Завещание поручика Зайончковского

Чудакова Мариэтта Омаровна

– Понятно, почему однорукого в милицию взяли? В виде исключения? Коррупция, братцы, милицейские ряды душит. Так, может, думают, я одной-то рукой меньше загребу, чем другие двумя…

– Сержант, слушай сюда. Мы здесь по приказу генерал-лейтенанта Шуста. Помнишь такого?

– Еще чего-нибудь спроси.

– Мы тут девочку одну везем по Сибири. С сыном генерал-лейтенанта в дружбе, между прочим.

– Ого! – заинтересовалась мобильная трубка. – Сколько же ей лет?

– Да тринадцать, Василий, тут не то совсем, что ты думаешь… Ну она тут такую задачу непростую выполняла – и практически выполнила.

Парня одного на пожизненное за чужое убийство отправили, а она все это дело размотала…

– Сколько, говоришь, лет? – засомневалась трубка. – Тринадцать?

– Тринадцать, тринадцать… Подробности письмом, Василий. Чего ты удивляешься, не пойму? Не хуже меня знаешь – в Отечественную такие разведчиками были. К немцу в тыл ходили…

– То война… – раздумчиво сказала трубка.

– Не о том речь сейчас, слышь, отделенный? За ней два киллера идут, понятно?

Трубка мгновенно сменила интонацию, сразу оказавшись «при исполнении»:

– Где они? Где девочка? Где вы сами?

Ну а дальше с ходу пошла разработка плана операции. С ней мы вас пока знакомить не будем.

* * *

Слава легко и, конечно, раньше всех не только добрался на своем мотоцикле – разумеется, вместе со Скином, – до Эликманара, но и быстро разыскал дом тетки Феди Репина. Секрет простой: он расспрашивал не взрослых, а всезнающих подростков. И теперь прояснял очень удивленной и обрадованной появлением обоих ребят Жене – а заодно и себе – ситуацию.

А она была иной, чем Слава себе представлял. Он считал, что идет на помощь – имея в виду прежде всего свою повышенную мобильность – Леше и Сане. Однако выяснилось, что их на месте нет, хотя они должны бы уже и быть.

Не было пока еще на месте и хорошо укомплектованной команды Тома, о которой Слава знал от него самого.

Следовательно, личные и срочные действия Славы-байкера опять приобретали особое, повышенное значение.

Задача у него была не из легких – особенно если принять во внимание острый дефицит времени. От Тома он имел четкое наставление – Женю не пугать, не сообщать в упор, что ее хотят пристрелить как бешеную собаку. Это и на взрослых мужчин неприятно действует. А тут все-таки девочка, хоть и не робкого десятка. Самое важное – принять срочные меры безопасности. Потому что нельзя было исключить того, что убийцы, которых никто из Жениных друзей не знает в лицо, уже где-то неподалеку. А они-то знают Женю в лицо…

– Женя, тут такое дело… Тебе надо бы найти временное укрытие. Потому что есть люди, которые могут причинить тебе зло. Ты ведь, кажется, упоминала, что тебя по дороге раза два кто-то преследовал?

– Да…

Вообще-то Женя совсем забыла эти случаи. Но сейчас вспомнила.

– Разве они где-то здесь?.. – спросила она несколько растерянно и даже слегка побледнев.

– Пока нет. Но в любой момент могут появиться. У тебя из местных не завелся тут кто-нибудь, кому ты могла бы доверять?

– Есть такие, – сразу же отозвалась Женя. – Даже двое. Вот в том доме – Игнат. Мы немножко знакомы. И на соседней улице – Степа Барабанчиков. Ему уж точно доверяю. Он в наше Братство вошел.

– Тогда скажи-ка мне поточнее, в каком он там доме. Мы со Скином сейчас быстро к нему смотаемся.

Степе,

который сразу Славику понравился, было сказано все как есть. Человека, второй год занимавшегося страшными преступлениями, сообщение о двух профессиональных убийцах сильно не удивило. И он сразу подсказал удачное решение – поселить Женю в гараже у них во дворе. Сейчас он был пустой; туда ставили машины приезжавшие родственники.

Обсуждать со Степой детали оказалось очень легко – голова у него работала четко и ясно. Скин еле успевал следить за их со Славиком обсуждением проблемы.

Привести Женю сюда надо было так, чтобы ее никто не видел, – иначе все лишалось смысла. Казалось бы, удобнее всего это сделать ночью. Но до ночи Славик ждать опасался. По поселку ходили пешком и передвигались на машинах туристы. Убийцы могли затеряться среди них. Конечно, «Тойота-Лексус» черного цвета – это была примета. Но машину они могли оставить вообще в соседнем поселке и ходить пешком, ничем не выделяясь среди остальных горожан-туристов.

Была еще одна проблема – Тося.

Без Жени она нигде ни за что бы не осталась. Поселить в гараже – собаке иногда надо выходить, и она будет Женю демаскировать. Оставить во дворе – Буян не поймет, будет беспрерывный истошный лай.

Тогда Степа решил, что Буяна можно отправить пока на край поселка к бабушке. К ней Буян благоволил, потому что кормежка там была – высокий класс: приходившего порою в гости пса Степина бабушка баловала. А Тосю поселить в его конуре. Женя сумеет ее уговорить пожить в чужом домике.

Тут на крыльцо вышла из дома Дуня Барабанчикова со всеми своими косичками и безмятежным взором. И Славик спросил:

– Твоя сестренка?

– Моя.

– В этом же доме живет?

– Ну да.

– Тогда, Степан, не пойдет, – твердо сказал Слава. – Мы у тебя все это устраивать не можем. Нельзя ее опасности подвергать.

И Степа тоже – как очнулся – понял вдруг, что не может ни ее, ни маму поставить перед фактом возможной стрельбы. А убедить их уйти к бабушке тоже вряд ли возможно.

– Тогда – к Силантьичу, – уверенно сказал Степа. – Он один живет. И гараж у него тоже есть. Он все понимает. И не трус.

Глава 42

У Силантьича

Вадим Рыболовлев читал распечатанную из Интернета газетную статью, можно сказать, не веря своим глазам.

В статье рассказывалось, что на официальном сайте Министерства обороны в разделе «История против лжи и фальсификаций» обнаружился текст, подписанный начальником отдела военной истории Института военной истории того же самого министерства. Начальник этот был кандидат исторических наук и полковник. Он объяснял, что в развязывании Второй мировой войны виновата… Польша. Потому что она отказала гитлеровской Германии в ее, по мнению полковника, очень даже умеренных (!) требованиях. Гитлер всего-то требовал включить город Данциг в состав Третьего рейха и разрешить провести через всю Польшу экстерриториальные немецкие железные и автомобильные дороги – в Восточную Пруссию.