Завеса Звездной пыли и Жестокости
Шрифт:
Я ждала от Сирена проявлений самодовольства, надменности, хоть чего-то типичного для фейри. Но что бы он ни чувствовал, предпочел держать свои чувства при себе.
Вместо того чтобы шагнуть вперед и насладиться триумфом, он словно прирос к месту.
– Ты слышала, что я сказал в прошлый раз.
Сирен вытянул голову вперед, слегка наклонив ее, тон его голоса изменился, а тень неодобрения оформилась морщинами на лице.
– Нет… Делфина, – сказал он, и в голосе послышалось снисхождение, от которого злость во мне разгорелась еще до того, как я
– Я… что?
Меня обдало волной ужаса, как если бы я ступила под струи водопада, и мне ужасно захотелось, чтобы он внезапно нарушил тишину.
– Ты слышала. Тебе придется умолять меня, если хочешь заключить со мной сделку.
Снисхождение сменилось будничным тоном, который почему-то звучал зловеще.
Я никогда в жизни ни о чем не умоляла, даже о своей собственной жизни, когда она висела на волоске.
Захотелось развернуться на каблуках и выбежать из башни, навсегда забыв о чрезмерно глупой затее. Так бы я и поступила, если бы это касалось только моей никчемной жизни. Однако дело было не только в ней.
Конечно, не было никаких гарантий, что мне действительно нужно будет вернуться в Алдерию, и никаких гарантий, что возвращение возможно. Своим существованием я представляла самую большую угрозу для безопасности Сола.
К тому же предупреждение Уэйлана не выходило из головы.
Мне следовало обеспечить себе возможность выбраться отсюда, чтобы при необходимости я могла вернуться. Может, не получится спасти Алдерию и Сола, но хотя бы смогу предупредить людей и брата.
И ради брата я готова сделать все что угодно.
Если буду умолять фейри о том, чего я поклялась себе никогда больше не делать, я не стану унижаться. Если умолять, то только сохраняя при этом достоинство.
Я проигнорировала кричащие мышцы ног и назойливый голосок в голове, предупреждающий об опасности, заставив себя медленно двигаться навстречу Сирену, пока не оказалась прямо перед ним. Внимательно заглянула ему в глаза, так же, как и он все это время смотрел в мои. Колени было затряслись, но я им не позволила выдать мою неуверенность, начав опускаться вниз, медленно, контролируя каждое движение. И вот сперва мое левое, а затем и правое колено оказались на прохладном, инкрустированном драгоценными камнями полу.
Сирен возвышался надо мной, пока я безмолвно стояла на коленях и смотрела на него, смущенно моргая.
Фейри ничего не сказал.
Он и правда собирался заставить меня умолять.
Я стиснула зубы и подняла рассеянно цеплявшиеся за юбки руки, сложив их перед собой, словно в молитве.
– Сирен…
– Король Сирен.
Я изо всех сил старалась скрыть удивление, мелькнувшее на лице, но, похоже, недостаточно умело. Фейри видел меня насквозь, уголки его губ поднялись от удовольствия, когда он считал мою эмоцию. Он наклонился, рукой проведя линию по контурам моих скул. Черты его лица скрывались в
Приходилось стоять на коленях так неподвижно, как только получалось у неуверенной меня, пока его ладонь двигалась вдоль линии моего подбородка, задержавшись лишь для того, чтобы большим пальцем поддразнить нижнюю губу.
– Верно, дорогая Делфина, теперь ты имеешь дело не с никчемными принцами.
Его палец вжался в мои губы, проникая между зубов и стремясь к жару моего языка. Этому я неохотно уступила.
– Укуси меня.
Сначала я решила, что он шутит, но его лицо окаменело. Когда он заговорил снова, в голосе отчетливо прозвучала металлическая жесткость.
– Укуси меня сейчас же, Делфина, или ты истечешь кровью.
Я тяжело сглотнула, сопротивляясь желанию отгрызть палец полностью, но подчинилась его приказу: зубы погружались в его плоть до тех пор, пока не почувствовали, как рвется кожа. Только тогда он удовлетворенно выпрямился, вытащив большой палец из моего рта. Почувствовать привкус железа я не успела. Удовольствие на его лице сменилось злобой, когда он поднял палец и медленно, будто дразня, провел им уже по своей нижней губе.
Несмотря на то что на его лицо падала тень, красная кровь выделялась на его алебастровой коже.
– Я чувствую твой вкус в своей крови. Так же как и твой запах, – прошептал он, борясь с желанием слизнуть кровь с губ. – Он опьяняет.
Он одновременно завораживал и пугал.
– Продолжай, – сказал он, снова склонив голову и опасно понизив голос. – В этот раз с чувством.
Я оскалилась.
– Ты чертов садист!
– А ты, в свою очередь, умоляешь фейри о сделке. Конечно, если не боишься продолжать.
Я знала, что он издевается надо мной, но мне было все равно.
Вызов был принят.
– Король Сирен, – произнесла я, вслед за этим понизив голос. – Я стою здесь. Перед вами. На коленях. Молю… умоляю вас о сделке.
Сирен наклонил голову набок, потом с его языка сорвалась притворная невинность:
– Какую сделку?
Я снова стиснула зубы.
– Сделку, которую я отвергла в первый раз.
– А во второй?
Я чуть не откусила себе язык.
– Тогда я ее тоже отвергла.
– Для фейри, которая просит меня о сделке, отвергнутой ею не один раз, а дважды, ты слишком высоко стоишь на коленях.
Горячая кровь прилила к щекам, но я зашла слишком далеко. Нельзя сдаваться. Я опустилась ниже, сев бедрами на щиколотки, не отводя от него взгляда.
Но и этого оказалось недостаточно.
– Ниже.
Мои руки прикоснулись к ледяному полу, а шея изогнулась так сильно, что стало больно смотреть на него.
– Ниже.
У меня не было выбора, и я отвела взгляд, связывающий нас. Холод ночи мгновенно окутал меня, сжимая горло невесомыми когтями и разливая жар по дрожащему телу. Ноги болели от того, что я съежилась на полу, колени жгло, ступни покалывало от отсутствия притока крови.