Завещание профессора Яворского. Плата по старым долгам

Ростовцев Эдуард Исаакович

– Кажется, его зовут Толиком, - продолжала Инна Антоновна.

– Звали.

Она растерянно посмотрела на него, ткнула сигарету мимо пепельницы:

– Он умер?

– Сегодня утром.

– Какой ужас!

Она потянулась за новой сигаретой. Кажется, ее огорчение было искренним.

– Спасибо, что сказали, не то бы я наболтала всякую чушь.
– Она прикурила, окуталась дымом.

– Что вы подразумеваете под чушью?

– Чушь! Но если вас интересует и это, извольте. Одно время Толик был влюблен в Ларису. По-мальчишески,

конечно: краснел-бледнел в ее присутствии, что Лариса, разумеется, замечала, что отнюдь не шокировало ее. А вот Надежда Семеновна на этот счет рассуждала иначе. Она не раз выговаривала падчерице за то, что слишком снисходительна к этому парню. То ли за нравственность ее опасалась, то ли считала, что он неровня Ларисе. Скорее - последнее.

– Лариса послушала мачеху?

– Этот флирт был несерьезен с самого начала.

– На этой почве раньше возникали конфликты?

– Мне об этом неизвестно.

– Чем увлекается Лариса?

– Всем понемногу: отдает дань моде, любит потанцевать, не гнушается барами, вечерними кафе. Но вместе с тем занимается спортом: велосипед, плавание, лыжи. Собирает книги по киноискусству.

– Хотела стать киноактрисой?

– Кто из девчонок не мечтает об этом!

– В мединститут пошла по призванию?

– Вероятно. У нее было с кого взять пример.

– У Ларисы есть автомашина. Как часто она пользуется ею?

– В основном на ней ездит...
– Инна Антоновна замялась, но поскольку фраза была уже начата, закончила принужденно: - ...бывший шофер Матвея Петровича и Новицкий.

– Ездить может один человек, двое, очевидно - ездят.

В неладах с грамматикой Инну Антоновну упрекнуть было нельзя. Значит, кто-то из этих двух был добавлен уже в начатую фразу. И добавлен не случайно...

– Лариса ладит с Новицким?
– сделав паузу, чтобы не подчеркивать связь вопроса с предыдущим, спросил Ляшенко.

– Она любит его, считает братом. Названым, разумеется, родство тут ни один ЗАГС не установит, - на какое-то мгновение быстрее, чем можно было ожидать, ответила Инна Антоновна.

– И он так считает?

– Мне кажется, да. В свое время он уделял ей много внимания: приобщил к спорту, туристским походам, научил водить ту же машину, помогал готовиться к вступительным экзаменам.

– А сейчас?

– Лариса стала взрослой, и это породило определенные проблемы.

– Он стал смотреть на нее по-иному?

– Не думаю. Лариса приехала сюда тринадцатилетней девчонкой, а он уже был студентом-старшекурсником и смотрел на нее, как на девчонку. Такой взгляд редко меняется.

– И взгляд Ларисы не изменился?

– Я уже сказала: в их отношениях появились определенные проблемы. По-моему, она ревнует Пашу к его поклонницам.

– Новицкий - нравственный человек?

– Не знаю, что вы вкладываете в это во многом субъективное понятие. Он честен, правдив - порой даже чересчур, что не всегда и не всем нравится. Однако в чужие дела не вмешивается

без особого на то приглашения. Аккуратен, пунктуален. Любит свою профессию: готов дневать и ночевать в операционной. Но вместе с тем, подвержен депрессиям - это я как специалист отмечаю, - бывает ни с того ни с сего бросает все, в том числе работу, и исчезает на день-два неизвестно куда. Потом появляется как ни в чем не бывало. Его уже разбирали на месткоме, членом которого я имею честь быть; так что говорю об этом не понаслышке. Что еще? Нравится женщинам и порой уступает их домогательствам, хотя сердцеедом его не назовешь. Может выпить и даже напиться, я наблюдала один такой случай. Не курит, поскольку всерьез занимается спортом...

Ответ был чересчур многословен - Инна Антоновна умела давать более сжатые характеристики. Некоторая доля иронии не меняла положения. Но акцентировать внимание на этом, пожалуй не стоило.

– Как он смотрит на то, что Лариса встречается с Боковым?

– Искоса смотрел, и Лариса перестала встречаться с Донатом.

– Новицкий имеет на нее такое влияние?

– Лариса сама не очень серьезно относилась к поползновениям Дона. Она девушка неглупая и понимала, что для Доната ухаживание за ней не самоцель, но средство.

– Средство для чего?

– Ну хотя бы для того, чтобы стать зятем профессора Яворского.

– А как относилась к этому Надежда Семеновна?

– По-разному. Когда Матвей Петрович был здоров, она считала, что Ларисе не следует торопиться с замужеством. Но едва он слег, как Надежда Семеновна воспылала к Донату почти материнской нежностью. Она - женщина трезвая и понимала, что рискует потерять не только мужа, но и поставщика.

– Поставщика чего?

– В основном, дефицитных промтоваров. Надежда Семеновна большая модница и не допускает мысли, что в осенне-зимнем сезоне останется без югославской дубленки, или, допустим, итальянских сапожек.

– Лариса тоже пользовалась услугами Бокова?

– А чем она хуже мачехи! Мне кажется, это лишний вопрос.

– Простите, по своей наивности я подумал, что интеллигентным женщинам не пристало прибегать к услугам фарцовщика, - усмехнулся Ляшенко.

– Ну что вы! Разве так можно говорить о человеке с хорошими манерами, который был принят в доме Надежды Семеновны? О нем следует говорить: наш друг Донат.

– Кажется, вы не очень любите Надежду Семеновну?

– Это у нас взаимно!

– Тем не менее, бываете у нее.

– И она порой заглядывает ко мне. Мы мило улыбаемся друг другу и так же мило говорим друг другу гадости. А куда денешься! У нас слишком много общего: профессия, институт, приятели, память...

– Что за человек Боков?

– Неотразимый мужчина - это его основная специальность. По совместительству врач, по призванию великий комбинатор. Но при всем том, ужасно респектабельный: носит кольцо с печаткой, бреется два раза в день, говорит на трех языках, посещает секцию йогов.