Завоеватель
Шрифт:
Макс кивнул своим. Выхода у него не было. Ему требовалась срочная медицинская помощь. Феб знал, куда метить. Рана вроде не серьезная, но кровопотеря большая. Если не остановить ее в ближайшее время, рискуешь погибнуть.
Земляне по одному направились к Фебу. Подходя, бросали пистолеты на стол, но его интересовало не оружие. Ему был нужен физический контакт. Когда очередной мужчина приближался, он незаметно касался его запястья, внушая отойти в тень и не вмешиваться, а еще забыть все, что здесь происходило. Вскоре только трое в зале знали о флешке:
— Твоя очередь, — к Максу Феб направился сам.
Тот вскинул голову, посмотрел на него и спросил охрипшим от слабости голосом:
— Убьешь? — страха в нем не было. Не зря он стоит над другими.
— Убил бы, — кивнул Феб. — Но тебе повезло.
Они оба покосились на Злату, которая как раз вылезла из-под стола. Она стояла, обхватив себя руками за плечи. Такая хрупкая и ранимая, что при взгляде на нее появлялся ком в горле.
Сейчас она напугана. Феб считывал ее эмоции. Слабее, чем у других, но после приема лекарств девушка ему приоткрылась. Восхитительное ощущение — чувствовать ее. Он, как сумасшедший коллекционер, консервировал в памяти каждый нюанс ее эмоций. Ему нравились все: плохие и хорошие. Ведь они принадлежали его Златовласке.
— Скажи ей спасибо, — произнес Феб. — Она тебя спасла.
После этих слов он прижал ладонь к шее Макса. Мужчина дернулся и затих.
— Ты забудешь обо всем, что здесь случилось. А еще ты забудешь Злату. Для тебя ее не существует. Встретишь и не узнаешь. Сейчас мы уйдем, и ты не будешь пытаться нас задержать. Кивни, если понял.
Макс медленно наклонил голову. Внушение сработало, как положено. Ни сам Макс, ни его люди не препятствовали их уходу из бара. Вскоре Феб с девушкой были на улице.
Злата так перенервничала, что всю дорогу в машине молчала. В этот раз он повез ее на квартиру. В таком состоянии он не мог ее отпустить. Да и не хотел, чего уж там.
История с флешкой закончилась. Перстень снова на пальце Феба, а значит он должен расстаться со Златой. Таков уговор. Он привык держать слово. Скажи девушка, что хочет уйти, он бы отпустил. Но она, к счастью, молчала.
Припарковав машину около многоэтажки, он спросил:
— Поднимемся? — а потом, затаив дыхание, ждал ответа.
Злата кивнула и первой вышла из машины. Ее эмоции подсказывали, что она все еще в шоке, но уже начала оттаивать.
Феб не стерпел, поцеловал ее прямо в лифте. Для них эта замкнутая кабина — волшебное место. Триггер, на который срабатывает что-то внутри, и барьеры падают.
Соединение губ как столкновение двух миров. Все вдребезги. Реальность разлетелась осколками стекла, здравый смысл отправился в мусорную корзину. Поразительно, как быстро Злата откликнулась. Сразу завелась, как будто только и ждала его прикосновений.
Он целовал девушку как безумный, кусал губы, сжимал в кулаке ее волосы, пытаясь взять по максимуму. Все, что она может предложить и даже больше. Он брал, и брал, и брал. Сейчас, в эти самые минуты Злата полностью принадлежала ему.
— Моя… Моя! МОЯ! — повторял он вновь и вновь.
Как отказаться от нее? От той, что создана для него, под него, от предназначенной самой судьбой. Как?! Просто разжать руки и отпустить? Так пальцы сами вцепятся в нее, а ноги пойдут за ней на край света. Потому что не только она — его, но и он — ее. Целиком и полностью. До самого нутра и еще глубже. Там, за пределами физического и понимания ученых, где начинается то, что люди называют душой.
Феб не понял, как они добрались до квартиры. По пути все так же целовались как безумные. Словно подростки, спятившие от взрыва гормонов.
Руки Златы пробрались под его пиджак, гладили плечи, впивались ногтями. Ей тоже не терпелось стать к нему ближе. Они то сталкивались губами, сплетая языки, то отрывались друг от друга, чтобы заглянуть в глаза, а потом снова соединялись. Безумный круговорот страсти утягивал все глубже на дно.
Они начали раздеваться еще в общем коридоре. Обувь точно сбросили. Хорошо, в это позднее время там никого не было. Впрочем, даже будь он забит людьми, их бы это не остановило.
Каким-то чудом Феб нащупал в кармане пиджака ключ-карту и открыл дверь квартиры. Они ввалились внутрь. Едва дверь захлопнулась, пиджак вместе с картой полетели на пол. Туда вскоре отправилось платье Златы и его рубашка. Похоже, ей снова придется покупать одежду. Что поделать, Феб слишком нетерпелив, когда дело касается Златовласки. Рядом с ней он сам не свой. Никакой нежности, только страсть. Бурная, неистовая, алчная.
Жадные прикосновения, закипающая в венах кровь, грязные мысли. Непристойные настолько, что покраснеет последний похабник на планете. Но со Златой даже похоть очищала и возвышала.
В первый раз они не то, что до кровати не добрались, до дивана в гостиной и то не дотерпели. Феб взял Злату прямо в небольшом холле, возле стены. Член горел и пульсировал от желания немедленно оказаться в девушке, погрузиться в ее тугое, влажное лоно, ощутить, как она сжимается вокруг него.
Не снял, сорвал с нее трусики. Смял в кулаке, чувствуя, какие они влажные и горячие от ее желания. Едва не кончил от мысли, что она хочет его так же сильно, как он ее. Торопясь, не глядя, одной рукой расстегнул собственный ремень и приспустил брюки с бельем. Затем подхватил девушку под бедра, приподнял рывком вверх, а после чуть опустил, насаживая на себя. Замер, дрожа от возбуждения.
Секундная передышка, чтобы не взорваться немедленно, и они начали движение навстречу друг другу. Он заполнял ее до отказа. Еще и еще. Стена служила ей опорой, но Злата все равно цеплялась за его плечи, даря в ответ на каждый толчок восхитительный стон.
Он и сам стонал. Но в отличие от девушки в его голосе звучала не страсть, а какие-то сдавленные рыдания. Как же невыносимо любить! Оказывается, чувства — это ненасытный монстр. Они высасывают душу. Всю по капле, пока не останется ничего. А потом бросают догнивать пустую оболочку.