Завет
Шрифт:
– А этим всё неймётся, – сказал Скарт, на мгновение отвлёкшись от книги.
– Они безобидны. Среди этих бастующих клоунов осведомителей больше, чем реальных участников.
Альма вернулась, неся швабру на плече.
– Оттопыриваетесь, засранцы?
– Заканчивайте дрочить, пора службу тащить – мама Альма на палубе!
– Вольно, сержант Райх.
Скарт раскинул руки и ноги в стороны, изображая морскую звезду, но тут же вернулся к чтению.
– Ну как? – спросил Каин.
– Сбежал, мудаки из «Гелиоса» его прикрыли. Ничего, им тоже достанется хорошая порция
Скарт посмотрел на неё поверх книги.
– Из-за меня?
– Неподчинение прямому приказу, сержант.
– А, это теперь так называется.
– Расположение взвода – это личная зона тактической ответственности. И убери эту говножадную ухмылку с рожи, выглядишь как идиот.
– Может, тебе ещё и мою коллекцию порнухи показать?
– Пощади, все знают, что тебя не просто так к домашнему скоту не подпускают. Лучше на своё одеяло посмотри – на него можно сесть и забеременеть.
– Поверь, тебе не грозит.
В глубине казармы приоткрылась дверь. Из проёма выглянул Виктор.
– Наконец-то явился, – сказал он, увидев Каина. – Давай сюда.
[1] Инри Эн-Касира – местный аналог Иисуса Христа.
[2] Чёрная церковь (также известна как церковь святой Марии) – лютеранская церковь в юго-восточной Трансильвании. Крупнейшее готическое зданием Румынии.
[3] Йоханнес Хонтерус – трансильванский учёный и теолог немецкого происхождения. Известен работами в области картографии Трансильвании и инициацией протестантской Реформации среди немецких общин.
Только Писанием II (5)
В религиозных процессах должно быть сокращённое судопроизводство, лишённое излишних формальностей
Генрих Крамер, Яков Шпренгер. «Молот ведьм»
– Не шалите без меня, мальчики, – сказала напоследок Джен, отправив Каину воздушный поцелуй.
– Постараемся, но ничего не обещаем, – честно ответил Каин.
– Если шеф тебя совратит, я расстроюсь.
– Каин и сам расстроится так, что и не пересказать, – добавил Сицеро. – Расстроишься же, да?
– Ещё как, – заверил его Каин. – Это будет неожиданный поворот сюжета.
– Отлично. А то я, было, начал сомневаться.
Каин толкнул тяжёлую металлическую дверь. В кабинете Виктора царил полнейший бардак, большую часть которого составляли бумажные стаканчики из-под кофе, которые образовывали затейливые пирамидки и стояли в самых неожиданных местах. Кофемашина почему-то располагалась на шкафу. Немного свободного места осталось только на столе, около ноутбука. Шлем, разгрузка и бронежилет висели на ростовом манекене, разобранная на части винтовка занимала половину стоящего у стены диванчика. К правой стене была криво приколочена грифельная доска с гвоздями, на которых висели кресты с цепочками и жетонами. Около каждого были вырезаны позывные. Внизу добавились ещё три цепочки, пока что лишённые
В углу стоял проигрыватель, заваленный конвертами с виниловыми пластинками. Иные форматы звукозаписи Виктор отказывался признавать.
Связанные шнурками ботинки болтались под потолком на побитой люстре.
– Ну и срань у тебя тут. – Каин толкнул ботинки, заставив их закачаться. – Впервые вижу последствия такого жаркого секса.
– Это не секс, а самая настоящая яростная дрочка. Даже ботинки снять пришлось. Всё равно слетели бы в процессе.
Сам Виктор сидел за столом, смазывая детали пистолета. За его спиной располагалось окно с надпись «Ombra adorata»[1], выведенной на пыльной поверхности.
– Твоё лично кладбище? – спросил Каин, протянув руку к доске.
– Не трогай, – сказал Виктор. – У всех подразделений есть свои традиции, знаешь ли. «Дельта» собирает кресты с жетонами и вывешивает их на доске. Мемориал нам не положен, так что пришлось устроить свой.
– Чтобы помнить павших?
– Типа того. Из прошлого состава остался я один, так что теперь это моя обязанность. Всех нас ждёт это.
– Поэтому тебя называют Жнецом?
– И поэтому тоже.
Каин не стал уточнять и вместо этого спросил:
– А кто повесит туда твой жетон?
– Да без разницы. Если повезёт, то эта честь достанется тебе. Солдаты умирают, но «Дельта» будет жить вечно.
Виктор огляделся.
– Подожди, приоденусь.
Он схватил ближайшие штаны и завозился под столом.
– А раньше не мог этим заняться?
– Забыл про этикет, были дела поважнее, – ответил Виктор. – Да и дрочка не может подождать, сам понимаешь – стояк охренительный, при некоторой сноровке можно стенку продолбить. Хотя ради тебя можно было и штаны не надевать.
Виктор затянул ремень и откинулся на спинку стула.
– Вот теперь я готов к диалогу.
– О чём ты хотел поговорить?
– Ты ничего странного на этой миссии не заметил?
– Кое-что было.
Каин рассказал про найденного оперативника, которого он не смог опознать. Некоторое время Виктор молчал, задумчиво перебирая промасленные железяки. За это время он успел собрать пистолет и снова его разобрать.
– Хм…
Виктор критически осмотрел результат, снова собрал пистолет и отложил его на край стола. Там лежал альбом с фотографиями, на которых Виктор был запечатлён вместе с группой военных, одетых в пустынный камуфляж. Проследив взгляд Каина, он захлопнул альбом.
– Я слышал, что вам нельзя иметь фотографии из прошлой жизни. Но правила, как обычно, но для тебя.
Виктор убрал альбом в ящик стола, не удосужившись ответить.
– И что по поводу этой операции думает Аденауэр? – наконец спросил он. – Или ты ему не сказал?
– Сказал. Он ничего не думает.
– Куратор «Лиса» ничего не думает по поводу настолько секретной операции, что об этом даже тебе не сообщили? И что у него обнаружились какие-то неучтённые юниты?
– Он дал понять, что не стоит задавать вопросы. К тому же Альфред не такая уж большая шишка и мог вообще ничего не знать.