Зависимая
Шрифт:
После возвращения Девила дни стали идти размеренно, меняя друг друга. Он больше не пропадал так надолго, хотя это не значило, что он стал меньше времени уделять своему 'бизнесу'. Его время не было четко разбито на утро и вечер, но Девил старался отдать ночь ей. И пусть у него бывали встречи, которые проходили только после заката, Алекс пыталась не обращать на это внимание. Незаметно для себя стала неотъемлемой частью жизни обитателей этого дома, и ей нравился свой новый статус.
Постепенно служанки стали обращаться к ней за приказами по управлению домом, и она с радостью схватилась за эти заботы, вливаясь в установленное течение жизни мужчин. Она изучила привычки каждого из них. Узнала их вкусы и повадки. Даже могла определить их по шагам.
И в один прекрасный день она поняла,
– Спасибо за то, что я могу быть таким рядом с тобой.
Ее слезы стали ему ответом. Рядом с этим мужчиной она открыла новые краски. Она сходила с ума от его прикосновений, впитывала в себя его запах, замерзала без тепла его тела. Она жила им. И даже во сне его влияние распространялось на нее. Это было сумасшествие. Эта была любовь. В самом ее темном проявлении. Она никогда не понимала тех людей, которые обманывали, шли на преступление, убивали, говоря, что это все ради любви. Но сейчас Алекс задавалась вопросом: 'А не чувствует ли он такого же?' И, страшась этих мыслей, она качала головой, надеясь, что никогда не узнает ответ на этот вопрос.
Вместе с Девилом в зале можно было найти Даяна и Уолтера. Пока Дьявол и его всадник проводили спарринг по дзюдо, Уолт докладывал о распорядке дня. Вар при любой погоде был в саду в состоянии полного покоя. Алекс восхищалась его стойкостью и силой духа. Ему было неважно, что идет дождь и на улице холодно, ничто не мешало ему в эти минуты. Он занимался медитацией, которая была ключом к его страсти холодным оружием. Однажды, проходя мимо нее после упражнений, Вар сказал ей: 'Чтобы попасть острием в ту точку, которую ты выбираешь, нужно уметь сконцентрироваться на ней, и ничто не должно отвлекать тебя от нее, даже если рядом взорвется бомба'. Эти слова удивили девушку, но в то же время стали ключом к ее пониманию этого мужчины.
Хангер чаще возвращался к завтраку, чем спускался. От него несло алкоголем и сексом. И Алекс старалась пропускать вид крови на рубашке, понимая, что она принадлежит не ему. Не раз девушка слышала, как Девил спорил с ним в своем кабинете, но специально не обращала внимания, пытаясь отстраниться от этого. Это были ее новые правила, рамки ее жизни, которые она смогла принять. И в немом соглашении мужчины тоже приняли их, создавая для нее ту сферу обитания, где они оставались собой, при этом старались умалчивать о слишком ужасных аспектах своей жизни, а она в ответ, понимая эти аспекты, делала вид, что они ей не важны. Это был принцип: 'Работа остается на работе'.
Канквер же управлялся с собаками, и девушка любила помогать ему в заботе о животных. Шакс стал ее любимцем. Но она еще не могла находиться на его дрессировках, хотя и заставляла себя. Ей было тяжело видеть ее ласкового друга диким и безумным, но он напоминал ей о Девиле. Любя его всем сердцем, она старалась стать той, которая ему нужна. Но все же оставалась часть ее, которая не могла принять его образ жизни. В свободную минуту в ее мысли часто посещал вопрос: где он и чем занят? И тогда сознание рисовало все, что она видела в фильмах о мафии. Пытки над жертвами, кровь, убийства. Это было мерзко. Это возвращало ей страх, которому не было описания. Стараясь определить его степень, она разложила весь страх, пережитый ею после встречи с Девилом, на категории, понимая, что познала каждую из них. Страх за свою жизнь, страх пыток, насилия и боли, страх потери и страх пустоты. Но то, что иногда появлялось из глубины ее души, было другим. Страх, который вмещал в себя ужас и панику. Он появлялся без причины, начинаясь с давления и заканчиваясь нехваткой воздуха. Она задыхалась, голова кружилась, а глаза закрывала расплывчатая пелена, и, казалось, мир исчезал.
