Завещание Шерлока Холмса
Шрифт:
Горничная собрала остатки нашей трапезы и молча скрылась.
Мэтр Олборн вернулся за свой письменный стол.
Лестрейд с раздосадованной миной сел в свое кресло.
Нотариус надел пенсне, прокашлялся и открыл следующую главу.
24
Иногда память похожа на наполовину забытый сон.
Мой коллега и друг, Лондон Кайл, предупреждал меня: это сильнодействующее средство поставит меня на ноги через несколько дней, но побочный эффект может быть весьма силен. Так оно и оказалось.
Меня лихорадило. Но я не хотел оставаться в одиночестве
Все началось с анонимного письма, адресованного Шерлоку Холмсу. В нем указывалось место убийства, затерявшееся на самом краю лондонского Ист-Энда, на границе города и деревни.
Мы запрыгнули в первый подъехавший экипаж. Убаюканный тряской, я тотчас погрузился в полукоматозный сон. Вдруг фиакр остановился. Я открыл глаза. Холмс исчез. Я снова отключился. Меня разбудили сухие удары хлыста. Холмс сидел напротив. Мостовая сменилась неровной дорогой, и тряска усилилась. В течение всего нашего пути я просыпался и засыпал вновь, мой разум блуждал между сном и реальностью.
Когда тряска наконец прекратилась, я заметил, что за нами следовал другой экипаж. Из него вышли Лестрейд с Хазелвудом и присоединились к нам.
Ночь сотрясал шквальный ветер. Ужасающий свист, казалось, предвосхищал неизбежную опасность. Холод пронизывал насквозь. Три огромные дождевые капли упали на мой лоб, как мрачное предостережение.
Ослепительный свет, интенсивный и трепещущий, внезапно разорвал ночь. Из мрака выступил унылый пейзаж. Оставшееся, казалось, с первых дней сотворения мира, это место сохранило следы первобытного страха, того панического ужаса, от которого люди, несмотря на все усилия, так и не смогли избавиться. Раздался гром неслыханной силы, будто сам дьявол излил всю свою ненависть на этот несчастный уголок земли. Шторм ревел в кронах деревьев-великанов, которые барахтались будто в скорбном исступлении. Мне едва хватило времени увидеть, что мой друг указывает пальцем на маленький обветшалый дом на облезлом холме.
– Туда! – прокричал он. – Бежим! Раскат грома завершил его фразу. Мы подбежали к домику, дрожащему под бурными порывами ветра.
Снова вспыхнул ослепительный, почти нереальный свет и озарил комнату, в которую мы ворвались. Необычное зрелище отпечаталось на долю секунды на сетчатке моих глаз? Но я не успел понять, что увидел. Видение снова погрузилось во мрак. Где-то окно разлетелось на куски, послышался звон битого стекла и грохот падающего дерева. Каждая клеточка нашего пристанища вибрировала под натиском необузданной стихии. Ливень хлестал дом, будто старался наказать его. Было впечатление, будто я погибаю в море на крохотном суденышке.
Вторая вспышка была более продолжительна. Мы успели увидеть человека, подвешенного за запястья. Его руки были вытянуты над головой, а лицо выражало невыносимое страдание. Вылезшие из орбит глаза свидетельствовали о той боли, которую ему пришлось вытерпеть. К его лодыжкам были привязаны тяжелые куски свинца, из-за чего тело казалось неестественно длинным. Что-то было прикреплено к его животу.
Третья вспышка высветила новую картину. Все переместились. Хазелвуд вознес руки к небу. Холмс осматривал тело подвешенного через лупу. Я и сам оказался около него, не отдавая себе в этом отчета. Стены
Через несколько минут гром прогремел где-то вдалеке, и вспышки молний прекратились. Облака разошлись. Страшную картину теперь освещал тусклый свет луны. Я смог разглядеть все в ужаснейших подробностях: клетка, похожая на те, что используют для мелких домашних грызунов, была прикреплена к животу несчастного кожаными ремнями. Часть клетки, которая примыкала к телу, имела круглое отверстие величиной с кулак.
Холмс обошел вокруг повешенного, осматривая отверстие через лупу.
– Это убийство – дело рук сумасшедшего.
Лестрейд в панике оглянулся:
– Что это за приспособление?
Холмс указал на верхнюю часть трупа:
– Человека подвесили за запястья, что говорит о том, что убийца жаждал медленной смерти. Посмотрите на груз на его лодыжках. Бедолага не мог ни пошевелиться, ни освободиться.
Холмс отвязал корзину и развернул тело спиной к нам. Огромная дыра в спине несчастного, прямо над поясницей, насквозь пронзала тело. Холмс еще раз приблизил лупу и кончиками пальцев потянул за черную клейкую нить. Несколько секунд спустя он держал за хвост крысу, липкую, всю в крови.
– В клетке были голодные крысы. У крыс был один-единственный выход. Они сожрали желудок этого несчастного и проделали отверстие в теле, чтобы убежать. Некоторым не удалось пройти сквозь тело, и они погибли во чреве человека.
Я зажал рукой рот, тщетно пытаясь остановить тошноту, подступавшую к горлу. В висках стучало. Я дрожал, не зная точно, от холода, страха или лихорадки. Я хотел выйти, но не смог отыскать дверь. Свет был слишком слабым. Только тогда я понял смысл рисунков, покрывавших стены. Это был перевернутый крест, написанный красным. Знак сатаны был повсюду, куда бы ни упал взгляд. Страх овладел мной, беспощадный, нечеловеческий. Я застыл перед этим зрелищем, будто заключенный в саркофаге ужаса.
Продолжение сложилось в моем шокированном разуме в странный сценарий. Думаю, я лежал на сиденье экипажа, накрытый теплым пальто. Второй экипаж удалялся, увозя, очевидно, Лестрейда и Хазелвуда. Я слышал, как Холмс, будто заклинание, повторял одну и ту же фразу:
– Аллакабал, Силкини и Мордора!
Эти слова – волнующие, страшные, загадочные – долго отдавались в моей голове. Мое тело сотрясала неистовая дрожь, которая, казалось, никогда не кончится. Я погрузился в мрачный ледяной мир, населенный безобразными существами, с взглядами, полными сожаления и ужаса. Меня охватила бесконечная тоска. Я чувствовал себя одиноким и беспомощным перед силами зла.
Когда я очнулся в своей постели, была ночь. Я понял, что весь день бредил и был в лихорадочном состоянии. Я встал, и, пошатываясь, направился в гостиную. Голова кружилась, будто я был пьян.
«Аллакабал, Силкини и Мордора!» Холмс произносил эти непонятные слова в сердце ада как дьявольское заклинание. Что они могли означать? Наверное, это магическая формула, такая, какую может бормотать колдун, желая вызвать дух, или околдовать кого-то, или присягнуть… дьявольская присяга?
Осмелиться спросить его об этом? Я решил воспользоваться уловкой. Я неожиданно проговорю эту формулу и посмотрю на его реакцию. Сразу увижу, какой эффект она произведет.