Зависимость от тебя
Шрифт:
Мой черный Эскалада припаркован на обочине улицы братства. Дома стоимостью в несколько миллионов долларов выстроились в ряд, каждый из них превосходит другой по размеру колонн. Красные пластиковые стаканчики захламляют ближайший двор, перевернутый бочонок печально валяется в траве. Ло идет впереди меня.
— Я не думала, что ты появишься, — говорю я и проскакиваю мимо лужи блевотины на дороге.
— Я сказал, что буду.
Я фыркнула.
— Это не всегда правда.
Он останавливается у двери машины, окна слишком тонированы, чтобы увидеть Нолу, ожидающую на водительском сиденье.
— Да, но это
Я гримасничаю.
— О том, что меня изнасилуют?
— Вот почему они называются кошмарами, Лили. Они не должны быть приятными.
— Что ж, это, вероятно, моя последняя экспедиция в братство на ближайшее десятилетие или, по крайней мере, пока я не забуду об этом утре.
Окно водителя опускается. Глубокие черные локоны Нолы ласкают ее лицо в форме сердца.
— Мне нужно забрать мисс Кэллоуэй из аэропорта через час.
— Мы будем готовы через минуту, — говорю я ей. Окно задвигается, закрывая ей обзор.
— Какую мисс Кэллоуэй? — спрашивает Ло.
— Дэйзи. В Париже только что закончилась Неделя моды.
Моя младшая сестра за ночь выросла до ошеломляющих 180 см, и со своим высоким ростом она соответствовала образцу высокой моды. Моя мать мгновенно воспользовалась красотой Дэйзи. В течение недели после ее четырнадцатилетия она заключила контракт с модельным агентством IMG.
Пальцы Ло подергиваются.
— Ей пятнадцать, и она, вероятно, окружена моделями постарше, нюхающими дорожки в туалете.
— Я уверена, что они послали кого-то с ней.
Я ненавижу, что не знаю подробностей. С тех пор как я поступила в Пенсильванский университет, у меня появилось невежливое хобби — уклоняться от телефонных звонков и визитов. Отделиться от семьи Кэллоуэй стало слишком легко, как только я поступила в колледж. Полагаю, это всегда было для меня на роду написано. Я переступала границы своего комендантского часа и проводила мало времени в компании матери и отца.
Ло говорит: — Я рад, что у меня нет братьев и сестер. Честно говоря, мне твоих достаточно.
Я никогда не считала, что три сестры — это большой выводок, но семья из шести человек привлекает к себе особое внимание.
Он устало потирает глаза.
— Ладно, мне нужно выпить, и нам пора идти.
Я глубоко вдыхаю, собираясь задать вопрос, которого мы оба до сих пор избегали.
— Мы сегодня притворяемся?
Когда Нола так близко, это всегда вопрос. С одной стороны, она никогда не обманывала наше доверие. Даже в десятом классе, когда я использовала заднее сиденье лимузина, чтобы трахнуть футболиста-старшеклассника. Шторка была поднята, закрывая Ноле обзор, но он слишком громко рыкнул, и я слишком сильно ударила в дверь. Конечно, она слышала, но никогда меня не выдала.
Всегда есть риск, что однажды она нас предаст. Деньги развязывают язык, и, к сожалению, наши отцы купаются в них.
Меня это не должно волновать. Мне двадцать. Можно заниматься сексом. Свободна для вечеринок. Знаете, все то, чего ждут от взрослых людей студенческого возраста. Но мой список грязных (очень грязных) секретов может вызвать скандал в кругу друзей моей семьи. Компания моего отца ничуть не
К тому же, мой трастовый фонд волшебным образом исчезнет при виде моей неправоты. Я не готова расстаться с деньгами, на которые я училась в колледже. Семья Ло столь же неумолима.
— Мы будем притворяться, — говорит он мне. — Давай, любовь моя, — он похлопывает меня по заднице. — Садись в машину, — я едва спотыкаюсь о его частое употребление слова «любовь». В средней школе я сказала ему, что считаю это самым сексуальным ласковым словом. И хотя британские парни заявили о своих правах на этот термин, Ло принял его как свое собственное.
Я пристально смотрю на него, и он широко улыбается.
— Неужели тропа позора искалечила тебя? — спрашивает он. — Тебя занести в Эскаладу?
— В этом нет необходимости.
Его кривая ухмылка заставляет меня не улыбнуться в ответ. Ло намеренно наклоняется ближе, чтобы подразнить меня, и засовывает руку в задний карман моих джинсов.
— Если ты не выйдешь из этого состояния, мне прийдётся тебя встряхнуть. Жёстко.
В моей груди все оборвалось. О Боже... Я прикусила губу, представляя, каким будет секс с Лореном Хэйлом. Первый раз был слишком давно, чтобы хорошо помнить. Я качаю головой. Не думай об этом. Я поворачиваюсь, чтобы открыть дверь и забраться в Эскаладу, но тут на меня обрушивается огромное осознание.
— Нола поехала в братство... Я мертва. О, Боже. Я мертва, — я провожу двумя руками по волосам и начинаю дышать, как выброшенный на берег кит. У меня нет никакого оправдания, чтобы быть здесь, кроме того, что я искала парня, с которым можно переспать. И это ответ, которого я пытаюсь избежать. Тем более что наши родители думают, что у нас с Ло серьезные отношения — те, которые изменили его опасные тусовки и превратили его в молодого человека, которым его отец может гордиться.
Это, забирать меня с вечеринки братства со слабым запахом виски изо рта, не то, что его отец имеет в виду для своего сына. Это не то, чему он будет потворствовать или даже принимать. На самом деле, он, вероятно, накричал бы на Ло и пригрозил бы ему его трастовым фондом. Если мы не хотим распрощаться с роскошью, доставшейся нам по наследству, мы должны притворяться, что мы вместе. И притворяться, что мы два идеально функционирующих, идеально ухоженных человеческих существа.
Но это не так. Мы не такие. Мои руки трясутся.
— Воу! — Ло кладет руки мне на плечи. — Расслабься, Лил. Я сказал Ноле, что у твоей подруги праздничный бранч. Ты в безопасности.
Моя голова все еще чувствует, что сейчас улетит, но, по крайней мере, это лучше, чем правда. Эй, Нола, нам нужно забрать Лили из братства, где у нее был секс на одну ночь с каким-то неудачником. А потом она смотрит на Ло, ожидая, что он взорвется от ревности. А он добавлял: О да, я ее парень только тогда, когда мне это нужно. Мы одурачили тебя!