти полная власть. Но какой ценой?
Осы откладывают в человека личинку, личинка подключена к разуму роя. Благодаря, ей насекомые подчиняются носителю личинки. Даже бестолковые торки и самоходки. Но личинка паразит, питается человеком и растет. В нынешнем племени нет никого старше 25лет. А все потому, что в 20 они проводят инициацию, после того люди как дали потомство, и…время пошло. Погонщики торков, долго не живут. Человек умирает задолго до созревания новой особи, поскольку, чем старше личинка, тем больше объема занимает в мозге. И все происходит вполне пристойно. Тихо утром не проснулся и все. Умершего относят на минус второй этаж. И тут в тишине и без посторонних глаз, уже из покойника вылезает оса. А его тело служит для общей трапезы.
– Они отложили личинку в Андрея? – перебил я Хаймовича.
– Да. Личинке требуется от нескольких часов до трех суток, и тогда она подчинит мозг Андрея рою, вернее искусственному разуму. И человеком он уже не будет…
– Так может, не будем зря время терять? Покажите мне, что нужно для взрыва и уходите.
Я обернулся. За моей спиной стоял бледный как стена Андрей Сивуч.
Я шел по следам двуногого до темноты. Периодически следы терялись, видимо он чувствовал преследование и периодически без видимых причин то поднимался на каменный муравейник, и перепрыгивал на другой такой же. То петлял вокруг на ровном месте. К его запаху примешивался запах других, тех тварей, что бродят по трое…Если бы я не знал о силе и способе защиты двуногого существа, то мог бы подумать, что он спасался от этих троих бегством. Хотя, возможно, я ошибаюсь. Может быть, это он охотился на них? Но останки мне не попадались. Значит, охота не удалась. Было уже совсем темно, когда следы привели меня к высокому дому. Дом, так, кажется, называется это сооружение? Последнее время я то теряю память, то внезапно вспоминаю незнакомые мне ранее названия тех или иных вещей, которые меня окружают. Пройдя по следу, я обнаружил двух мертвых двуногих. От них ощутимо пахло моим знакомцем. И я еще раз убедился, что он странный. Убил особей своего вида, а есть не стал? Почему? Может они сошлись в борьбе из-за самки? И лишь, когда я дошел до дверей ведущих в бездну. Я ощутил эту темную бездну за дверями, большая широкая нора, она уходила глубоко в землю.. То почувствовал слабый,
Андрей удивленно склонился над картой, тесня Хаймовича, словно первый раз ее видел. И перевел взгляд на меня.
– Где ты ее взял?
– У покойника.
– Ты убил моего отца? Именно это ты имел в виду, когда сказал, что много полковников развелось?
Сивуч ощерился и потянул руку к ножу, заткнутому за ремнем на поясе. И по его виду я понял, что пора либо его кончать, либо что-то врать. Убивать Андрея мне не хотелось, не потому, что он был мне симпатичен, просто чувствовал я за собой вину, словно убил его отца. Конечно, убил, и все было честно в том споре с Сивучем старшим. Но вот, же какая ерунда в голове происходит…Сам сиротой вырос, и как-то пунктик у меня образовался в этом отношении. Что грех детей без родителей оставлять. Понятно, что Андрей не грудной младенец и без своего папашки еще лет тридцать проживет, если повезет, конечно. Но такую я неловкость перед ним чувствую, хоть башкой об стену бейся.
– Нет, просто нашел труп. А с ним вещмешок, – пожал я плечами. Не знаю, насколько убедительно это вышло, но Андрей смягчился и спросил уже другим тоном:
– Где он был?
– Рядом с трупом.
– Да не мешок. Погибшего ты, где нашел?
– В болоте, – брякнул я, и сразу понял, что сказал правильно. Андрей слегка расслабился.
– А как ты узнал кто он такой?
– Так по документам, и мешок подписан,- пожал я опять плечами,чувствуя, что если вот так буду плечами пожимать на каждый вопрос Андрея, у меня рефлекс выработается. И потому буду ходить, и кто чего не спросит плечами дергать.
– Понятно…Как он умер?
– Ты не поверишь, спрашивал. А он не ответил, – съехидничал я, чувствуя желание отправить сына к отцу. Но тут в нашу перепалку вмешался Хаймович.
– Может, хватит? Что вы как дети малые? Времени нет. А кое у кого его нет совсем…Должен тебя честно предупредить Андрей, что как только мы заметим, что ты попал под влияние чужого разума, мы тебя ликвидируем немедленно. После слов Хаймовича Андрей сник и сказал:
– Я и сам хотел вас об этом попросить. Не хочу быть куклой в чужих руках. Но и со смертью моего отца мне разобраться надо. Вот он говорит, что по документам опознал, а сам читать то хоть умеет, дикарь городской?
– Кто? Я? Сам тупой!
– Прекратить! – рявкнул Хаймович,- Еще драки мне тут не хватало!
Мы замолчали. И в это время нечто бездушное гулко и громко завыло на одной ноте, это раздался сигнал тревоги. Андрей шарахнулся и прикрыл дверь в комнату спасаясь от неведомого врага, выть стало тише. На мониторе, стоящем на соседнем столе появились какие-то строки, и Хаймович стал поедать их глазами.
– И что случилось? – поинтересовался я, ощущая в душе холодное спокойствие, словно происходящее меня не касается.
– На верху кто-то напал на племя…,- ответил Хаймович, – Не твои ли соплеменники Андрей?
– Мои, вряд ли…
– Что пишет-то твой искусственный разум? – спросил я. Строчки бежали быстро а читать было лень.
– Да то и пишет, что в связи с тревогой все выходы блокируются до выяснения ситуации…
И тут до моего уха донесся щелчок. Дверь, заботливо прикрытая Андреем, нежно щелкнула замком.
– Нет…ну, твою мать…,- вздохнул я, и как мне показалось Хаймович. Один Сивуч ничего не понимая хлопал глазами.