Зависть

Браун Сандра

Чтобы забраться на высокую кровать, Марис пришлось встать на цыпочки. Подобрав под себя ноги, она облокотилась о спинку кровати и повернулась лицом к Паркеру.

– По-моему, одну сказку на ночь ты уже прочел, – сказала она, и Паркер, захлопнув книгу, отложил ее в сторону.

– Я предпочитаю послушать твою, – ответил он. Марис повернула книгу так, чтобы он увидел название, вытисненное золотом на темно-зеленом переплете.

– «Соломенная вдова»?.. – удивился Паркер.

– Да. Это один из

лучших романов моего любимого автора.

– Которого? Этого Руна, что ли?.. Да он пишет – как дрова колет!

– Ну-ну, не надо быть большим скромником, чем ты есть на самом деле, – поддела Паркера Марис.

– У вас высокие требования, мисс Мадерли. Вам нелегко угодить. Ладно, что же вам так нравится в этом романе?

Он назвал ее девичью фамилию, и это не ускользнуло от внимания Марис, однако ей не хотелось останавливаться на этом и прерывать их игру.

– Больше всего мне нравится эпизод, когда Дик Кейтон, – этот пронырливый красавчик – использует трюк с картами, чтобы добиться необходимых показаний от проститутки.

– Ее прозвали Френчи Француженка, потому что она мастерски делала… Кстати, тебе известно, что именно французы изобрели миньет?

– Ничего подобного, – спокойно ответила Марис. – Еще в 1776 году Джордж Вашингтон писал англичанам: «Я вас в рот имел и насквозь вижу…»

Паркер фыркнул:

– Вот не думал, что ты тоже знаешь этот анекдот.

– Исторический анекдот, – подчеркнула Марис. – Но сейчас речь не об этом, а о… об этом эпизоде. Он один из самых провокационных и захватывающих во всей книге!

– Так считало большинство читателей и большинство критиков.

Марис сжала губы и нахмурилась.

– И тем не менее…

– Так я и знал!.. – Паркер протяжно вздохнул. – Вот она – ложка дегтя в бочке меда!

– Когда я перечитывала эту сцену во второй раз, у меня возникло несколько вопросов…

– Редакторы – они всегда так, – пробормотал Паркер. – Сначала похвалят за какой-нибудь пустяк, а потом разгромят тебя по всем пунктам, так что не знаешь – то ли утираться, то ли так и сидеть оплеванным!

– Послушайте, мистер Эванс, если вам не интересно… – Марис слегка повысила голос.

– Нет-нет, мне очень интересно, – поспешно возразил Паркер. – Эти ваши вопросы… – Он опустил взгляд и посмотрел на нежные холмики ее грудей. – Я готов встретить их как мужчина. У меня и самого встает один вопрос, но я готов сначала ответить на ваши, мисс Мадерли.

И, закинув руки за голову, Паркер усмехнулся. Он был без рубашки, и его темные подмышки уставились на нее, как два внимательных глаза.

– Как ты понимаешь, это была метафора.

– Скорее – игра словами. – Марис продолжала хмуриться. – Итак, могу я продолжать?

– Валяй. Так что же тебе не понравилось?

– Гхм!.. – Марис с трудом

оторвала взгляд от его подмышек. – Во-первых, мне не понравилось, как все это написано. На мой взгляд, можно было обойтись и без некоторых…

– Деталей?

– Да.

– Почему это плохо? Разве не призвание каждого писателя отражать жизнь подобно правдивому зеркалу?

– Я не сказала, что это плохо. Просто приведенные в этом отрывке подробности иногда оборачиваются против тебя.

Паркер фыркнул, но сразу же стал серьезным. Задумчиво погладив подбородок, он проговорил:

– Кажется, я понимаю… Но, может быть, ты приведешь конкретный пример?

– Пожалуйста! – Марис открыла книгу на заложенной странице. – Вот, например… Хотелось бы убедиться, что мужчина и женщина, принявшие такую… гм-м… замысловатую позу, способны испытывать что-то еще, кроме ломоты в пояснице.

– Ты хотела бы убедиться в этом на собственном опыте? – вкрадчиво уточнил Паркер.

– Именно так, – напрямик ответила Марис. Несколько секунд Паркер лежал совершенно неподвижно и задумчиво ее разглядывал.

– Как мне помнится, «пронырливый красавчик» Дик Кейтон начинает с того, что кладет руку на бедро Френчи. Этот жест должен успокоить ее и ничего больше! Дик хочет только убедить девушку, что с его стороны ей ничто не угрожает. – С этими словами Паркер положил руку на ногу Марис чуть выше колена и несильно сжал. Сквозь тонкий халатик она отчетливо ощущала силу и жар его руки.

– Не угрожает? Что-то я в этом сомневаюсь, – промурлыкала она. – Ладно, оставим это. В конце концов, по закону любое сомнение трактуется в пользу обвиняемого.

– Сейчас я докажу, что в этом жесте нет никакого сексуального подтекста, – заявил Паркер. – Хотя Дик и вытащил карту меньшего достоинства, в качестве благодарности за это чисто дружеское прикосновение, Френчи рассказывает ему, что примерно в то время, когда произошло убийство, она услышала доносящийся из переулка шум борьбы.

–..Который и заставил ее выглянуть из окна, – подхватила Марис и, зачем-то заглянув в книгу, добавила:

– Именно тогда она и увидела мужчину в красной бейсболке, который бежал вдоль переулка в направлении ее Дома.

– Это довольно ценные сведения, так как Френчи в состоянии подробно описать бейсболку вплоть до вышитой на ней эмблемы. За это Дик вознаграждает ее поцелуем. Вот таким… – Паркер осторожно снял с Марис очки и сжал ее лицо в ладонях. Он гладил ее скулы большими пальцами, в то время как взгляд его скользил по ее лицу. Губы следовали за взглядом, прикасаясь к коже Марис легкими, но бесконечно чувственными поцелуями.

Марис стоило огромного труда, чтобы не застонать от наслаждения.

Наконец Паркер выпустил ее и прошептал: