Завещание Фродо
Шрифт:
Эти слова поразили Мазлуса. Они так глубоко запали ему в душу, что он уже и думать ни о чем не мог. "Узнать секрет во что бы то ни стало, а там разберемся", - поставил цель Горх. Он внимательно следил за экспериментами своего учителя, забрасывал дела и развлечения, чтобы оставаться долгими вечерами и помогать, проявляя похвальное рвение. В один из таких вечеров Мазлус где-то задержался, а когда пришел в лабораторию, то увидел, что учитель спокойно сидит на веранде и созерцает морской закат. Это было вовсе не похоже на деятельного старика.
На вопрос Горха, будут ли они сегодня работать, Стратус Кронлерон
– Я преклоняюсь перед вами, учитель. Вы величайший из магов!
Просмотреть нужные записи долго не удавалось. Кронлерон запирал свои дневники в сундучок. Но, как известно, зверь бежит на ловца, если ловец умеет ждать. Как-то учитель занемог и послал Мазлуса за записями, дав ключ. Секрет был узнан, но время еще не пришло.
Что за цена открытию, которое делается только ради науки, пусть даже и волшебной? Какой изобретатель не мечтает подарить свое изобретение миру? Кронлерон начал с бедняков. Получив разрешение и одобрение тогдашнего правителя Борка, маг давал неимущим жилища и ремесла, фермерам - орудия труда и посадки фруктовых деревьев, а желающим ловить рыбу - баркасы и сети. Все, кто хотел созидать, получали такую возможность. Идея справедливого распределения овладела умами. Единственное, что запрещал закон - это производить волшебным способом еду, одежду и предметы быта. "Народ должен трудиться", - говорил Борк. Поначалу у него была масса сторонников. Ведь бедняков всегда намного больше, чем "хозяев жизни". Возможность заниматься каждому тем, чем он хочет, породила всплеск общественного благополучия. Народ верил своему правителю Борку и превозносил мага Кронлерона - избавителя от невзгод и несправедливости. Но были и те, кто возненавидел обоих.
Кучка царедворцев и богачей не могла простить утраченного влияния и ломала головы над тем, как вернуть все обратно. Тут-то Горх и подсуетился. Уговор был таков: они думают, как избавиться от Борка, а он занимает место Кронлерона, предлагая им прибыли от торговли волшебными составами.
Корабль Борка пошел на дно, когда он объезжал с инспекцией удаленные острова архипелага. Больше правителя никто не видел. Чтобы смягчить народное горе, новый правитель издал указ о разрешении торговать усмарилом в отдельных лавках. Процессом закрепления при каждой лавке ведал специальный чиновник. Поначалу закрепление было бесплатным и как бы прилагалось к цветным составам.
Расчет Мазлуса оказался верным: население Эль-Бурегаса забыло о Борке и превозносило нового правителя. Кронлерон лишился должности придворного мага и, потрясенный предательством ученика, отгородился от мира в своем замке.
Уклисты - лавочные приставы, стали закреплять все, что желали покупатели, все, кроме денег. Вскоре многие бросили ремесла и стали жить в свое удовольствие, иногда только пополняя запасы усмарила. Каждый стал почти богачом, и всем было наплевать на то, что происходит за пределами его дома. Так продолжалось несколько лет. За это время правительство и Горх накопили огромные запасы усмарила, разрабатывая новые шахты на острове Блео, почти полностью состоящего из звездной породы.
Теперь уже только в легендах осталась память о том, как летучая звезда упала на архипелаг. Пара огромнейших
Впрочем, легенды легендами, а если бы не Стратус Кронлерон, открывший магические свойства породы, водились бы на непригодном для жилья клочке суши лишь морские черепахи да крачки с бакланами.
Когда Мазлус понял, что сознание жителей Эль-Бурегаса окончательно искалечено беззаботностью, которую давал усмарил, он убедил правительство ввести значительную плату за "закрепление". Взрыв народного гнева не заставил себя ждать. К тому же агитаторы Горха основательно позаботились о том, чтобы растолковать возмущенному населению, кто виноват в подрыве благоденствия, а кто действительно заботится о всеобщем счастье. Правительство истребили, а Верховным консулом стал Мазлус Горх. Плата за "закрепление" была вновь отменена. Теперь оставалось убрать тех, кто много знал, а именно, Кронлерона с его учениками.
К тому времени старый маг уже перебрался из столицы - Ласиоты, на остров Ежиный. Там он продолжал экспериментировать с природными силами, работая над свойствами желтого усмарила - самого неизученного. Немногочисленные жители уже стали привыкать к внезапной смене погодных явлений, как вдруг пришел корабль под флагом Верховного консула. Губернатор острова был ознакомлен с постановлением об аресте Кронлерона и всей его свиты.
Но сопроводить волшебника на корабль стражникам не удалось. На подступах к дому мага они были атакованы громадными ежами, скачущими на дрофах. Приближаясь к солдатам, ежи прыгали со спин птиц и, сворачиваясь в полете клубком, разили их своими огромными колючками. Иглы, по крепости не уступавшие стальным, пробивали кожаные доспехи, а еж, нанося удар задними лапами, спрыгивал, оставляя смертоносные занозы в теле противника. Немногие уцелевшие стражники убрались восвояси.
Мутанты были порождением ученика Кронлерона Мурса, уделявшего с согласия учителя много времени экспериментам с живыми существами. Мурс использовал обычных местных ежей, научил их говорить, и главное, сам научился договариваться с ними. "Скоро у нас будет целая армия, - сообщил он остальным.
– Вот только найду средство вводить их в транс, чтобы долго не уставали". Именно он научил ежей подолгу крутить колеса различных приспособлений. "Чего простаивать солдату, когда работа есть?
– смеялся Мурс, плавая на баркасе с ежиным двигателем.
– Эй, главный, мыши ужа!"
Может, Стратус Кронлерон и вступил бы в противостояние с Горхом, если бы не гибель Мурса. Когда тот пошел договариваться о встрече мага с губернатором, охрана начинила его стрелами.
"У этих неблагодарных существ нет больше будущего", - скорбно произнес Кронлерон и стал готовиться к отплытию. Разочаровавшись в своем народе, волшебник решил покинуть архипелаг: навсегда или нет, он и сам этого не знал.
Мазлус Горх послал на поиски целую эскадру, но догнать чудесно оснащенное судно, в каждом барабане которого сидела тысяча мурсовских ежей, так никто и не смог.