Завещание
Шрифт:
— Заткнись!
— Хорошо. Сейчас вы поразитесь. Я действительно заткнусь.
Я замолчал и принялся за лимонад. А когда прикончил первый стакан и стал размешивать второй, появился Вульф. Очевидно, он оставил Сейру наверху в обществе Теодора, потому что был один. Поздоровавшись с Кремером, он втиснулся в кресло за своим столом, позвонил, чтобы принесли пиво, тяжело вздохнул и посмотрел на инспектора, полузакрыв веки.
— Что-нибудь новенькое?
— Нет. — Кремер уже был сама любезность. — Старое. — Он вытащил из кармана листок бумаги, посмотрел в него, потом протянул Вульфу. — Вот взгляните.
Тот принял его, прочитал, в свою очередь,
— Здесь стоит сегодняшнее число. Я бы не назвал вещицу «старой».
— Да, — согласился Кремер. — Эта часть достаточно свежая. Но что вызвало необходимость такого шага? Ваши прежние штучки… Больше вам не разрешат брыкаться. Сегодня утром я предложил открытый путь, вы с ним не согласились. Хорошо. Я оказываю вам честь, приехав сюда лично. Ничем нельзя злоупотреблять. Даже если бы я и хотел поиграть с вами в прятки, у меня бы не получилось. Все, начиная от президента Соединенных Штатов и кончая ректором старших классов Варнейского колледжа, пытаются вмешаться. Но я не отступлю, клянусь богом. — Он ткнул пальцем в бумажку на столе. — Это предложил Скиннер, и я не стал противиться. Пятьдесят раз я предупреждал, что вы попадетесь, и вот пожалуйста… Какого черта вы воображаете? Только потому, что ваши клиенты — люди с положением, пользующиеся влиянием и властью: они, мол, вытянут вас из неприят…
— Я никогда не надеюсь на своих клиентов. Пускай они на меня надеются.
— На сей раз им не повезло. А ведь еще утром вы вполне могли выкрутиться. Например, рассказать о том, что узнали от миссис Хауторн, как молодой Данн нашел василек. Или о том, как Эйприл Хауторн разговаривала с Нейоми Кари, изображая миссис Хауторн. Причем нам прекрасно известно, что Гудвин ее там видел, когда вы с настоящей миссис Хауторн сидели в библиотеке. Эти и многие другие вещи мы намерены обсудить в надлежащей обстановке. Вставайте и надевайте шляпу, у меня внизу машина.
Вульф посмотрел на него недоверчиво и произнес:
— Глупости. Что вам нужно?
— Хватит, я уже утром все объяснил, и что хорошего из этого получилось? — Кремер поднялся. — Поехали, нас ждут у Скиннера.
— Сегодня воскресенье, мистер Кремер.
— Правильно. И поручителя вы найдете не раньше завтрашнего дня. Мы подберем для вас самые большие нары.
— Но это же гротеск!
— Считайте как угодно. Идемте. Мне надоело перед вами распинаться.
— Так вы всерьез, да?
— Конечно!
— В таком случае, прошу повременить. Мне нужны три-четыре минуты, чтобы продиктовать письмо в вашем присутствии.
— Кому? — подозрительно спросил Кремер.
— Услышите.
Кремер с минуту постоял в нерешительности, потом уселся опять и буркнул:
— Валяйте.
— Арчи, твой блокнот, — распорядился Вульф.
Я приготовился записывать.
Вульф откинулся в кресле, закрыл глаза и монотонно принялся диктовать.
«Главному редактору „Газетт“
мистеру В. В. Оливеру
Дорогой мистер Оливер!
Инспектор Фергус Кремер арестовал меня как свидетеля по делу об убийствах Хауторн-Кари (возможно, я не сумею выйти под залог до понедельника). Поэтому я собираюсь предать вышеозначенного инспектора и его начальство всеобщему осмеянию.
Вам хорошо известно, стоит ли доверять моим словам. Я предлагаю опубликовать нижеизложенные факты в выпуске, который выйдет у Вас в понедельник. Мой арест спровоцирован профессиональными раздорами
С наилучшими пожеланиями, искренне Ваш…»
— Заделай мою подпись и позаботься о том, чтобы мистер Оливер получил эту бумагу до десяти часов завтрашнего вечера. — Вульф поднялся на ноги и буркнул: — Ну, сэр. Я готов.
Даже не пошевелившись, Кремер заявил:
— Оливер ничего не получит, я заберу и Гудвина.
Вульф пожал плечами.
— Это отсрочит дело на сутки. Мое письмо появится в «Газетт» во вторник вместо понедельника.
— Он не посмеет. И вы тоже. Вы что, законы не знаете? Оливер не станет на них посягать. Так…
— Пф! Законы! Да если убийца будет отдан в руки правосудия, и не один, а с вескими доказательствами его вины, они прослывут настоящими героями…
— Вы потеряете свою лицензию.
— Зато получу от «Газетт» столько, что смогу наконец отдохнуть от дел.
— Блефуете?
— Ни капельки. Я же договорился с мистером Оливером.
Кремер поглядел на меня, я ему сочувственно подмигнул. Тогда, склонив голову к плечу, он воззрился на Вульфа. И вдруг вся кровь бросилась ему в лицо, оно стало растерянным и жалким.
Стукнув кулаком по столу, он вскочил и завопил на Вульфа:
— Садитесь, вы, проклятый носорог! Садитесь немедленно!
Зазвонил телефон.
Я потянулся за трубкой и услышал нетерпеливый голос Фреда Даркина:
— Арчи? Приезжай как можно скорее. Я опять там, где был, теперь уже с мертвецом на руках, во всяком случае, он вполне может им стать.
— Извините, — вежливо произнес я, — но я, к сожалению, не могу сообщить об этом мистеру Вульфу. Впрочем, сам он все равно не приедет. У него посетитель из полиции. Подождите, пожалуйста, у аппарата.
Я обратился к Вульфу, придерживая трубку таким образом, чтобы Фред все слышал:
— Это тот самый Даусон. Помните, еще днем он звонил? Предлагает несколько блоков сигарет из Венесуэлы, по сотне за десяток. У него есть…
— Сейчас поехать не могу.
— Да я-то понимаю…
— А ты съезди. Скажи, что уже выходишь.
Я заговорил в микрофон:
— Мистер Вульф просит передать, что возьмет их, если они в хорошем состоянии, мистер Даусон. Я скоро примчусь. Минут через пятнадцать.
Я положил трубку и вышел из кабинета.
Тревожило меня только то, что, если у Кремера появится подозрение, ему будет легче легкого подойти к телефону и выяснить, откуда звонили, но, судя по физиономии, мысли у него были заняты совсем другим.
Машина Кремера стояла перед нашим домом впритык к моему «родстеру». Я весело приветствовал двух полицейских, сидящих там на передних местах, вскочил на своего «коня» и отбыл. Конечно, им вряд ли приказывали следовать за мной, но я все же завернул на Тридцать четвертую улицу и немного переждал, а потом уже поспешил на окраину города.