Завещание поручика Зайончковского
Шрифт:
Леша в спор по этому поводу не вступал. Потому он уже пятый час ведет «Волгу» и будить Саню пока намерения не имеет.
Теперь в машине еще и Том, у правого окошка. Подсунув ноги под Тосин мягкий живот, он не отрывает глаз от все повышающихся и повышающихся холмов. Проехали Челябинск; близится Урал. Том уже знает, что скоро увидит столб с надписями:
«Хорошо было бы, – думает Том, – заехать к Ване Грязнову в Златоуст». Но понимает, что просить об этом Лешу и Саню – это уже слишком.
И Женя вдруг вспоминает, что надо же наконец позвонить любимой подруге! Последнюю эсэмэску она отправила ей сто лет назад! И Женя набирает Зиночкин номер.
– Зиночка! Я уже еду домой, в Москву!
И слышит, как та тут же начинает рыдать.
– Зина, Зиночка! Ну что ты плачешь? Все же хорошо, нам все удалось! Олега освободили! Его оправдали, он поехал со своей мамой в Тюкалинск!
А Зиночка никак не может заговорить – прямо задыхается от слез. И наконец Женя слышит:
– Ты… жива…
– Конечно, жива!
– А Синицына сказала, что тебя точно убили… А родителей твоих дома нет, спросить не у кого… Я уже третий день плачу…
И Женя утешает Зиночку. Но знает, что та все равно будет плакать еще не меньше суток – вспоминать, как ей было плохо, когда она думала, что Женьку убили.
Потом Женя вспоминает, что скоро увидит Диму, – и тяжело вздыхает. Вот кто ждет ее, это уж точно! Но ее сердце расколото надвое. И неизвестно, как пойдет ее жизнь дальше…
Женя едет и едет, смотрит в окно, ничего не вспоминает специально, но в голову лезет все подряд, что увидела она и услышала за длинную-длинную дорогу. …Еще до Тоси, где-то перед Уралом, глубокой ночью, забуксовала «Волга», застряв в глубоком песке, Саня и Леша возились у колес, тихо ругаясь, а Женя сладко спала.
– Служивый, нет ли лопатки?
– Есть.
И он достал из рюкзачка саперную лопатку.
Сквозь дрему Женя услышала, как взревел мотор. Колеса закрутились, машина вырвалась из песка.
– Братишка, а куда ты идешь? – спросил Леша, отдавая лопатку (он всех молодых мужчин называет братишками).
– В отпуск на пять дней.
– К маме? – спросил Саня.
– К маме.
– А сколько вас у нее?
– Я один.
– Знает она, что ты к ней идешь-то?
– Нет.
– А что пехом-то?
– Да никто не останавливается.
– Сколько ж ты прошел?
– 45 кэмэ. Теперь четыре только дня отпуска осталось.
Саня с Лешей посадили солдатика к Жене, сказали:
– Спи теперь!
– Не-а. Я спать не хочу, – сказал солдатик Толя и заснул в ту же секунду – прежде, чем «Волга» тронулась.
Его подвезли 120 км до его села Новоспасского – и Толя, поправив рюкзак, бегом побежал по заросшей травой уличке к своему дому. А Саня все не мог успокоиться:
– Слышь, Калуга?.. Это что у нас с тобой за страна такая стала? Солдата подвезти никто не хочет!..
…Женя едет и ни о чем не думает – мысли сами приходят и уходят. Но что она знает твердо – только теперь, когда она наконец попадет в Москву (и увидит свою мамочку!) начнутся ее настоящие дела. Она очень надеется, что – без ужасов.
И если все пойдет так, как Женя задумывает, то не исключено, что, может быть, когда-нибудь, рано или поздно, наш читатель узнает об этом – из совсем другой книги, но с теми же героями. Под названием: «Дела и радости Жени Осинкиной и ее друзей».