Завещание бессмертного
Шрифт:
— Всего десять? — обрадовано переспросил его высокий раб с тяжелыми плечами. — Так говори скорее, где они живут!
Анаксарх, с недовольством глядя на восходящее солнце, наскоро объяснил все, что от него требовалось, и пошел скорой походкой дальше, что совсем не шло его грузной, дородной фигуре.
— Ну, так с какого начнем? — усаживаясь в повозку, спросил Лад. — С того, что живет направо или с того, что налево?
— Вообще–то, Протасий велел передать тебе, чтобы мы сразу же возвращались в имение, — замялся Эвбулид. — Стоит ли теперь с ним ссориться?
— Боюсь, что нам и месяца не хватит, чтобы отыскать твоего подаренного, — проворчал Лад. — Что, если твой купец был подарен не Афине, а какому–нибудь Гелиосу или Деметре?
— Есть еще Посейдон, Гермес, Дионис… — удрученно добавил Эвбулид.
- Вот–вот, — подхватил Лад. — У вас, эллинов, богов не меньше, чем лавок в этом Пергаме, и каждому мог быть подарен твой купец. Тут не то, что месяца — года бы еще хватило! — не без тревоги заметил он и, неожиданно улыбнувшись, показал крепко сжатый кулак. — А Протасия не опасайся, он у меня вот где! Разве он найдет еще такого управляющего, который согласится отдавать ему почти все заработанные у Эвдема деньги?
— Тогда не будем терять времени! — встрепенулся Эвбулид. — Начнем с того Афинодора, который ваяет из воска, как сам Аттал, и часто возит свои товары в Аттику!
4. «Запомните это имя!»
«Так что же мне все–таки придумать? — вопрошал себя Демарх, сидя в самом углу скульптурной мастерской Артемидора. — До назначенной Эвдемом встречи осталось всего несколько часов…»
Он медлил, идя сюда, охотно останавливался для бесед со знакомыми пергамцами, невпопад отвечал на их вопросы, и когда вошел в это помещение, то с упавшим сердцем увидел, что все заговорщики были уже в сборе.
Ждали Аристоника, который должен был приехать из приморского города Левки.
Здороваясь, Демарх невольно опускал глаза перед людьми, которые за короткое время стали ему понятными и близкими.
Наконец в коридоре послышался легкий шум и в сопровождении нескольких вооруженных рабов в мастерскую — полы легкого дорожного плаща враспашку — стремительно вошел Аристоник. Кивком поздоровавшись с собравшимися, он направился к своему любимому месту в углу. Только тут Демарх с ужасом заметил, что сел рядом с высоким креслом побочного брата царя. Ему показалось, что взгляды всех собравшихся устремлены на него.
— Смотри, какой он сегодня решительный! — шепнул на ухо, как всегда подсевший к нему Кабир. — Может, решил дать, наконец, сигнал к восстанию, а?
—Не знаю… — рассеянно пробормотал Демарх, еще ниже опуская голову. — Может быть…
—Может!.. — передразнивая, возмущенно зашипел Кабир. — Да все мы только и ждем этого! Скажи Аристоник одно только слово, призови всемогущим Гелиосом, и весь Пергам поднимется в считанные минуты!
—Да–да, конечно… — не слушая носильщика, кивнул Демарх.
—Что это с тобой? — участливо взглянул на него Кабир. — С женой что? Или опять Саранта заболела?
—Нет, просто не выспался! — вздохнул Демарх и, не
—И очень многое бы потерял! — Кабир кивнул на сидящего рядом с хозяином лавки худощавого человека в римской тоге и прямым, словно точеным из мрамора, носом. — Видишь этого человека?
— Римлянина?
— Он римлянин только наполовину! — быстро зашептал Кабир, увидев, что Аристоник поднял руку, призывая всех к тишине. — Его отец был изгнан из Рима за кражу скирды хлеба, а мать наша, пергамская. Зовут его Постум, и у него удивительная способность запоминать все, что он увидит и услышит. Под видом квирита он больше года пробыл в Риме и теперь приехал, чтобы рассказать нам о нем…
Кабир перехватив недовольный взгляд Аристоника, приложил ладонь к губам, красноречиво обещая, что будет нем, как рыба.
— Артемидор! — добившись полной тишины, окликнул Аристоник. — Где же наш благородный квирит?
— Вот он! — улыбнулся купец, подталкивая Постума к центру мастерской.
— Здесь! — подтвердил тот, глядя на побочного брата правителя Пергама. — Не узнаешь?
— Да где же тебя узнать! — покачал головой Аристоник. — Накажи меня Гелиос, истинный патриций! И как тебя только не растерзали по пути сюда?
— Да уж могли… — признался «римлянин» и, поправляя складки на тоге, добавил: — Только очень хотелось предстать перед вами во всем этом обличье!
— Боялся, что мы без этого тебе не поверим? — обвел глазами собравшихся Аристоник. — Нет, Постум, нам хорошо известно, скольким опасностям ежедневно ты подвергался в этом проклятом городе, и без всякой тоги поверили бы каждому твоему слову! Верно я говорю?
— Все правильно, Аристоник! — закричал, вскакивая с места, Кабир и подмигнул Демарху.
Со всех сторон послышались одобрительные голоса:
— Верно, верно!
— Говори!
— Не тяни!..
— Начинай, Постум! — с мягкой улыбкой разрешил Аристоник и откинулся в кресле, чтобы удобнее было слушать.
Постум сдержанно кивнул, посмотрел на Аристоника, потом — на Демарха, как показалось тому, прожигая его взглядом до самого сердца, на подавшегося вперед Кабира… Затем обвел всю мастерскую серыми, запоминающими глазами, и спокойно начал:
— Рим переживает сейчас не самые лучшие дни в своей истории…
— Хвала богам! — пробасил Анаксарх,
Постум жестом попросил не перебивать его и продолжил:
— За семь веков его существования вряд ли найдется и трех примеров, чтобы так волновалось население внутри города и так была слаба армия, чтобы столь небезопасно для республики было на ее границах. Вот уже восемь лет Рим не может овладеть крошечной крепостью в Испании — Нуманцией, весь гарнизон которой едва ли насчитывает десять тысяч человек. И даже разрушителю Карфагена Сципиону Эмилиану пока не под силу сделать это, хотя на всех перекрестках Рима только и говорят, что бывший консул вот–вот разрушит стены Нуманции и продаст ее жителей в рабство!