Зависимы сейчас
Шрифт:
Я улыбаюсь и действительно хочу сказать: «Потому что вы две звезды-заучки, вращающиеся по орбите и предназначенные для поцелуя». Но сказанное не будет иметь смысла ни для кого, кроме меня.
У Роуз и Коннора выдались странные три месяца: они постоянно расставались из-за подобных интеллектуальных споров и сходились уже через неделю. Их отношения — это то, чему я не могу дать оценку или по-настоящему понять. Мне кажется, для этого должен быть более высокий IQ или что-то в этом роде. Но я люблю смотреть на них, как мы
Роуз тычет наманикюренным пальцем ему в грудь.
— Ты не можешь сбрасывать со счетов целое слово только потому, что не считаешь его достойным, Ричард.
О, она назвала его настоящим именем.
— По сути, ты утверждаешь, что все социологические исследования Фуко бесполезны.
У меня начинает раскалываться голова, но я все равно странным образом увлечена их разговором.
— Эй, — вмешивается Ло, хлопая в ладоши. Они оба смотрят на нас так, словно мы только что появились в комнате. — Вы двое можете обсудить «нормальных» людей и Фолкнера позже.
— Фуко, — поправляет его Роуз.
— Что?
— Правильно Фуко. Не Фолкнер.
— Один хрен, и то и другое начинается на букву «Ф», — огрызается Ло. — Знаешь, что еще начинается на букву «Ф»?
— Фантастического тебе путешествия нахуй, — опережает его Коннор.
Он говорит это так обыденно, будто отвечает на вопрос «Что? Где? Когда?». Я не могу сдержать улыбку.
Ло замечает, что я улыбаюсь, и бросает на меня взгляд. Я поджимаю губы, пытаясь сдержаться, но это слишком сложно, и вместо этого я, вероятно, кажусь глупой. Уголок его рта приподнимается. Мое сердце трепещет, потому что впервые за три месяца я вижу на его лице приятные эмоции.
Он наклоняется вперед и легко целует меня в нос. Мне даже не нужно было скандировать «поцелуй меня», чтобы он действительно это сделал. Я прикусываю нижнюю губу, головокружение сменяется опасными мыслями. О том, как я тащу Ло в спальню, укладываю его на матрас, сажусь на него сверху и провожу пальцами по каждому бугорку его пресса. И тогда его полуулыбка расцветет в полную силу на его лице и этой улыбки будет достаточно, чтобы разжечь мое тело.
Я могла бы пробормотать какое-нибудь неубедительное оправдание, чтобы уйти с собрания, но мое горло сжимается, а чувство вины гложет, хотя я еще и шага не сделала в сторону своей спальни. Планирование событий заставляет меня почувствовать себя неудачницей. Почему так?
— Кстати, ты хорошо выглядишь, — говорит Коннор Ло.
— Спасибо.
Я забыла, что они не виделись с тех пор, как Ло попал в реабилитационный центр. Я искоса смотрю на Коннора и ставлю его на пьедестал подозреваемых. Может быть, Райк прав. В обмен на информацию о моей сексуальной зависимости Коннор мог бы выкупить себе поступление в Уортон — престижную аспирантуру в Пенсильвании, где он планирует получить степень MДA (магистр делового администрирования).
Наши взгляды встречаются, и его бровь выгибается,
Он видит меня насквозь.
Мои щеки краснеют, и я немедленно отказываюсь от своих поспешных суждений.
Коннор ни за что не продаст меня. Он считает жульничество слишком легким методом получения желаемого, и он нравственнее 99% знакомых нашей семьи. Так что остается Райк. И Роуз. Но Роуз, скорее сожжет всю свою линию одежды — Calloway Couture — чем отдаст меня на растерзание людоедским СМИ. А она любит свою коллекцию, как мать любит своего ребенка.
Но Ло не собирается так легко отступать.
— Ты кому-нибудь рассказывал? — спрашивает он.
— Никому, — спокойно отвечает он.
Ло чешет затылок.
— Мы годами скрывали секрет Лили. Потом она рассказывает вам, ребята, а через несколько месяцев ее начинают шантажировать этой информацией. Может, я и бросил колледж, но, черт возьми, я могу собрать кусочки пазла воедино.
Коннор быстро пробегает глазами по Ло.
— Тебя исключили из колледжа, но приятно слышать, что ты берешь на себя ответственность.
Почему-то это оскорбление не казалось таким уж страшным. Наверное, потому что это была правда.
Университет Пенсильвании выгнал Ло после того, как он перестал появляться на занятиях, и он мог бы поступить в другой колледж, но вместо этого решил пройти реабилитацию и поработать над своей трезвостью.
Ло разочарованно вздыхает. Ему просто нужны ответы. Как и всем нам.
— Один кусочек пазла ты всё-таки упустил, — говорит ему Коннор.
Ло напрягается, и во мне вспыхивает маленькая надежда. Если кто-то и сможет раскрыть эту тайну, то это Коннор Кобальт. И, скорее всего, Роуз.
— Лили недавно начала ходить к секс-терапевту, который специализируется
на зависимостях.
— Думаешь, кто-то видел, как она вошла в офис? — спросил Ло.
— Это возможно. Почему бы тебе не попробовать отследить номер?
— Сообщения пришли с неопознанного номера.
— И что?
— Извини. Взлом телефонных номеров — не совсем моя фишка. Лили, что на счёт тебя? — он смотрит на меня, и я отрицательно качаю головой. — Я так и подумал.
— О, нет, — быстро говорит Коннор, — я знаю, что ты не можешь сделать что-то настолько сложное. Я просто подумал, может быть, ты знаешь кого-то, кто мог бы взломать его.
— Ты что, только что признался, что чего-то не умеешь, Кобальт? — вмешивается Райк. Он выглядит так, словно готов спрыгнуть с кресла и позвонить в прессу. Хотя, подождите. Он и есть пресса. Может быть, завтра он напишет об этом статью в «Philadelphia Chronicle» и озаглавит ее: «Коннор Кобальт не знает всего на свете!».
— Не смеши меня, — говорит Коннор с непроницаемым выражением лица. — Я знаю, как это сделать. Но я этого не сделаю. Это незаконно.
Райк закатывает глаза и крепче сжимает свою бутылку с водой. Увы, на этот раз без статьи.