Завещание волка
Шрифт:
Раздался стук в дверь. Августино замолчал и отложил книгу. Клементина потянулась, осмотрелась и скорчила недовольную гримасу. Ей было неуютно здесь, в роскошном кабинете Гуно, ей хотелось вернуться в пещеру маленькой озорной разбойницы.
Дверь открылась, и вошел врач со стерилизатором, покрытым марлей.
– О! – сказал он. – И наша юная подруга здесь? А почему мы еще не спим? Деткам уже пора спать.
Девочка ничего не ответила и показала доктору язык.
– Почему так поздно? – спросил Августино.
– Этот укол лучше делать на ночь, чтобы не чувствовать болевых ощущений, – бархатным
– Неплохо, – ответил Августино. – Сегодня гораздо лучше, чем в прошлые дни.
– Спите хорошо?
– Нормально… – Августино обернулся и сказал Клементине: – Иди к себе!
– Но ты же еще не дочитал мне, Гуно! – стала капризничать девочка.
– Дедушке надо отдыхать! – вмешался доктор.
– Я тебя позову, – пообещал Августино.
Клементина нехотя вышла из кабинета. Врач взял узкую, холодную руку Августино и стал считать пульс. Потом склонился над ним и посмотрел его глаза.
– Сердце не беспокоит?
– Нет.
– Очень хорошо, очень хорошо, – нейтральным голосом произнес врач и, приложив к груди Августино ладонь, стал постукивать по ней. – Рубашку, пожалуйста, снимите. Укол под лопатку. Это совершенно не больно.
Врач подошел к столу и поднял крышку стерилизатора. Августино через голову стянул рубашку. Несмотря на болезнь и возраст, еще двигались под истончившейся кожей полушария крепких грудных мышц и рельефно напрягался плоский живот.
Доктор невольно залюбовался широкими плечами старика.
– Вам никак не дашь семьдесят, – сказал он, смачивая в спирте ватку.
Он взял из стерилизатора шприц, поднял его на уровень глаз, слегка надавил на поршень. Из иглы в потолок брызнула тонкая прозрачная струя. Августино спокойно следил за его движениями.
– С завтрашнего дня начнем терапию ударными дозами витаминов, – поделился планами врач. – Это укрепит вашу иммунную систему. И тогда начнем увеличивать физические нагрузки…
Он подошел к Августино, держа шприц двумя пальцами.
– Наклонитесь вперед, – сказал он. – И расслабьтесь. Чем меньше будут напряжены мышцы, тем легче будет игле проникнуть в тело…
Августино послушно наклонился, отвел руку назад, выхватил из-за пояса револьвер и выстрелил доктору в лоб. Затем неторопливо надел рубашку и, взявшись за ободья колес, объехал труп. Под резиновой шиной хрустнул шприц.
Он выехал в холл. Охранник при его появлении вскочил с кресла и, щелкнув каблуками, замер. Августино вызвал лифт. Охранник продолжал стоять не шевелясь. На его лице застыло выражение тупой преданности. «Солдаты – самые страшные люди на земле, – подумал Августино. – Если Мэнгри прикажет, этот остолоп изрешетит меня пулями с этим же выражением на лице».
Створки раскрылись. Августино въехал в кабину. Лифт быстро доставил его на второй этаж. Августино покатился по мраморному полу. Колеса крутились легко и бесшумно. Вот холл. Дежурная нянечка – дородная краснокожая женщина – встала из-за стола и приветливо улыбнулась.
– Вы свободны, – сказал Августино.
Женщина кивнула и, ни слова не говоря, удалилась.
Августино вынул из стола ключи и въехал в комнату Клементины. Девочка, уже одетая в пижаму, радостно кинулась ему навстречу.
– Нас так просто не возьмешь, – тихо сказал он, гладя внучку по голове.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
СЕЛЬВА
– Я хорошо знаю Мэнгри, – сказал Линчо. – Он ни за что не станет разъезжать по сельве ночью. Он наверняка остановился на ночлег. И я догадываюсь, где именно.
Кирилл и Линчо в некотором оцепенении сидели в машине. После нескольких часов беспрерывной гонки им казалось, что где-то недалеко, буравя тишину ночного леса, гудит мотор. Темнота свалилась на джунгли в одно мгновение, заставив Кирилла вспомнить, что в старом армейском джипе отсутствуют фары. Он затормозил и заглушил мотор в тот момент, когда перестал различать в темноте стволы деревьев.
– И ты сможешь найти это место? – с сомнением спросил Кирилл, озираясь по сторонам.
– Вот человек! – усмехнулся Линчо и хлопнул себя ладонями по ляжкам. – Я же тебе объясняю, что сельва для меня – дом родной. Я здесь что хочешь с закрытыми глазами найду.
Они вышли из машины. Линчо посмотрел наверх, будто хотел определиться по звездам, сделал полный оборот на каблуках и одним ударом мачете срезал тонкий ствол бамбука.
– Нам туда, – без тени сомнения сказал он. – Постарайся не отставать. А то я не ручаюсь, что тебя не сожрет какой-нибудь проголодавшийся кайман…
– Ладно, помалкивай! – прервал Кирилл и несильно толкнул Линчо в спину. – Болтаешь много…
Его раздражала хвастливая самоуверенность этого человека. Мало того, что он пытался похитить его, накачать снотворным и привезти в сельву. Так еще смеет высказывать свои претензии на Юлю! Упустил, шляпа, Мэнгри, а теперь изображает из себя героя.
С такими мыслями Кирилл шел за Линчо, продираясь через густые заросли. Ночной лес вовсе не производил впечатления спящего царства, ибо был наполнен всевозможными звуками. Шуршали и трещали насекомые, стонали какие-то крупные хищники, заливались хохотом птицы, под тяжелыми лапами плескалась вода. Звуки и запахи, словно наяву, перенесли Кирилла в прошлое. Он вспоминал, как четыре года назад отправился в опасный переход через перуанскую сельву, чтобы найти Валери, как набрел на виллу Августино, ворвался к нему в кабинет и как легко старик охладил его пыл. А потом была мимолетная встреча с Клементиной. Тогда девочка была беспомощным милым младенцем в распашонке с кружевами, которого держала на руках толстая негритянка. Кирилл видел девочку всего мгновение…
Об этой мимолетной встрече он потом часто вспоминал. Валери погибла на пароме «Пярну», перевозя партию кокаина в Швецию. Кокаиновые плантации Августино сожгли правительственные войска. Сам наркобарон вместе с Клементиной бесследно пропал. Кирилл потерял надежду когда-либо увидеть свою дочь. И вот этот подарок судьбы…
Линчо резко остановился, и Кирилл наступил ему на пятки. Метрах в десяти от них журчал ручей, и на его гладкой маслянистой поверхности отсвечивались блики костра. Линчо прижал палец к губам, но Кирилл отстранил его, будто хотел сказать: не тебе учить меня ходить бесшумно.