Заветное желание

Окишева Вера Павловна

Испугано взвизгнув, выставила щит света, оборачиваясь к неожиданному противнику. Но никого сзади не было. Подозрительно озираясь по сторонам, пыталась понять, кто это мог быть. Опять раздался мелодичный смех сверху. Запрокинув голову, увидела хозяина этого приятного и такого мягкого голоса. Это был старшеклассник, судя по форме. Он сидел на высокой ветке и сверху наблюдал за мной.

— Так какое желание ты хотела загадать? — весело, беззлобно спросил молодой человек.

А я забыла, что надо рот от удивления прикрывать, а то ворона залетит. Настолько была поражена его красотой.

Длинные волосы цвета вороньего крыла, совершенно черные глаза, удивительно загорелая кожа. Это все я сумела разглядеть благодаря ночному видению и приближению фокуса. Для моих одиннадцати лет это было великое умение, которым я, соответственно, гордилась и пользовалась при каждом удобном случае.

— Желание? — переспросила я, когда молчать стало некультурно.

Собеседник очень завораживающе рассмеялся и кивнул головой.

— А, желание, — сообразила я, наконец, что хочет от меня этот красивый старшеклассник.

— Чтобы быстрее закончить академию, — честно призналась ему, ожидая, когда он меня засмеет.

Так как понимала, насколько смехотворны для него желания маленьких леди.

— Ну, тогда не расстраивайся, такое желание на падающую звезду не загадывают. Все равно не сбудется, — расстроил он и без того печальную меня.

— А почему? — обиженно спросила я.

Все же не зря я не верила им — этим звездам.

— Потому что звездочки исполняют только самое заветное желание.

— Заветное? А что это такое? — уже с большим интересом стала прислушиваться к брюнету, который ради того, чтобы мне открыть эту страшную тайну, стал спускать вниз.

Я в восхищении следила, как уверенно он двигается, легко и непринужденно соскакивая с ветки на ветку, пока мягко не приземлился на траву.

— Ради исполнения заветного желания, ты должна быть готова заплатить очень высокую цену.

— Цену? — совсем расстроилась я. — А у меня совершенно нет денег.

Тихий смех опять нарушил ночную тишину. Он был необидным, скорее приятным и дружеским.

— Это не деньги, это нечто большее. Например, ты готова отдать свою силу ради того, чтобы твоя мама была всегда здорова?

— А у меня нет мамы. Но если бы была, то, наверное, да.

— Вот когда ты решишься на такой благородный поступок, отдать за другого человека что-то столь же ценное, как твое могущество, только тогда заветное желание исполнится. Звездочка выполнит его, отдавая взамен свою жизнь, — закончив говорить, молодой человек легко стукнул меня по носу и весело рассмеялся тому, как я обиженно посмотрела на него из-под челки и потерла кончик носа.

Я все никак не могла отойти от того, что он мне сказал, раздумывая над его словами. Неужели, заветное желание такое? Я всегда думала, что желание должно быть простым и понятным. А тут!

— Эй, — крикнула я вслед уже ушедшему старшекласснику и бросилась за ним. — Эй, а как тебя зовут?

— Меня? — радостно спросил брюнет и остановился, ожидая, когда я подбегу, протягивая мне руку.

Я нерешительно смотрела на раскрытую ладонь, силясь понять мотивы молодого человека. Но он продолжал ждать с теплой улыбкой на губах, которая так располагала к нему, что я решилась и вложила свою ладонь в его руку.

— Меня

зовут Минас, звездочка.

— Я не звездочка, — тут же ответила, стесняясь нежности с которой он это произнес.

— Поверь, ты станешь для меня звездочкой.

— Аулерия, ты уснула, моя звездочка? — разбудил меня Минас.

— Уснешь тут с вами, — недовольно пробурчала в ответ, с трудом открывая глаза. Мы все еще были на корабле, который уже совершил посадку. Все члены экипажа деловито собирались, оставляя свои места после себя идеально чистыми, и шли на выход, располагавшийся справа от нас. Проводив последнего рыцаря взглядом, повернулась к Минасу, который не спешил покидать капитанское место.

— А мы не идем?

— Идем, — глухо отозвался любимый.

Но вместо того, чтобы идти, он начал раскутывать меня. Чтобы облегчить работу Минасу, я хотела встать на ноги, но он не дал мне покинуть его колени, придерживая рукой за талию, и откинул в сторону уже ненужное одеяло. С легкостью приподнял меня за талию и развернул к себе лицом. Когда он усаживал меня обратно себе на колени, я раздвинула свои, чтобы удобнее было сидеть. От приятных ощущений дыхание чуть сбилось, и кровь прилила к щекам. Они просто горели, выдавая мое смущение Минасу. Но любимый не сказал ни слова, притянув меня к себе, зарылся рукой в волосы и стал покрывать мое лицо нежными поцелуями, от которых я таяла, в блаженстве прикрывая глаза.

В голове у меня не осталось ни одной здравой мысли, они все разлетелись, оставляя нас с любимым один на один. Когда его горячий язык проник между моими губами, дернулась от неожиданности, напуганная странным порывом Минаса. Он целовал меня очень властно, с неудержимым напором, задавливая любую мою попытку остановить его. Горячей ладонью он сильнее прижимал меня к себе, второй сжал мои волосы в кулак, лишая возможности отстраниться.

Я замерла в его руках, не зная, что предпринять. Такого я не ожидала и растерялась. Упираясь ладонями ему в грудь, пыталась привыкнуть к этому дикому поцелую.

Сколько прошло времени с того момента, когда Минас начал мучить мои губы, тараня мой рот своим языком, я не знала. Но закончилось все так же неожиданно. Тяжело выдохнув, Минас взглянул мне в лицо и обомлел. То, как расширились его глаза, давало мне надежду, что он не знал, что творил. И это была всего лишь вспышка безумия.

Долго смотреть на него и молчать я не смогла, отвела глаза, рассматривая на его рубашке пуговицы. Внутри у меня все заледенело от пережитого страха, а лицо пылало от стыда. Чтобы успокоиться, прижала ледяные пальцы к своим горячим губам, пытаясь их хоть немного остудить.

— Аулерия, — позвал Минас, но я не могла сейчас взглянуть на него, продолжая упорно разглядывать пуговицы.

— Любимая, прости, я напугал тебя? — то ли спросил, то ли удивился любимый.

А у меня камень упал с души. Он переживает из-за своего поступка.

Молча кивнула, боясь, что голос меня подведет.

Приподняв мое лицо за подбородок, любимый обеспокоенно спросил:

— Очень испугалась?

Опять кивнула, уже чувствуя, как комок подступает к горлу, а глаза защипало.