Это
Она понимала, что, прячась, поступает глупо. Возможно, Девил помог бы ей решить эту проблему, но Алекс была не в силах перебороть себя. Как она могла рассказать ему о страхе, если даже до сих пор не призналась ему в своих чувствах? Каждый раз, в момент высшего наслаждения, ее губы складывались в эту фразу, но она ее так и ни разу не смогла произнести. А он становился все яростней в порыве своей страсти, словно чувствовал, что она находилась на краю пропасти, и пытался заставить ее упасть вниз. Но, даже отдаваясь ему полностью физически и желая так же отдаться душевно, она продолжала молчать и лишь беззвучно выдыхать эти слова.
Девушка знала, что возврата нет. Она полностью и бесповоротно сошла с ума. Найдя в этом мире свой неповторимый наркотик, Алекс понимала, что уже не сможет его побороть. Пытаться уйти, вытерпеть ломку разлуки, когда она уже почувствовала, на что это будет похоже. Да и отпустит ли он ее, когда ей не разрешается покинуть даже территорию?
Нет, их отношения точно изменились после его возвращения. Сейчас в них скользила нежность. Она была в его взгляде, в его прикосновениях, в его улыбке. И пусть он оставался таким же властным и темным, но невидимую грань они уже переступили. Незаметно для себя она стала доверять ему. Но и это доверие выходило за принятые рамки своего понятия. Они строили что-то новое. Такие отношения, которые одни бы назвали безумием, другие бы презирали, а третьи бы совсем не поняли. Даже прежняя она не смогла бы понять саму возможность такой любви. Никогда. Она бы первая назвала эту девушку сумасшедшей, самоубийцей без капли гордости и достоинства, упавшей на самый низ. Думала ли сейчас так о себе? Нет. Чувство, что бурлило в ее крови, перечеркивало все принципы и понятия морали. Возможно, поэтому она не могла произнести эти три слова. Ведь это не была любовь в ее традиционном понимании. Это была зависимость. Когда он становится твоим кислородом, жизненно необходимым и единственным в своем роде. Поэтому неудивительно, что она с каждым днем вливалась в его жизнь. Ведь ей хотелось стать такой же единственной и для него. Быть незаменимой, выделяться из той толпы женщин, что прошли его постель и остались тенью.
Эта мысль снова принесла укол ревности. Она посмотрела на журнал, который лежал на тумбочке. На первой полосе красовался Девил в обнимку с пышногрудой блондинкой, а яркая надпись будоражила душу. 'Новая пассия магната Девила Собера. Сможет ли она получить заветное кольцо?'. Девушка перевела взгляд на спящего Девила, зная, что он не проснулся, когда она вставала, лишь потому, что он больше не боялся, что она попытается убежать. Ее свобода в доме была полной. Любой уголок, любая комната, любое желание. Но волшебная жизнь была окутана колючим забором, за которым ей нельзя было даже выглянуть. И это угнетало, и в той же мере бесило. Ведь в то время, пока она томилась в его ожидании, он проводил вечера с другими женщинами. А у нее даже не было права рассердиться. Сегодня, когда она попыталась спросить о фото на обложке, он отмахнулся и утащил ее в постель. И это лишь сильнее ранило ее. Его поступок давал ей понять, что она никто в его жизни. Ее роль была простая. Днем экономка, ночью любовница. И с радостью забирал ее душу, но отдавал взамен лишь страсть, создавая для нее лишь иллюзию значимости.
Алекс стояла и смотрела в окно, за которым бушевал ливень, олицетворяя ее состояние души. Покрывало не спасало от внутреннего холода. От безысходности и пустоты. Казалось, она стала пустой оболочкой, в которой жили миллионы противоречий. Она любила и ненавидела. Жаждала и пыталась притупить эту жажду. Открывала себе правду, и снова пыталась обмануть себя. Радовалась всему, что он мог дать ей, но желала намного больше. Боялась и шла навстречу своему страху. Кто она? Девушка, которая полюбила своего палача. Есть ли, за что его любить? И разве вообще любят за что-то? Она любила его вопреки всему. Это чувство просто восстало в ней, пленяя крепче, чем самые мощные цепи.