Зависимы сейчас
Шрифт:
Закон и порядок? Нет. Мультфильм про Людей Икс? Возможно. Я немного зависаю на этом канале, наблюдая за Росомахой в его оригинальном желто-синем спандексе.
Райк стучит ручкой по столу.
— Я не собираюсь учить тебя, как покончить с собой.
— Это драматично.
Он хмурится.
— Зная тебя, ты бы спустила этот, гребаный мотоцикл с чертова утеса ради удовольствия.
Она разводит руками.
— Тогда научи меня как оставаться на дороге.
Он качает головой.
—
Она трогает свою грудь.
— Я бы никогда.
Он бросает ей в лицо стодолларовую купюру. И она падает ей на колени, не задевая её носа — не тот эффект, которого он добивался.
Люди Икс не помогают мне отвлечься от мыслей о Ло. Я снова оглядываюсь на него. Та же сгорбленная поза. Та же грусть. Что происходит? Я вздыхаю и быстро переключаю канал.
— Я не буду убивать тебя, — повторяет Райк.
Ее улыбка исчезает.
— Райк, — говорит она, — я всё равно научусь ездить на мотоцикле с тобой или без тебя. Я просто дала тебе возможность получить один из мотоциклов. Я знаю, что ты хочешь его.
Он смотрит вдаль, глубоко задумавшись, а затем многократно качает головой, корчась.
— Блядь.
— Что?
Он закрывает лицо рукой.
— Я не могу перестать представлять, как ты переворачиваешься на мотоцикле.
— Я еще не падала, — напоминает она ему.
— Ты пыталась сделать Вилли(езда на заднем колесе)?
Она молчит.
— Нет, — бормочет она.
— Господи Иисусе, — говорит он, ни капли не веря ей. — Ты убьешь себя.
— Ты продолжаешь это говорить.
— И до тебя не доходит, или тебе просто наплевать?
Она медленно разворачивает скомканный лист бумаги.
— Я думаю... что со мной всё будет в порядке, — она обходит его вопрос с большей уверенностью, чем я могу себе позволить. — Но если ты передумаешь насчет мотоцикла, вот мой номер, — она записывает свой номер на бумажке.
Мне интересно, идет ли по премиум-каналу фильм Марвел.
Прежде чем перейти к специальным программам, я попадаю на ленту новостей.
Я вижу слово секс.
Хм.
Это как большой мигающий свет в моих глазах. Я остаюсь на канале из любопытства. Может, у какого-нибудь сенатора был секс-скандал?
— Лили, подожди! — кричит Ло.
Мое сердце замирает, пока мой разум кружится в голове, пытаясь переварить программу и Ло. Подожди, подожди, подожди. Слезы наворачиваются на глаза. Ло был расстроен.
И это не сенатор.
Он был расстроен из-за этого.
Это я на экране.
Я сжимаюсь в комочек на диване, подтягивая колени к груди. Мои руки прижаты ко рту, а глаза слишком широко раскрыты, чтобы их можно было закрыть.
Я думаю... я думаю... я не знаю, что я думаю.
СМИ собрались возле Пенна, и внизу экрана появляется надпись: У
Это национальные новости? Как это может быть национальным вопросом? Что, черт возьми, происходит?
Я не слышу, как Ло снова зовет меня по имени. Я поднимаю громкость на телевизоре, и меня трясет так сильно, что мне приходится держать пульт обеими руками.
Ведущая новостей — миниатюрная блондинка с ярко-красной помадой.
— Мы только что получили подтверждение от источника, что Лили Кэллоуэй, дочь основателя Fizzle, является сексуально зависимой. Помимо пятидесяти с лишним известных мужчин, с которыми она спала, она также была известна тем, что нанимала мужчин-проститутов.
Мое горло сжимается, но мне удается с трудом выдохнуть слово. Одно слово.
— Ло.
Он не подходит ко мне, а я не могу оторвать взгляд от телевизора.
— Лили, что происходит? — Дэйзи спрашивает, ее голос напряжен.
Дэйзи, мои родители... О Боже, мой отец? Его компания... чувство вины пронзает меня насквозь. Они смотрят это. Все смотрят это.
Мелисса встает из своего угла, вытаскивает наушники и смотрит на экран. Кислород отказывает мне. Я снова и снова качаю головой, как будто это сон. Я хочу проснуться. Это не может быть реальностью. Но слова из телевизора проносятся в моей голове снова и снова, снова и снова. Сексуально зависимая. Сексуально зависимая. Сексуально зависимая.
Этого не может быть.
Сколько позора я принесла своей семье?
— Ло, — говорю я чуть громче, зациклившись на телевизоре, когда слезы начинают обжигать мои щеки. — Ло! — я плачу, в ужасе от того, что это значит, так как я понимаю, как сильно это всех ранит.
Мой телефон жужжит рядом со мной, и первое сообщение вонзает нож в моё нутро.
Неизвестный: Шлюха.
Он начинает взрываться быстрой волной враждебных сообщений. Глаза жжет, и я задыхаюсь то ли от воздуха, то ли от рыданий.
— Ло!
— Я здесь, Лил.
Как долго он на диване? Он поворачивает меня так, что я оказываюсь лицом к нему, больше не поглощенная лентой новостей.
Его руки касаются моего лица, и он пытается вытереть слезы, но я не могу перестать плакать. Моя грудь сжимается, и я рыдаю в свои ладони. Он притягивает меня к своей груди.
— Всё хорошо, — говорит он, слегка покачивая меня, но в его голосе звучит боль.
Самолет кажется слишком маленьким. Мне недостаточно воздуха, пространства или легких, чтобы бороться с такой болью. Я разрушила свою семью. Это всё, о чём я могу думать. Это всё, что я чувствую. Я потратила годы на то, чтобы сохранить свою зависимость в тайне, чтобы они не вынесли унижения и позора. Их дочь отвратительна. Я отвратительна...