Завет
Шрифт:
Греки взяли Константинополь благодаря измене в стане противника. Менее чем через сотню лет история повторилась. Человек из свиты Давида Комнина, императора Трапезунда, предал своего господина, и город оказался под властью турок. В день падения Трапезунда мы забрали оттуда один из ценнейших тайников ордена.
— Все это крайне интересно, — снова перебил священника Браво, — но я здесь по делу, святой отец. Где…
Отец Мосто, присевший на краешек стола, вскочил и поднял ладонь.
— Послушай, Браверманн Шоу. Каждый раз, когда в наших рядах появлялся предатель,
Твой отец был убежден в том, что орден предали; ты сам сказал это мне. Однако ты, вероятно, не знаешь о плане, согласно которому Декстер должен был вычислить изменника, чтобы мы могли допросить его, таким образом добраться наконец до того, кто стоит за всем этим, и уничтожить врага в его логове раз и навсегда…
— Допросить? — нахмурился Браво. — Уж не имеете ли вы в виду пытку?
— Для получения нужных сведений хороши любые средства.
Браво покачал головой.
— Отец никогда бы не дал согласия на то, чтобы мучить человеческое существо.
— Но все-таки этот план, порожденный отчаянием, предложил он сам, — ответил отец Мосто. — И все, включая — такова ирония жизни! — самого предателя, с ним согласились. Это война, Браверманн. Здесь, сейчас, в этот самый момент существуют только два возможных варианта. Жизнь или смерть. — Он махнул рукой в сторону двери. — Вот почему я вынужден настаивать, чтобы дальнейший разговор остался между нами.
Дженни вскочила.
— Я не предательница!
— Браверманн определенно верит в это. Но я не могу позволить себе такую роскошь. Я полон подозрений по отношению к любому, кто не является сыном Декстера Шоу.
— Но как я могу быть предательницей? — горячо возразила Дженни. — Все мы знаем, что это кто-то из внутреннего круга…
— …Возможно, заключивший союз с кем-то из стражей, охраняющих членов высшей ступени.
Браво бросил взгляд на священника.
— Вы сами верите в то, что говорите?
— Половина посвященных высшей ступени убита менее чем за две недели. Где же были их достойные защитники? — Отец Мосто покачал головой. — Сейчас не время полагаться на умозрительные доводы и якобы самоочевидные факты. Твой отец согласился бы со мной, Браверманн. И ты должен согласиться.
Браво, поднявшись со стула, молчал, обдумывая положение. Потом обернулся к Дженни.
— Пожалуйста, подожди за дверью.
— Браво, не думаешь ли ты, что…
— Я хочу быть уверен, что нашей беседе со святым отцом никто не помешает.
Ее лицо застыло; она коротко кивнула и вышла из комнаты, не взглянув на священника.
Когда они остались вдвоем, отец Мосто спросил:
— Ты доверяешь ей?
— Да, — в ту же секунду отозвался Браво.
— Полностью?
— Отец назначил ее моим стражем. Он сделал так, чтобы мы встретились…
— Да, верно. Твой отец… — Отец Мосто сложил вместе руки,
— Я уже слышал об этом.
— Если Декстер, как ты сам утверждаешь, привел тебя к Дженни, можешь быть уверен — это не просто так.
Браво пожал плечами.
— Просто она лучший страж.
— Не лучший. Но сейчас мы не будем это обсуждать. Даже если бы так оно и было, твой отец сделал это по другой причине. Он о чем-то догадывался или знал… Что-то должно было произойти в будущем, до которого, как чувствовал Декстер, ему не суждено было дожить.
Браво смотрел на священника во все глаза.
— Вы это серьезно?
— О, совершенно серьезно, уверяю тебя.
— Вот уж не подумал бы, что вы мистик.
— Я верую в существование добра и зла, в вечность духа, в миропорядок, заповеданный нам Господом. Мистики верят в добро и зло, в вечность духа, в существование высшего разума и установленного миропорядка… Полагаю, в самом главном мы не так уж далеко расходимся.
— Но с точки зрения церкви подобные мысли богохульственны.
— Полагаешь, теперь они должны сжечь меня на костре? Что ж, века три тому назад, возможно, так бы оно и случилось, — хмуро ответил отец Мосто. — Но обрати внимание: и служители церкви, и мистики соглашаются с тем, что в этом мире существует многое помимо человека и творений рук его. Я поддерживаю эту теорию, и ты должен прислушаться к ней. Где твоя вера, Браверманн?
Вопрос священника прозвучал эхом давешних слов Дженни, и Браво, захваченный врасплох, не знал, что ответить.
Помолчав, отец Мосто продолжил:
— В любом случае, ты должен запомнить мои слова насчет дара твоего отца, прежде чем двинешься дальше по оставленному для тебя лабиринту… Ведь так ты себе это и представляешь, не правда ли? Как лабиринт?
Браво кивнул.
— Хорошо. Поскольку именно так и есть. Лабиринт, в котором заблудятся недостаточно подготовленные и неверные, в то время как ты сумеешь пройти его до конца. Я хорошо знал твоего отца. Уверен, он учел все возможные случайности. Должно быть, это прозвучит невероятно, немыслимо, но… как бы близки вы ни были с Декстером, ты не знал его так же хорошо, как я. Его ум работал особенным образом… не так, как мой или твой.
— Я знаю. Мы играли в изобретенную отцом игру с зашифрованными сообщениями…
— Речь идет не о шифрах и не об играх, Браво, — резко перебил его святой отец.
Что-то в голосе священника насторожило Браво, и он немного подался вперед, сконцентрировав все внимание в ожидании объяснения. Отец Мосто заметил это и, казалось, был удовлетворен.
— Как я уже говорил, Декстер обладал особым даром. Он догадался о существовании предателя задолго до того, как это стало очевидным для остальных. Вначале некоторые не поверили ему. Глупцы…