Завод: Назад в СССР. Книга 3

Я решил, что лучше всего будет отправиться к Кире не пустыми руками, всё-таки девчонка сейчас переживает непростые времена. Почему бы не поднять ей настроение? Мне несложно, Кире приятно. Для этих целей я, выйдя с проходной, заприметил несколько клумб с цветами. Огляделся, дождался, пока подметавший тротуар дворник свалит подальше вместе с мешком опавших листьев, и пошёл на цветочную охоту.

Через несколько минут нехитрых манипуляций я зашагал к дому Киры, держа в руках небольшой букет

из трёх цветков.

– Ходят тут всякие, – раздался из-за спины голос дворника, зачем-то вернувшегося к клумбе.

Я сделал вид, что ничего не слышу, и спешно завернул за угол. Дойти до дома днём вышло куда быстрее, чем в прошлую вечернюю прогулку. Поэтому очень скоро я уже заходил в подъезд Киры и, поднявшись на этаж, стучал в дверь.

– Егор? – удивилась она, завидев меня на пороге. – А почему ты не на работе?

Я, прежде чем отвечать на вопросы, вытащил свой небольшой букет из-за спины и вручил девушке.

– Это тебе, хорошего настроения ради, – прокомментировал я, пока не отвечая на основной вопрос.

Она приняла букет с удовольствием, понюхала и сразу поставила в вазочку, налив в неё воды из-под крана.

– Ты их у проходной, что ли, сорвал, ради меня? Вот ты дурында, – смущенно прошептала она, мой сюрприз ей явно понравился.

– Ну а как я мог прийти к такой красивой женщине с пустыми руками? – улыбнулся я.

Я прошел в квартиру, уселся на диван, Кира тут же предложила выпить чаю с печеньем. Я отказываться не стал. Важные дела лучше не делать на голодный желудок.

– И ты просто так пришел, чтобы меня увидеть? – последовал вопрос.

Кира поставила чайник и раскладывала овсяное печенье на тарелке.

– И чтобы тебя увидеть тоже, но ещё у меня к тебе дело есть, – пояснил я.

– Ха, я почему-то так и думала. Нет бы просто зайти, проведать, а у вас всех постоянно возникают какие-то дела, – в шутливо-обиженной форме сказала девчонка.

Она закончила с печеньем, налила заварку из чайничка в кружки и, залив ту кипятком, понесла кружки и тарелку с печеньем к столу.

– Угощайся, приятного тебе аппетита.

– А ты чего?

– Я просто чай попью, не голодная.

– Как знаешь, – я взял печенье, обмакнул в горячий чай и откусил кусок побольше.

Всё-таки у советского овсяного был совсем другой вкус, который, как бы ни старались производители будущего, никто не смог повторить.

– Ну рассказывай, чего хотел? – Кира облокотилась о стол и сложила на ладони подбородок, внимательно посмотрев на меня. – Это про Климента, да?

По её взгляду я видел, что тема начальника цеха ей неприятна.

– По нему, – я не стал ходить вокруг да около и решил сразу посвятить Киру в происходящее.

Если ты хочешь, чтобы человек тебе доверился, с ним надо разговаривать открыто. Поэтому я, ничего не тая, рассказал Кире про конфликт, который уже некоторое время существовал между мной и Климентом. Сообщил, что постепенно собрал компромат на нечистого

на руку начальника, а вишенкой на торте у моих доказательств стал зарплатный квиток самой Киры. На нём цепочка замкнулась и появилось прямое доказательство, как ворованные деньги обналичиваются.

– Кошмар какой, – Кира разволновалась и всё-таки схватилась за печенье. – И что же теперь будет?

– Для Климента – ничего хорошего. Я доказал, что в цеху процветает преступная схема. В ней полный букет – начиная от махинаций нормочасами и заканчивая предоставлением на сборку деталей, которые заведомо являются неисправимым браком, – пояснил я, не слишком отвлекаясь от чая.

А потом добавил, что утром побывал в отделе милиции, где разговаривал с начальником, предоставив ему все необходимые доказательства причастности к махинациям Климента. Кира начала нервно помешивать чай, ударяя металлической ложкой о чашку.

– А ты обо мне не подумал, Егор? – подавленно спросила она. – Теперь мне тоже предъявят обвинения?

– Не предъявят, тебе точно ничего не грозит, – я поспешил успокоить девчонку. – Климент делал все эти манипуляции, не советуясь с тобой, ты не могла отказаться от участия, потому что ничего не знала. Но главное, что ты не присваивала и не тратила эти деньги.

И тогда я рассказал Шевченко то, о чем меня попросил милиционер, когда звонил на работу.

– В общем, он просит тебя деятельно поучаствовать в разоблачении преступного сговора, – заключил я.

Кира потянулась за очередным печеньем.

– Что именно от меня требуется? – прошептала она.

Кажется, несмотря на мои заверения, голос у неё сел именно от тревоги.

– А вот сам товарищ начальник тебе и расскажет. Но ты не волнуйся, я буду рядом, – подмигнул я.

Кира, конечно, улыбнулась, но всё ещё выглядела настороженно. Мне даже на секунду показалось, что она вот сейчас она откажется выполнять просьбу милиционера. Все-таки отношения у неё с Климентом были из разряда непростых, и она до сих пор пребывала под впечатлением от угроз начальника цеха. Пришлось ещё поуговаривать её и в очередной раз заверить, что Климент никак не сможет ей отомстить, а время его козней осталось в прошлом.

Я давно заметил, что у большинства девчонок есть одна общая черта. Они очень долго взвешивают риски, оценивают все «за» и «против» и вообще максимально долго оттягивают момент принятия решения. Зато, когда решение принято, они берутся за его реализацию с таким рвением, какое не у каждого мужика есть. Вот и Кира ещё с полчаса всё обдумывала, задавала уточняющие вопросы и с самым серьёзным видом делилась своими опасениями.

– Егор, но все будет в порядке? – то и дело спрашивала она.

Услышав ещё раз этот вопрос, я вместо ответа накрыл её руку своей ладонью и, глядя прямо в глаза, прошептал, что всё будет хорошо. Я все решу. Почувствовал, как Кира слегка вздрогнула, но ее ответ меня порадовал.