Завещание Мадонны
Шрифт:
– А какие-нибудь фарфоровые статуэтки, чашечки из тончайшего фарфора…
Андрей покачал головой:
– Ты знаешь, я сейчас вспоминаю и думаю, что у них даже хрусталя нет. Помнишь, как в советские времена народ хрусталь собирал? А тут, пожалуй, больше всего тарелок. И супница, которая сразу же в глаза бросается. Поедешь в гости – обрати внимание.
– Если меня пустят в комнату. Скорее проведут на кухню. Кстати, она на меня впечатления не произвела. Давно пора ремонт делать.
– Во всей квартире давно пора ремонт делать. То есть квартира на самом деле напоминает наш нищий
– Где они работают?
– Официально – нигде. Он занимается реставрационными работами под заказ. Одна из комнат переоборудована под мастерскую. Алла Иванихина сказала, что ей нет смысла работать за такие деньги, которые ей платили в музее как искусствоведу. Она лучше на даче поработает и обеспечит их с мужем овощами и грибами до следующего года. Они как раз приехали с дачи. Квартира заставлена банками – частично пустыми, частично уже заполненными.
– А зимой чем занимается?
– Наверное, домашним хозяйством, – пожал плечами Андрюша. – Вообще у меня не создалось впечатления, что они живут богато. И они точно не относятся к богеме. Довольно простые люди, выпендрежа никакого не заметил. Им было просто жаль украденные картины.
– Кстати, они застрахованы?
– Не знаю. Спроси сегодня. Но с вневедомственной охраной, вероятно, будут судиться. По крайней мере, так сказали.
– А если кто-то из ближайшего окружения? Если знали, как отключить сигнализацию?
Андрей опять пожал плечами.
– Кто есть из родственников?
– Дочь, с которой, по заявлению родителей, они отношений не поддерживают.
– Сколько лет дочери? – спросила я.
– Ну, наверное, около двадцати. Николаю – сорок семь, Алле – сорок пять. Считай сама.
– Чем провинилась дочь?
– Не сказали. Возможно, вышла замуж не за того мужчину. Прописана она в этой квартире. Это ребята проверили.
– Значит, могла…
– Родители заявили, что поменяли замки после того, как прекратили общение с Риммой Николаевной.
– Кто бывает в доме?
– Только старые проверенные друзья. Никаких новых лиц в последнее время не появлялось.
– Ну, знаешь, и старые проверенные друзья вполне могли захотеть поправить пошатнувшееся финансовое положение. Не мне тебе объяснять.
– Список друзей у нас. Будем всех проверять. Но меня больше всего интересует, почему взяли именно эти две картины? Почему больше ничего не украли?
Я сказала, что попробую прощупать почву в этом направлении. Потом, возможно, загляну к своему новому знакомому, галерейщику Артуру Рубеновичу Галустьяну. Может, даст какие-то внятные объяснения?
Глава 5
Вечером мы с Пашкой сидели на кухне у Аллы и Николая Иванихиных. Пашка прибыл с пивом, которому страшно обрадовался Николай, я – с тортиком. Но Алла предпочла пиво. То есть из всей честной компании чай пила только я. Также я пришла к выводу,
– Юля, мы вам хотим предложить сделку, – заявил Николай Иванихин. – После отъезда полиции мы много думали… Ну, в общем, мы знаем вашу репутацию. Мы ведь вас с нашими знакомыми много раз обсуждали. Да и город у нас, как показывает практика, маленький. И видим вас часто по телевизору. Про вас много говорят. Вы ведь денег не берете?
– Нет, я беру информацией. Сюжетами.
– Хоть кто-то не берет деньгами, – улыбнулся Николай.
– Мы организуем вам сюжет, – заявила Алла, отрываясь от пива.
– Серию статей, – поправил муж. – Снять, скорее всего, не удастся. Хотя…
– Не о нас, а об одном музее, – добавила Алла. – О том, что там делается. Нас, конечно, упоминать не надо. Но мы вам дадим убойную информацию. В полицию мы с ней идти не хотим. Нам не нужны допросы, протоколы. Вообще связываться с полицией, с какими-либо официальными инстанциями нет никакого желания… Кстати, мы удивились, что такие нормальные ребята к нам приезжали.
– В полиции работает много хороших людей, – сказала я. – Вы, возможно, чаще имеете дело с ГАИ, и поэтому у вас сложилось вполне определенное мнение о наших органах. Но ребятам для расследования дела нужна информация. И скажите, что вы хотите от меня. И вообще что хотите, кроме как получить картины назад?
Алла вздохнула. И Николай вздохнул.
– Сегодня вечером информация о краже двух ваших картин будет дана в «Криминальной хронике» – без упоминания вашей фамилии. Просто попросим граждан сообщить информацию по картинам, если она у кого-то есть или появится. И предупредим, что покупать их не следует. На следующей неделе информация будет напечатана в «Невских новостях». На этой неделе выпуск уже вышел.
– Спасибо, Юля, – поблагодарили супруги.
– Картины были застрахованы?
– Нет.
– Они как-то где-то зарегистрированы? В каких-нибудь каталогах, реестрах? У вас есть документальное подтверждение покупки? Хоть что-нибудь?
– Эти картины мой дед привез из Германии, – сообщила Алла.
– То есть официально? Если он перевозил их через границу…
– Вы не поняли, Юля. Вам фамилия Иванихин ничего не говорит?
– Простите, нет.
– Мой дед был генералом, воевал с первого дня Великой Отечественной, дошел до Берлина. Конечно, он не Буденный, Жуков, Конев, но ведь было и много других генералов в Советской армии. Дед упоминается в некоторых учебниках по истории.
– То есть он привез украденные вчера из вашей квартиры картины из Германии?
– Все картины, которые висят у нас в доме, привезены дедом из Германии. Здесь мы ничего не покупали. Это была хоть какая-то компенсация за то, что пережили наши солдаты и офицеры. А если вспомнить, сколько немцы отсюда вывезли… Вы знаете, сколько объектов национальной культуры было уничтожено за четыре годы войны? Счет идет на тысячи!
– Я все поняла. Дальше объяснять не нужно.
Я почему-то подумала о Вальтере Кюнцеле. Но не он же заказал кражу двух определенных картин? Хотя мне, вероятно, стоит встретиться с этим немцем.