Завещание сталкера - Багряные сны
Шрифт:
Действительно, меж дальних деревьев едва различимая в предрассветной мгле мелькнула черно-серая тень. Так быстро могла двигаться только одна тварь в зоне — химера.
— И она не одна, — вдруг сказал Серый. Сзади послышались шаги.
— Через две минуты, — выдал Птица, плюхнувшись рядом с Крюком, — надо бы отойти подальше.
— Куда? — Проскрипело несколько голосов.
Меж деревьев призраками мелькали несколько силуэтов, постепенно приближаясь. Они двигались так быстро, что невозможно было сосчитать, сколько же их на самом деле, и два тела, мелькнувших с промежутком в долю секунды на небольшом расстоянии друг
Первым не выдержал Санитар. Его автомат прочертил полосу в кустарнике, за которым только что мелькнуло тело. Безрезультатно.
— Не стрелять, — заорал Крюк, и, когда Санитар его послушался, добавил, — Столько химер вместе не бывает. Это собаки.
— Откуда ты знаешь? Может, они после выброса так и рождаются — стадом, а уже потом расходятся по одному. — Спросил Макс.
Вместо ответа Крюк поднялся в полный рост и зигзагом двинулся вдоль небольшой тропы, приближаясь к химерам. Отбиться от пяти химер шестью стволами, один из которых пусть и мощный, но все же пистолет, было не реально, но выбегать им навстречу было еще большим самоубийством. Теперь Крюк был всего в пятнадцати метрах от чудовищ, которые неотвратимо приближались.
— Ко мне, быстро, — заорал Крюк, — и не стрелять. Это контроллер, он патроны у нас вытягивает.
Первым на его слова отреагировал Макс, поднявшись, он двинулся к Крюку, за ним вскочили остальные. Химеры окружили группу полукольцом и перестали мелькать. Теперь они стояли открыто в нескольких метрах, глядя на людей страшными, вселяющими ужас глазами.
— Сколько еще? — Спросил Крюк.
— Пятнадцать секунд, — ответил Птица. — Потом у нас будет секунд двадцать, может, чуть больше, чтобы войти.
— Стрелять, когда останется пять секунд, в головы, Птица скомандуешь, — приказал Крюк, всматриваясь вдаль. — Как только откроется проход, бежим внутрь. Приготовились.
— Пять, четыре… — Дальше слова птицы потонули в грохоте оружейных выстрелов, три твари заметно дернулись, но устояли на ногах, и почти сразу раздался громкий хлопок, резкий ветер сдернул людей с мест, подтягивая их месту разлома пространства. От неожиданности контроллер на долю секунды потерял поводки, державшие мутантов, и снизил уровень пси-атаки на людей. Вместо химер взору предстали пять обезумевших от страха слепых псов, которые готовы были развернуться и бежать куда угодно, подальше от грохота. Но псионик восстановил контроль так же быстро, как и потерял, вот только играть в обман с людьми уже не было смысла. Четыре собаки одновременно бросились на людей, пятый пес упал на землю и крутился на одном месте, не в силах подняться.
— Внутрь, я прикрою, — заорал Крюк и открыл огонь из автомата. Один пес, не пробежав и двух метров, сделал сальто и замер — пули пробили ему голову и шею. Второго уложил Санитар, еще одного Крюк снял уже в прыжке, так что на него упало уже мертвое тело, и только одна собака добралась до людей в добром здравии. Вопреки всякой логике она кинулась не на тех, кто стрелял, а на убегающего в разлом Птицу. Санитар уже бежал вслед за основной группой, но стрелять не стал, побоявшись, что зацепит спину товарища.
От сильного толчка собаки Птица запутался в ногах и упал. Санитар сходу нанес по собаке удар ногой в голову, но ботинок прошел вскользь, не причинив ей никакого вреда. Следующим прыжком тварь толкнула Санитара,
Где-то рядом оглушительно загрохотал автомат, Санитар почувствовал, как воздух над ним рассыпается в разные стороны, и вжался в землю, как мог.
— Быстрее! Быстрее сюда! — Дико орал Птица, умник успел подняться и отбежать к пролому в стене.
Чья-то рука потянула Санитара вверх, не оборачиваясь, он рванул на крики. Глаза заливала кровь, боль не давала сосредоточиться, ноги не слушались.
— Левее! — Выкрикнул кто-то рядом, кажется Серый, и толкнул Санитара в плечо. Легонько, но ему этого оказалось достаточно, чтобы запнуться и упасть.
Кричали где-то совсем рядом, теперь уже несколько голосов:
— Крюк, быстрее!
И опять заработал автомат.
Совсем потеряв ориентацию, Алексей поднялся на четвереньки, но большего сделать уже не смог, силы иссякли, хотелось лишь одного — чтобы все побыстрее кончилось. «Все, — решил он, — не могу больше, будь, что будет».
— Быстрее! Быстрее! — Уже хрипел Птица. Чьи-то руки ухватили Санитара за шкирку и волоком потащили внутрь.
Часть вторая. БАГРЯНЫЕ СНЫ
12. МЕШОК
Волокли Санитара где-то с минуту. Сначала, как мешок с картошкой, потом Алексей попытался отталкиваться от грунта ногами — дело пошло быстрее. Рядом топало несколько пар ног, но, сколько точно, определить было трудно.
Когда он пришел в себя, шесть фигур лежали под деревом на небольшой площадке. Все громко и хрипло дышали, стонали и ворочались с боку на бок, забыв об осторожности. В тридцати метрах возвышался забор с колючей проволокой по верху, из-за почти полного отсутствия освещения разглядеть, что было под ним, не представлялось возможным. Вокруг было необычно тихо даже для зоны, где, зачастую, тишина — цена твоей жизни. Контур прочно ограждал свои внутренности от внешних звуков, не пропуская звуковые волны, поэтому звуки боя между войсками и монолитовцами угасли со входом в контур. В результате шум, издаваемый группой, казался просто чудовищным. Кто-то смотрел в несуществующее небо, кто-то уткнулся лицом в землю, и только Крюк, слегка приподнявшись на одной руке, озирался по сторонам.
Вокруг стояли те самые вечные сумерки, о которых рассказывал Птица. Было почти темно, пространство вокруг освещалось лишь мерцанием аномалий «электра» где-то за забором, да тусклым фосфоресцирующим светом купола над головой. После предрассветных сумерек снаружи разницы почти не ощущалось.
Не заметив ничего опасного в непосредственной близи, Санитар осмотрел забор. Территория комплекса занимала площадь более двух квадратных километров и почти вся, за исключением небольшого участка на противоположном конце находилась внутри контура. Длина забора с этой стороны составляла около полутора километров, слева край стены был виден — он находился всего в полсотни метрах, а вот правый терялся где-то вдали. От края «мешка» стену забора отделяла искривленная временем просека.