Завещание рыцаря
Шрифт:
Почти ползком я втащил Энтони наверх и какое-то время сидел рядом с ним, прислонившись спиной к дубу и тупо созерцая лесную опушку внизу, встающее солнце и речушку, текущую вдоль леса метрах в двухстах от подножья кургана. Потом в голове зашевелились кое-какие мысли, напрямую связанные с урчанием в животе. В наборе среди прочего имелись леска и крючки. Правда, там нет наживки, но можно попробовать на листик. Плохо только, что был дождь - после сильного дождя клёв так себе… а вдруг повезёт? Я достал коробочку и принялся сооружать импровизированную удочку.
ГЛАВА 26.
У
Помню, что со своей "удочкой" я спустился к речушке, прошёл метров сто по течению. В заливчике наклонился в воде посмотреться, понял, почему так плохо вижу - из тёмного зеркала на меня глянула опухшая, перемазанная кровью харя вурдалака. Глаза заплыли. Ндас, комары…
А вот потом? Что было потом? Наклонился. Посмотрелся. И?…
Я открыл глаза. И тут же захотел закрыть их снова, чтобы вернуться назад - в любой, самый жуткий момент нашего путешествия. Хоть обратно в ночной лес.Но закрывать глаза было уже бесполезно - насмешливый голос поинтересовался:
– Очнулись, молодой человек?
Дымом тянуло от костра - предосторожность от комаров, в огонь были умело положены сухие и сырые веточки вперемешку, костёр не потухал, но дымил здорово. Скрестив ноги,около него сидел и жрал правой рукой жареную рыбу Витёк. Левой он помочь себе не мог - запястье покрывал уже несвежий бинт. Бедный подонок вряд ли когда-нибудь ещё сможет пользоваться этой рукой в полную силу - мягкая пистолетная пуля наверняка порвала сухожилия и раздробила кость. Витёк и сейчас кривился - и явно не от косточек в рыбе. От запаха, пробившегося сквозь пелену дыма, у меня свело живот голодной судорогой.
Сергеич стоял около дерева, скрестив на груди руки и рассматривая меня с насмешливым интересом. Третьего их сообщника я не видел - наверное, охранял лагерь. Около большого вяза лежали рюкзаки.
А на втором дереве - кажется, тоже вязе - на толстом коротком сучке, висле я. Сучок проходил между скрученных в запястьях рук, от моих ног до травы под ними было полметра. Солнце припекало тихий лес, вокруг было зелено и красиво, а я висел в бандитском лагере совершенно голый и абсолютно беспомощный.
И от мысли о моей беспомощности мне сделалось страшно.
Попробуйте себе представить, что вы в руках человека, о котором совершенно точно знаете, что он бандит и убийца. Добавьте к этому свою полную невозможность сопротивляться. Приплюсуйте сюда мысль, что надеяться на помощь нельзя - никто о вас ничего не знает. И - для полноты картины!
– ожидание и мысли о том, что с вами сделают. Ну как? От страха по всему телу у меня выступил липкий пот, и Сергеич это заметил:
– Да ты не бойся… Лучше "здравствуй", скажи, давно ведь не виделись, не разговаривали…
– Ну и слава богу… - выдавил я.
– Я бы и дальше обошёлся…
–
– почти искренне удивился Сергеич.
– Это ты брось. Ты меня картечью чуть не ухлопал, я же не злюсь… Ну перехитрили мы вас. Ну догадались, что к кургану пойдёте, даже если тебе этого англичанина на себе нести придётся - вы же упорные ребята…
Несмотря на ужас ситуации мне стало смешно. И досадно одновременно. Если бы этот паразит знал, что мы сюда забрели случайно, а вовсе не от упорства - он бы вообще заплясал от радости!
– Нету здесь клада, - сказал я и не удержал стона - боль в руках росла.
– А где он?
– вкрадчиво поинтересовался Сергеич.
– Вообще нету его!
– зло (от боли) крикнул я. И непроизвольно добавил: - Да снимите же! Больно!
– Повиси пока, - улыбнулся Сергеич. А Витёк пробурчал, глядя на меня тупыми глазками:
– А ежли его нету, чего вы сюда припёрлись? Комаров кормить?! Говори, где второй щенок, морда эта иностранная!
Он сказал не "морда", нго ругательство я пропустил мимо ушей, потому что изумился до такой степени, что забыл про боль. Они не нашли Энтони?! Неужели были настолько тупы, что не поднялись на курган?!
– Нам только с ним поговорить надо, - снова начал Сергеич.
– Ты скажи, где его оставил, когда рыбку ловить пошёл - и гуляй. Сразу отпустим. А если не скажешь.
– он улыбнулся, - мы ведь тебя пытать будем. Больно и долго…
Казалось, собственные слова доставляют Сергеичу удовольствие. И я понял, что меня они не отпустят НИ В КАКОМ СЛУЧАЕ. Речь может идти лишь о двух разновидностях смерти - либо они меня замучают, либо быстренько пустят пулю в затылок.
– Я не знаю,где он, - мне не нужно было притворяться испуганным, - честное слово, не знаю… Я сначала его тащил, а потом бросил… очень тяжело было… я думал - найду людей и вернусь… - изо всех сил я пытался разыграть мальчишку, которому очень стыдно за свой страх и который пытается оправдаться.
– Ты нам мозги не крути, - Витёк отбросил обглоданный рыбий скелет.
– Ты его к кургану на себе приволок - по следам видно! Или ты мешок картошки в лесу нашёл и тащил от жадности?!- он харкнул в костёр.
– Где ты его спрятал?!
Значит, осмотрели поляну?! Я изумился ещё больше. Не нашли Энтони?! Но такого просто не может быть… Или они не поднимались на курган? Бред - кругом шарили, а туда не заглянули… Но где же он тогда?!
– Больно, снимите, - вместо ответа попросил я. Было на самом деле больно. Очень. Перед глазами плавали какие-то разноцветные медузы.
– Слушай, давай договоримся, - снова послышался голос Сергеича.
– Ты поможешь нам найти англичанина. Это для него же лучше. Ты думаешь, я в него простую пулю влепил? Не-ет, это пулька отравленная. Он должен был почти сразу свалиться без сознания, да она не подействовала, как надо, навылет, наверное, прошла… Только это его всё равно не спасёт. Ещё полсуток - и загнётся он от заражения крови. А мы его можем спасти, у меня препарат есть… Ты поможешь его найти, он расскажет, где клад - и вы ОБА уходите отсюда. Пойдёт?