Заветные сказки
Шрифт:
Там дальше и ещё есть правила обращения с рабами (установленные Богом!), записанные в Священной Поваренной Книге православных и других, славящих Христа и Бога. Давайте нараспев повторим сказанное рабом: «Люблю господина моего…». Прямо идиллия получается какая-то.
И всё это чисто списано (только кто у кого?) с законов, закреплённых во времена вавилонского царя Хаммурапи (XVIII в. до н.э.) на каменном столбе:
«Если раб скажет своему господину «ты не господин мой», то он должен уличить его в том, что он – его раб, а затем его господин может отрезать ему ухо»; «Если человек укрыл в своём доме беглых
И прочие такие же гадости, как и в Ветхом Завете. Слово «гадости», конечно, грубое, но правильное. Только вот в Ветхом Завете дано весьма важное послабление: не отрезать ухо, а прокалывать за то, что раб решил остаться рабом.
Да и вся 21-я глава Исхода посвящена первоначальным законам, во многом отличным впоследствии от законов Нового Завета. Причём, отметьте, неравенство людей на земле установлено законодательно непосредственно от Бога.
«Кто ударит человека, так что он умрёт, да будет предан смерти».
«Но если кто не злоумышлял, а Бог попустил ему попасть под руки его, то я назначу у тебя место, куда убежать убийце».
«Кто ударит отца своего или свою мать, того должно предать смерти».
То же самое и для злословящих на отца или мать.
«Кто украдёт человека и продаст его, или найдётся он в руках у него, то должно предать его смерти».
«А если кто ударит раба своего или служанку свою палкою, и они умрут под руками его, то он должен быть наказан; но если они день или два дня переживут, то не должно наказывать его; ибо это его серебро».
«Глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб».
«Если кто раба своего ударит в глаз, или служанку свою в глаз, и повредит его: пусть отпустит их на волю за глаз».
За утерянный, конечно, а не за оставшийся. То же самое и за зуб.
«Если вол забодает мужчину или женщину до смерти, то вола побить камнями, и мяса его не есть; а хозяин вола не виноват. Но если вол бодлив и вчера и третьего дня, и хозяин его, быв извещён о сём, не стерёг его, а он убил мужчину или женщину, то вола побить камнями, и хозяина его предать смерти».
«Если вол забодает раба или рабу, то господину их заплатить тридцать сиклей серебра, а вола побить камнями».
Следует прочитать и главы 22 и 23, начинённые различными законами и указаниями, как жить правильно. Словом, гражданский и уголовный кодексы. Сборник законов, объединённый с Поваренной Книгой. И какая живучесть этих живодёрских законов! Вот как они, почти дословно, переползли в наше уже российское советизирующееся время.
Наше недавнее смутное и тяжёлое время, с неоправданным и поощряемым государством кровопролитием, описал А.И.Солженицын. В одной из своих книг он привел статью из газеты «Русское слово». Я здесь её тоже воспроизведу.
«Тамбовские мужики села Покровского составили протокол.
«30-го января, мы, общество, преследовали двух хищников, наших граждан Никиту Александровича Булкина и Адриана Александровича Кудинова. По соглашению нашего общества, они были преследованы и в тот же момент убиты».
Этим же «обществом» было выработано уложение о наказаниях за преступления (очень похоже, что списано
«Если кто кого ударит, то потерпевший должен ударить обидчика десять раз.
Если кто кого ударит с поражением или со сломом кости, то лишить жизни.
Если кто совершит кражу, или кто примет краденое, то лишить жизни.
Если кто совершит поджог и будет обнаружен, то лишить того жизни.
По тому же положению и действовали. Поймали вскоре двух воров с поличным. Немедленно устроили суд и приговорили их к смерти. Одного из них убили безменом по голове, вилами пропороли ему бок и уже мёртвого, раздев догола, выбросили на дорогу. Потом примерно та же участь постигла и второго вора».
Один к одному с основополагающими божественными законами.
А что же будет с народом Израиля, если он будет исполнять эти законы? Определено, что очень будет ему хорошо. Поселится он в хороших землях, из которых Бог предварительно выгонит другие народы. Но не сразу, не торопясь:
«Не выгоню их от лица твоего в один год, чтобы земля не сделалась пуста и не умножились против тебя звери полевые; мало по малу буду прогонять их от тебя, доколе ты не размножишься и не возьмёшь во владение земли сей».
Вот так, умеющие писать на бумаге, установили для себя необходимые законы в соответствии со своим бытием, для своего бытия. Утвердили на многие столетия рабское положение и зависимость, которую недавно только отменили в мире, но так и не искоренили совсем. Можно говорить, что Закон Божий определяет общее равенство людей. Говорить-то можно, но надо иметь в виду, что понятия «человек», «мужчина», «женщина» во всей этой Ветхой и Новой писанине не равны понятиям «раб», «раба», «служанка». Про каждых сказано отдельно. Для одних наказание – смерть, для других – штраф. Если это, «смерть = штрафу», считать одним и тем же, то, конечно, «человек = рабу». Но нет этого равенства. В византийском законе, например, «раб не послушествует», то есть он не может явиться свидетелем в суде. Ну, так это же в византийском, скажете вы. Не только. На Руси (в России) в законе, который называется Русской Правдой, тоже записано, что холоп не может быть свидетелем. Только в крайнем случае, если не будет свидетелей из свободных людей, то можно призвать в качестве свидетеля боярского тиуна (приказчика). И если только иск малый, то можно сослаться на свидетельство закупа (полусвободного человека), но никак не холопа ([10], т. 1, лекция XIII). Хоть и ходим под одним Богом, при полном равенстве. Как лозунг у Джорджа Оруэлла в книге «Скотный двор»:
«Все животные равны, но некоторые равнее других».
И вот без согласия этого блестящего класса не может быть издан ни один закон; эти же люди безапелляционно решают все наши имущественные отношении (Джонатан Свифт. «Путешествия Гулливера»).
Я совершенно не против десяти основных заповедей. Они классические (почти все), охватывают все наши взаимоотношения. Но, с другой стороны, как удобно этому блестящему классу управлять людьми на основе этих законов, со ссылкой на них. Законы эти хороши только в том случае, если бы все жили в строгом их соблюдении, в том числе и сам блестящий класс. Но «если бы» имеет сослагательное наклонение.