Завещание
Шрифт:
Начались переглядывания и шепотки.
Стоффер спросил:
— Как, черт побери…
Вульф погрозил ему пальцем.
— Разрешите мне продолжить. Я вовсе не собираюсь изображать из себя всезнайку. Историю я узнал из первых рук: миссис Хауторн вчера рассказала. Итак, она сообщила это полиции?
— Да, — ответила Джун.
— Описав, разумеется, и сцену, которую наблюдала через окно вечером того же дня: Энди демонстрировал цветок вам и вашему супругу и объяснял, где его поднял. Полагаю, полиция и вас терроризировала?
— Да.
— Вы все подтвердили?
— Конечно,
— Значит, стали отрицать?
— Да.
Вульф вздохнул.
— Скверно. Вы еще пожалеете о своих словах.
— Но почему? Мы же просто…
— Просто сказали правду, миссис Данн? Ничего подобного. Вы солгали. Не считайте меня дураком. И мистера Кремера, кстати, тоже. Миссис Хауторн ничего не выдумывала. И вам, конечно, следовало, в первую очередь, рассказать обо всем мне: вы же сами наняли меня. А теперь вам придется либо выложить правду, либо покинуть мой кабинет, расторгнув наш договор. Только не думайте, что я полез в бутылку из гордости, ничего подобного. Вопрос крайне важный, речь может пойти о жизни или смерти. У меня на руках должно быть заявление от вас самой, вашего мужа и сына о том, что василек найден именно на месте преступления и что все трое его видели! Ну?
— Обычный трюк! — фыркнула Мэй.
— Пф! — Вульф скорчил в ее сторону гримасу. — Эта история превратила вас в тупицу. Я никогда не занимаюсь трюкачеством со своими клиентами. — Он снова посмотрел на Джун. — Ну?
Тут раздался требовательный голос Данна:
— А какие у вас основания утверждать, что Эйприл не грозит опасность?
— Достаточные. Пока я не стану всего объяснять. Знаете, сэр, либо вы полностью мне доверяете, либо разойдемся полюбовно.
— Хорошо. Энди действительно нашел там василек и показал его мне и матери.
— Во вторник вечером, как говорит миссис Хауторн?
— Да.
— Что вы с ним сделали?
— Бросил в печку.
— Вы это подтверждаете, миссис Данн?
Поколебавшись какое-то мгновение, Джун твердо произнесла:
— Да.
— Прекрасно. — Вульф хмуро посмотрел на нее. — Теперь вам придется отказаться от своих слов в полиции, но уж это ваша вина. Сперва вам следовало посоветоваться со мной. Далее. Ваша сестра изображала из себя миссис Хауторн. Мистер Гудвин видел ее в приемной с мисс Кари, оттуда сразу поднялся в библиотеку и уже со мной снова застал миссис Хауторн. Библиотечный вариант оказался подлинным, он проверил это, попытавшись приподнять ее вуаль. Вопли вы слышали. Мы пришли к заключению, что внизу должна быть профессиональная актриса мисс Эйприл. Об этом миссис Хауторн тоже сообщила полиции?
— Да, — ответила Джун.
— А откуда она сама узнала?
— Ей Теркер сказал, дворецкий. Когда приехала мисс Кари, я случайно проходила по вестибюлю. Ну и велела Теркеру провести ее в приемную, подождать. А поднимаясь наверх, подумала об одной вещи. Дейзи была с вами в библиотеке. Значит, Эйприл вполне могла взять в ее комнате платье и вуаль, встретиться с мисс Кари и узнать, ради чего она заявилась. Я отыскала Эйприл в комнате Мэй, рассказала о своей идее и получила одобрение. Мистер Стоффер тоже был там,
— Я — нет, — отрезал мистер Стоффер, — в смысле, я ничего не одобрял. Наоборот, был категорически против. Но делать нечего, пришлось спуститься вниз, проникнуть в бар через заднюю дверь и сидеть за портьерами, чтобы в случае необходимости защитить Эйприл. Тогда-то Гудвин меня и увидел.
— А Теркер?
— По-моему, сперва он ничего не заподозрил, — сказала Джун. — Эйприл была бесподобна. Она всегда великолепна. Но потом я выяснила, что Дейзи все еще сидела в библиотеке и в приемной, значит, тоже. А Теркер ходил к вам докладывать, что прибыл кто-то из ваших людей. Конечно, сразу он не мог предупредить хозяйку об обмане, но, сообразив, где она, а где самозванка, тут же сказал.
— И теперь миссис Хауторн выложила все полиции?
— Да.
— И вас допросили?
— Да.
— Надеюсь, все вы, за исключением мистера Стоффера, говорили только правду?
— Конечно нет. Мы абсолютно от всего отпирались.
— Господи, помилуй! — Вульф вздохнул и поджал губы. — Неужели?
— Да.
— Эйприл тоже?
— Да.
— А Теркер, очевидно, превратился у вас в величайшего лгуна?
— Нет. Мы сказали, что он, по всей вероятности, ошибся.
— Помоги вам боже! — Вульф был вне себя. — Сказать такое! Удивляюсь, что все вы до сих пор на свободе! Ну, а Прескотт в курсе дела?
— Нет. О спектакле никто не знал, кроме меня, Эйприл, Мэй и Стоффера. До сегодняшнего утра я даже Джону ничего не говорила. — Миссис Данн протянула мужу руку. — Мистер Вульф, я просто умоляю вас поверить… Обычно я не бываю такой дурой. Никто из нас не бывает. Но от этого потрясения мы стали такими беспомощными, что совершенно утратили способность соображать. Прибавьте еще страшное напряжение, в котором мы жили с мужем последние несколько месяцев… Вы не можете не понять.
Она замолчала.
— Из моего понимания шубу не сошьешь, — ворчливо заметил Вульф. — Оно вам не поможет. Полагаю, теперь это и вам самим ясно. Скажите, о чем мисс Кари говорила с вашей сестрой, изображающей миссис Хауторн?
— Она хотела получить миллион.
— То есть соглашалась отказаться от всей суммы, кроме одного миллиона?
— Да. Уверяла, что ваше предложение смехотворно, но миллион ее вполне удовлетворит. Эйприл ушла почти сразу за мистером Гудвином, она же понимала, что в библиотеке ему придется столкнуться с еще одной Дейзи. Объявила мисс Кари, что пойдет наверх посоветоваться, а сама побежала в комнату Дейзи и покончила с маскарадом.
— А вы, мистер Стоффер? Сколько времени вы просидели в нише?
— Да буквально чуть-чуть подождал, боялся, что Эйприл еще возвратится, А когда Гудвин обнаружил меня, я сообразил, что она больше не придет, и ушел через заднюю дверь.
— Мисс Кари по-прежнему сидела в кресле?
— Думаю, да. Я ее не видел.
Вульф смотрел на него не отрываясь.
— Следующий вопрос относится ко всем… Когда мистер Гудвин вышел из приемной после короткой беседы с мисс Кари, было десять минут четвертого. После этого видел ли кто-нибудь мисс Кари живой?