Зависть
Шрифт:
— Ты в порядке? — спросил он, подплывая ближе. Но в его беспокойстве было скрыто ликование, и Диана знала, что он рад тому, что застал её в таком положении. — М-м-м, милое местечко.
— Со мной всё хорошо.
Она посмотрела на Генри долгим неприязненным взглядом, и поплыла прочь.
— Диана, думаю, я кое-что понял…Что не так?
— Ты спрашиваешь, что со мной не так?
— Да… — Он начал грести в её сторону. — Ты кажешься…
На секунду Диану охватило ужасное всеобъемлющее чувство, которое было невозможно выразить словами, но тут её снова накрыло спасительной волной, избавившей от возможного молчания или вспышки гнева. Диана погрузилась в воду и задержала дыхание,
Она развернулась, и, глядя против солнца на Генри, произнесла:
— Я видела тебя.
— Видела, как я плыву искать тебя? — спросил он.
Затем оглянулся через плечо, словно боялся, что это увидит кто-то ещё.
Диана работала руками и ногами, чтобы держаться на плаву, и прерывисто дышала.
— Я видела тебя и Пенелопу на террасе вашего номера, и теперь знаю, что все эти россказни о том, что между вами нет любви, и ты уйдешь от неё, были такими же лживыми, как и все остальные твои сладкоголосые песенки.
Прошло несколько секунд, прежде чем Генри понял смысл её слов, и выкрикнул:
— Нет! — Он подплыл ближе к Диане и попытался дотянуться до её рук, но она рванулась прочь. Кончики его пальцев лишь коснулись её кожи, и Диана почувствовала исходившее от Генри отчаяние. — Ты неправильно поняла! Я имею в виду, что это было не тем, чем могло показаться. Я ухожу от неё, я ей уже об этом сказал…
— Между нами больше ничего нет, Генри. — Эта фраза пришла Диане на ум через час после того, как она узнала о его предательстве, и она долго обдумывала слова и даже сотни раз проговаривала их шёпотом перед зеркалом. Она не знала, как вздрогнет, наконец озвучив эту мысль ему в лицо, и почувствовала облегчение, когда под ногами забурлил поток воды. — Всё кончено, — добавила она, словно ставя точку в их отношениях.
В следующую секунду их обоих накрыло волной, потянувшей Диану к берегу. С этой она не боролась, а позволила ей увлечь себя. Ощутив под ногами песок, Диана встала и, пошатываясь, начала выбираться из воды. Она держалась нетвердо, но продолжала отважно идти вперед, ни разу не оглянувшись.
Глава 31
Мой осведомитель из отеля «Ройял Поинсиана», где в настоящее время наслаждаются солнечной погодой многие яркие представители нью-йоркского бомонда, хранит молчание. В последнем сообщении речь шла лишь о том, что Диане Холланд уделяет много внимания брат новоиспеченной жены бывшего жениха сестры мисс Холланд, и юная леди, похоже, отвечает ему взаимностью…
Из колонки светских новостей в «Нью-Йорк Империал», среда, 21 февраля 1900 года.
Обычно в этот час женщины поднимались наверх, чтобы переодеться к ужину, а небо из скучно-голубого становилось будто расцвеченным фейерверками. По всей широкой веранде отеля отцы, мужья и братья попивали коктейли и отдыхали в больших креслах из ротанга в угасающем оранжево-пурпурном свете. Мужчины раскладывали на коленях газеты и принимали телеграммы с серебряных подносов, курили сигары и беседовали о проведенном дне: гольфе, охоте и вождении, и более тихими голосами обсуждали положение на рынках в городе. В дальнем конце веранды, опершись на белые деревянные перила так, чтобы держаться не на виду, Генри в одиночестве пытался быстрее напиться.
Ему больше не от чего было получать удовольствие. Шли дни во Флориде, каждый из которых был похож на предыдущий. На людях Генри вел себя с женой подчеркнуто вежливо, а наедине предпочитал не оставаться. Он наблюдал, как Диана
Генри принимал как должное собственные вкус и безупречность, способность выбирать и унижать. К несчастью, он понял, что когда что-то было по-настоящему важно и действительно его заботило, он вел себя как безнадежный болван, набивающий себе шишки и разрушающий всё на своем пути. Этим утром, до того, как Диана сказала, что её отношение к нему изменилось, было не так больно видеть её в обществе Грейсона. Но Генри совершил ошибку, прочитав в газете из-за плеча одного из джентльменов светскую хронику, подтвердившую его самые худшие опасения.
— Генри!
Даже произнесенное вслух собственное имя раздражало его, хотя он, как положено, поднял затуманенные джулепом [7] глаза, и увидел приближающегося Тедди. Тот уже переоделся в костюм и, в отличие от Генри, ровно повязал галстук. На Генри была рубашка из изысканного итальянского полотна, но он забыл надеть запонки и оставил расстегнутыми две верхние пуговицы. Он сделал глоток напитка и немного скривился, хотя Тедди был единственным, чье присутствие он в эту минуту мог стерпеть.
7
Джулеп — популярный алкогольный коктейль. В США джулепы готовили, в основном, на бренди и виски «Бурбон». Но после гражданской войны виски «Бурбон» стало более широко использоваться, и в настоящее время «Бурбон» остается наиболее популярным спиртным напитком, на базе которого готовят джулепы. Обычно коктейль подавали в специальной серебряной чаше для джулепа: высокой пивной кружке, обычно с крышкой, но в настоящее время стакан «Коллинз» более популярен. Стакан должен быть сильно охлажден перед приготовлением коктейля и, желательно, покрыт белым инеем при подаче гостю. Растаявший лед значительно увеличивает объем напитка, поэтому он относится к «долгим» напиткам.
— Генри, — снова сказал Тедди, поднимаясь по широким ступеням крыльца и подходя к колонне, за которой стоял Генри. — Где ты прятался?
Генри отвел взгляд от «Коконат Гроув», куда прогулочным шагом направлялись немногочисленные женщины, закончившие переодеваться к ужину, в обществе мужчин, которых считали влюбленными в них. Они лениво теребили оборки и зонтики, и Генри больше не мог на это смотреть.
— Я не прятался — меня просто уже тошнит от этих вечеринок.
— Прекрасно тебя понимаю, — ответил Тедди.
— Сомневаюсь, — мрачно возразил Генри.
Он вел себя нелепо и знал об этом, но Тедди уже долго мирился с глупым поведением Генри, которое было слишком старой привычкой, чтобы менять её в одночасье. Тедди к тому же всё равно не возражал.
Подошёл официант, и Тедди указал на стакан в руке Генри:
— Ещё два, пожалуйста.
— Можешь заказать четыре — этого парня только за смертью посылать, — буркнул Генри, хотя официант к тому времени уже ушёл.