Завет
Шрифт:
* * *
Перед входом в казарму «Дельты» лежал потрёпанный разноцветный коврик с надписью «Самое гейское место в мире». Каин толкнул дверь и вошёл.
Большая часть коек и шкафчиков пустовала – «Дельта» уже давно действовала в усечённом составе. Оружие и броня валялись на полу или койках, а солдаты резались в карты или занимались на тренажёрах. Джен и Сицеро заняли скамью для жима лёжа.
Вниманием его удостоил только Скарт. Дроу лежал на койке
– Ты же видел нашу приветственную надпись? – спросил Скарт, перевернув страницу.
Каин кивнул.
– Ну так готовься, она там не просто так…
Мимо него промчался Девятка. Следом неслась вооружившаяся шваброй Альма.
– Грязный, лови его!
Скарт лишь отмахнулся и продолжил чтение.
– Да был я в душе, старшина! – вопил Девятка.
– Тащи сюда свою жопу, получишь по ней.
Орк вылетел из казармы, едва не сорвав дверь с петель. Альма не отставала.
– Теперь вся база будет смотреть на клоунаду.
– И что это было? – спросил Каин.
– Помывка, – объяснил Скарт. – Сперва Альма загонит его в угол, а потом начнёт драить шваброй. Если будет сопротивляться, то ручку засунет ему куда поглубже и провернёт пару раз.
– Занятно… Виктор у себя?
– Занят он. Так что располагайся и приобщайся к нашему зоопарку.
Каин пододвинул стул и сел.
– Весело у вас тут, ничего не скажешь. Откат что надо.
– Ты почаще заглядывай, ещё и не такое увидишь. А если понравишься парням, то они разрешат тебе трахнуть сестрёнку Виктора.
– Если она такая же страшная, то я воздержусь. Если попаду с ней на необитаемый остров, то лучше умру девственником.
– Не знаешь, от чего отказываешься. Говорят, она порядочная потаскушка, сосёт как пылесос с термоядерным движком.
– Ты проверял, что ли?
– Обижаешь, Каин. В «Дельте» принято верить на слово, своих не обманываем.
Джен громко выдохнула и снова подняла штангу.
– Джен!
– Чего тебе, Грязный?
– Завязывай качать железо.
– Боишься продуть в армрестлинг? Ты мне ещё с прошлого раза двадцатку должен, не забыл?
Она снова выжала штангу и сказала Сицеро:
– Убирай.
Сицеро легко подхватил штангу и вернул её в пазы стойки. Габаритами он уступал разве что Девятке.
Джен встала, отбросила со лба волосы и потянулась. Тонкая майка соблазнительно обтянула грудь. Фигура у неё была что надо.
– Тебе говорили, что ты на мужика похожа? – спросил Скарт.
– Нет. А тебе?
– Ты первая.
– Хоть в чём-то я первая, уже неплохо. – Джен поймала брошенное Сицеро полотенце и вытерла пот со лба. – Гони бабки, Грязный.
– Ты же знаешь, я на мели.
– Опять всё на ставки слил? Тогда чем отдавать планируешь?
Скарт сложил средний и указательный пальцы в букву V, поднёс ко рту и просунул между ними язык. Джен засмеялась.
– Не пойдёт, сначала с долгами
Скарт замялся.
– А за двадцатку? – спросил Сицеро, помахав купюрой.
– С козырей зашёл, сладкий. Давай уединимся.
Джен подошла к Каину сзади и положила руки ему на плечи.
– Что-то ты напряжённый, Каин.
Сильные пальцы начали разминать его мышцы. Каин схватил её за запястье, встал и заломил руку за спину.
– А ты прыткий. Предпочитаешь сзади?
– Только если дама не против.
– Это ствол мне в зад упёрся?
– Ствол, ствол, – заверил её Скарт. – Но не тот, о котором ты подумала.
– Держи свой ствол в штанах, парень, – добавил Сицеро. – Джен у нас специалист по физике твёрдого тела.
– Твёрдого и пещеристого.
Каин наклонился к её уху.
– Уже течёшь? – шепнул он.
– Постарайся сперва.
Джен вырвалась. Каин обнял её за талию и привлёк к себе.
– Потанцуем?
– Отвали.
Джен толкнула его в грудь, но тут же улыбнулась, гордо вскинув голову на пару секунд. У вампиров этот жест имел и другое значение – демонстрацию безграничного доверия. Они никогда не показывали незащищённую шею тем, кто вызывал сомнение. Джен хватило всего лишь одного мимолётного движения, чтобы заявить серьёзности своих намерений.
– Хочу тебя, – сказал Каин.
И тут же добавил:
– В напарники.
– Вот ты козёл…
Тем временем Сицеро переключал каналы телевизора в поисках чего-нибудь интересного. На экране мелькнули кадры с очередного митинга католиков-социалистов, требующих улучшения условий труда. Они толпились на площади Героев, держа плакаты с надписями «Каждый имеет право на хлеб и на труд», «Бедный имеет право брать, что ему необходимо», «Наступающий век должен принадлежать не капиталистам, а народу» и раздавали листовки под бдительным присмотром полицейских.
Стоящая поодаль группа штрейкбрехеров устроила контрдемонстрацию и развернула свои плакаты. Кое-где мелькали флаги с изображением скрещенных стрел. Между двумя группа собралось немало растерянных колеблющихся рабочих. Они бродили туда-сюда, выслушивая аргументы обеих сторон.
Группы увеличивались в размерах, но забастовщиков по-прежнему было больше. Обстановка стала накаляться, и полиция задействовала наблюдателей.
На разных краях площади появились аморфные существа, левитирующие над землёй. Из складок морщинистой шкуры на толпу смотрело множество глаз; они постоянно меняли своё положение, возникая то тут, то там. Из-под брюха свешивались длинные щупальца. В промежутках между наблюдателями шли полицейские отряды, укомплектованные щитами и снаряжением для разгона демонстраций. Над площадью остановились фуникулёры, готовые сбросить в толпу дополнительные силы.